Сергей Кусков - Записки начинающего феодала

Город неприступным делают не стены, а люди. Тут числилось полторы тысячи только регулярного пешего ополчения и почти три сотни регулярного же конного войска. Сотни полторы из них — наёмники, служащие за звонкую монету, с лучшими какие есть доспехами и оружием за счёт бурга. Сотни полторы лёгкой конницы из обеспеченных горожан. Иные графы имеют куда меньший арьербан, особенно на нищем Севере. А с учётом пехоты — понимаю, почему феодалам во все времена во всех мирах было сложно тягаться с коммунами, и города не просто так были опорой королевской власти в регионах. Напомню, что два столетия назад это был мой город, и мои предки ничего с его независимостью сделать не смогли. Богатые, мощные, укрепленные цитадели с многочисленным мастеровым населением, при деньгах, в окружении сельскохозяйственников-неудачников… Городам до изобретения пушек вообще хрен что сделаешь! Правда с изобретением оных и сами феодалы сильно сдали, а короли усилились и не терпели прежнюю вольницу, но это была уже другая история.

Но всё же средневековые города это не просто так, и если хочу графствовать, надо решать вопрос с независимостью тех, кто захочет отбиться от рук. При этом не противясь тренду, а возглавляя его. Как — вот и подумайте как, я пока не придумал.

Стены были полны людей. Много людей! При оружии. Нас встречали. Плохо, но терпимо, мы к этому готовились. Вряд ли собирали ополчение, скорее стянули городскую стражу — нечего быдлу просто так на стенах ловить. Три сотни Алькатраса уже выезжали из лагеря, строясь в поле десятками, порядки почти боевые — без заводных и вьючных коней (лагерь оставался на месте). А сами сеньоры бароны ехали мне навстречу. Под ложечкой засосало — в этот момент операция была на волоске, и от меня зависело её будущее. А также и моё будущее. А, возможно, и этих доверившихся мне людей.

— Ловцы, на позиции! — гаркнул я, махнул рукой, дескать, давайте, двигайте, как уговаривались, и тормознул Дружка. Перед боем, естественно, пересел на него.

— Есть, сеньор граф!.. — вразнобой ответили мне, и мимо поскакали рыцари и ловцы, уже сбитые в группы, которые на эти группы тут же начали делиться, беря курс влево и вправо вокруг города, согласно разработанной диспозиции.

Сегодняшний привал был непростым. Я собрал всех воинов и спутников войска и долго-долго объяснял задачу. Народ фигел, но в итоге кивал, соглашаясь — только так с чёртовой торгашнёй и надо. А то совсем страх потеряли. В общем, путём многократного вдалбливания в головы назначенных на ответственные посты десятников, понимания требуемых задач удалось добиться. Ибо я заставил каждого младшего командира описать, что от него потребуется — и аллилуйя, повторили! Бароны-гости тоже фигели, но им сказал, что вон бог — вон порог, если не хотят участвовать. Всё равно почтовых голубей с собой они не везли, в Магдалену на ночь глядя никто не поедет, а завтра их сведения устареют. Остались. Остальные ловцы мне вообще в аренду были даны, просто поудивлялись и покивали. Я ж не поссать вышел, а граф, начальник над баронами — их сеньорами.

Точно такой же ликбез был проведён перед отъездом трёх сотен Алькатраса, но там только с высшим командным составом. Во избежание утечек. В ночь перед нашим появлением уже сеньоры бароны у себя должны были провести лекцию с политикой партии и распределением обязанностей. До боли в языке, до хруста в костях заставлял сеньоров повторить, что от них и их людей будет требоваться. Полночи Тришка писал пергаменты, которые будут переданы командирам оперативных соединений, а я подписывал. И только когда все всё заучили, легли спать. Наутро они двинулись сюда, а мы отправились в турне за ловчими птицами. Так что по моим расчётам все всё должны знать, план действий доведён до всех маломальски значимых исполнителей… Но это же реальный мир, где никогда ничего не бывает по диспозиции. Оттого и дрожали так колени.

— Приветствую. Как дела? Как добрались? — нетерпеливо начал я после стандартного обмена приветствиями с сеньорами баронами.

— Хорошо. По воде — ты пока выигрываешь, — произнёс Алькатрас. — Два случая, и оба обормота пили с реки. Оставили их в селениях, где проезжали.

— Blyad' — в сердцах вспыхнул я. Знал, что кто-то обязательно не послушается, потому не сильно пылал. — Всего двое? — А тут неверяще нахмурился.

— Так все ж вина хотят. Десятники бдят. И мы бдим, — заулыбался Ворон. — Да, всего двое, и им свои же и наваляли.

Перед отходом баронов, меня раскрутили на аналогичное пари со всем их воинством. Дескать, если ты прав, сеньор граф, хули бздишь? Давай и мы замажем на бочонок вина каждому! Замазал. Но от себя добавил, что увижу обман или сокрытие — вино с них. По два бочонка с проштрафившегося десятка, причём какого захочу, а аппетиты у меня графские. Окромя как если сами признают, что пили и не доглядели — тогда на первый раз прощу — а сей пунктик чтобы не скрывали путём круговой поруки и не называли синее красным.

— Бдите, сеньоры. — Я заулыбался в ответ. Ладно, к делу. Все всё знают? Со всеми обмозговали? — Оглядел своих сотников.

— Да. — Кивок Алькатраса. — Вон, дозоры вас увидели, и войско сразу подняли. Без обычной суеты и нервотрёпки — парни только горна и ждали.

— Подошли мы вчера, шли не спешили, — продолжил Ковильяна, — и, встав лагерем, спуску никому не давали, в город баб трахать никого не отпускали. Торговцев и маркитантов к себе не пускали, сказали завтра. То есть сегодня всё.

— Местные не должны ничего знать наверняка, — уверенно добавил серьёзный Ворон. — Мы старались. Хотя слухи ходят.

— Но слухи противоречивые, — добавил Ковильяна. — А значит шансы есть. Слухи они такие, они всегда ходят.

— Ночью всем всё рассказали, воины приуныли, — продолжил Алькатрас. — Приуныли ещё когда телеги со шлюхами прочь услали и конные разъезды приказ всех гнать получили. Но когда подтвердил, что если найдём беспредельщика, конфискуем всё его имущество — оживились.

Я про себя усмехнулся. Тут средневековье, сеньоры. Грабёж — двигатель любой местной движухи.

— По делёжке добычи были вопросы? — нахмурился я, переходя к САМОМУ главному для моего воинства.

Бароны переглянулись.

— Рикардо, со времён твоего прадеда всё строго, — высказывающим менторским тоном попытался отчитать Ковильяна. — Вначале драчка, потом грабёж. Добыча делится на всех, кто участвовал, а не только тех, кто грабит. И никакого грабежа без приказа — мы помним уговор.

Угу, этот спорный указ издал Пётр Первый, если не изменяет память. Что говорит не о диких нравах тех лет, а наоборот, об упорядоченности. Просто военная добыча — это свято, со временем сия истина у нас деградировала, сменившись моралистскими общечеловеческими ценностями. Но тут ей — самое время. И я тоже хочу упорядоченное послушное войско, а не непонятный невнятный сброд, ломающий строй и бросающийся грабить, не добив вражину.