Сергей Кусков - Записки начинающего феодала

В общем, дома творятся Великие Дела. Отписался, чтобы карамельные мастерские не трогала, Марину не тормозила — пусть мастерит, под мою ответственность. Кузницам — добро на всё, что попросят, за мой счёт. Пока из дома все новости. Одного из пяти гонцов с утра отправлю назад, во избежание.

Король тоже прислал письмо, но не сам, а через советника. Граф де Рекс, что-то вроде вице-премьера при правительстве в Альмерии, брат бывшего мужа матери Катрин (у этой сеньоры было три мужа). Де Рекс не извинялся, не наезжал за взятие в плен племянницы, а лишь отписался, что я всё не так понял, что король не желает мне зла, осознаёт, что принял ошибочное решение, и он, граф де Рекс, готов урегулировать наши недоразумения, если я приеду в Альмерию. Голубь мира, мать его. Ща-аз, всё брошу и поеду в столицу, ага. В четверг прямо, как дождичек закончится.

Но, по крайней мере, Карлос сука Шестой, хочет диалога, не шлёт гвардию под мои стены, а это уже хорошая новость.

Так что в целом я был в хорошем настроении. Пока всё получалось. А потому спустился из кабинета в Малую Гостевую Магдаленского особняка в хорошем настроении.

— Сеньор Клавдий? — улыбнулся местному «Бастрыкину». Тот пригладил усы, выдавил насквозь фальшивую улыбку. — Присядем?

Сели в кресла, напротив друг друга, хотя рядом стояли более мягкие диваны. Диван расслабляет, а мы оба были настроены на драчку. И сей факт не укрылся от нас обоих. Я боялся этого чёрта с зализанными тонкими французскими усами. Просто потому, что никогда не достигну его уровня. Он — профи в своём деле. И мне нужен такой профи, без него не получится. Но вот обратной связи тут нет — «Бастрыкин» вертеть хотел мною на причинном месте, я со своим графством никак и никуда не был ему нужен. И как-то повлиять на него… А как? Никаких рычагов.

Оккупированный город? Это хреново для его начальства, для бургомистра. Сам сеньор мог банально саботировать приказы и крутить своё у всех за спинами. Ему ПРИКАЗАЛИ мне помогать, собственно его интереса во всей движухе в городе нет.

У меня с собой пять сотен бойцов. В городе постоянно дислоцировано не менее двух сотен. Но они — воины. Они могут перебить тут всех, но, блин, кто из перебитых работал на татей — никак не узнают!

— Сеньор Пуэбло, я вынужден констатировать, что следствие заходит в тупик, — начал доклад сеньор. — К сожалению, у нас нет никаких доказательств, что сеньор Лопес, начальник порта и другие подозреваемые как-то связаны с разбойниками. Хочу уточнить, может вы… Забыли какие-то сведения, которые могут помочь следствию?

— Когда заседает «тройка» по делу Лопеса? — в лоб спросил я, хмурясь. Вовремя с зерноторговцами разделался — на разбойном фронте как раз принято решение меня «кидать».

— Завтра. Если мы не найдём хоть что-то, в чём его можно обвинить, его выпустят на свободу, а вам придётся выплатить стоимость корабля и компенсацию за убитых матросов.

«Мы» было брошено с иронией. Подразумевалось «ты».

Нет, мир не меняется. Причём никакой мир. Оставь деток без присмотра на три дня, пока занимаешься пшеницей — тут же вылезут из песочницы и начнут играть во взрослых, никого и ничего не боясь.

— А как ваши информаторы? — загадочно улыбнулся я, мысленно принимая спорное, но важное решение. — Вы что-либо смогли узнать?

— Сеньор, дно Санта-Магдалены — та ещё клоака, — приторно-горестно вздохнул Клавдий. — Какого дерьма там только нету. Ваши разбойники тут так, тьфу. Если кто-то работал с ними — мы не узнаем, пока не перетрусим всех обитателей Рыбного и Портового районов.

— Это районы вдоль реки, где обитает вся сволота? — понял я.

— Примерно. — Он сделал жест «так-сяк».

— Лопеса пытали?

— Конечно. Только, сеньор Пуэбло, сеньор Лопес — уважаемый человек. Член Сената города. К нему нельзя относиться, как к отребью. Нельзя пытать так, чтобы были внешние повреждения тела, это неправильно.

— Каких вы себе удобных законов напридумывали! — усмехнулся я.

Инквизитор развёл руками: «Какие есть».

— Сеньор, через час подъеду к тюрьме, поприсутствую при очередном допросе. Можете срочно его организовать?

— Вообще-то у меня дела, — улыбнулась эта скотина, — но так и быть, ввиду важности вашей миссии сочту за честь собрать «тройку» и организовать допрос в вашем присутствии через час.

Сука! Мразь! Следак хренов! Сволочь! Сволочь! И ничего ему не сделаю!

И горожане хороши — быстро в себя пришли. Компенсацию? Оплатить корабль? Хорошо, что только деньги решили требовать, не предъявляют за криминал, дескать безвинных матросиков убил. Типа, граф, ты накосячил, откупайся. Ага, щааз.

— Хлодвиг, есть задание. Пипец какое важное, то, ради чего мы сюда приехали, — начал я, заходя в двери этого уже прославившегося публичного дома, рассматривая убогий если честно интерьер и тощих девчуль с сиськами, вылезающими из корсетов, разбежавшихся при виде грозного меня в кольчуге и троих моих отроков.

— Весь во внимании? — вскинулся мой барон, вышедший навстречу со стороны лестницы со второго этажа — видно услышал цокот копыт, я не пренебрегаю безопасностью и езжу только кавалькадой.

Мерида, дальний родственник аж целого герцога, как понимающий жизнь сибарит, обосновался не в казармах, а в припортовом районе. Тут было много кабаков, шлюх, дешёвых гостиниц, которые на время контртеррористической операции он задёшево реквизировал. То есть даром. Девкам по моему настоянию платил, за еду тоже, но явно не переплачивал. Кстати, если засунуть подальше графские понты, то не так тут и плохо на самом деле. И девочки под боком. И выбор есть, а не как у меня — одна Ирма (её дочка для меня слишком маленькая; да, четырнадцатилетних по дороге из Аквилеи трахал, тут это уже половозрелые, но не скажу, что это моё). Слава богу Ирма не сестра, и в постель прыгнула с удовольствием, и муж её тоже доволен — им теперь не перепадёт за делишки за моей спиной (а что это за слуги в удалённом на отшибе особняке без «левых» сделок, учитывая право беспошлинного провоза в город чего бы то ни было, не считая того, что моё вино пьют?) Но им вольные давать не буду — не заслужили.

— Дело есть. Тут есть где поговорить? — картинно оглянулся вокруг. В таких местах у стен как правило есть уши, а я ушей не люблю даже в оккупированном собственной армией городе.

— Кабинет мадам, — указал Хлодвиг далее по коридору.

«Мадам» — ещё одно слово, проявившееся в голове из-за наложения памяти попаданца. Здесь содержательницу борделя называли своим уникальным словом, но у меня в голове оно всплыло именно так.

Через полчаса Хлодвиг всё понял. Был недоволен, но с другой стороны кто ему говорил, что будет легко?

— Сделаем. Присылай всех, кого можешь, сделаем. Но насколько я понял по разговорам, ребята там суровые. Могут быть жертвы.