Ричард Кнаак - День Дракона [litres]

С языка следопытки готов был сорваться вежливый, но куда более прямолинейный отказ, но тут неподалеку раздался злобный клекот грифона. За ним последовали голоса – громкий спор, немедленно настороживший и Верису, и Фалстада. Ни слова не говоря, дворф отвернулся от нее, бросил мешок на землю и изготовил к бою буремолот. Для своего сложения двигался он невероятно проворно: Вериса без промедления последовала за ним, но Фалстад уже миновал добрых пол-улицы и куда-то исчез.

Вериса, обнажив оружие, бросилась следом. Голоса звучали все громче, все резче, и у эльфийки возникло тревожное ощущение, что один из них принадлежит Ронину.

Улица быстро вывела ее на один из пустырей, возникших во время налета на город. Здесь дожидались командира несколько наездников на грифонах, и здесь волшебник, по-видимому, решил в силу неких непостижимых причин, к ним привязаться. Да, волшебников частенько называют безумцами, но если Ронин предположил, что сможет так, запросто, без всякого для себя вреда, спорить с дикими дворфами, то он наверняка один из самых безумных представителей своей касты.

В самом деле: кто-то из дворфов уже сгреб его за пряжку пояса и поднял человека над землей более чем на фут.

– Я сказал: отвяжись от нас, нечистый! А если у тебя уши отказали, так их и оторвать недолго!

– Молок! – заорал Фалстад. – Чем этот чародей ухитрился так тебя разозлить?

По-прежнему держа Ронина на весу, второй дворф, что вполне мог бы показаться братом-близнецом Фалстада, если бы не шрам поперек носа да куда менее жизнерадостное выражение лица, повернулся к предводителю.

– Этот тип сперва заявился следом за Тупаном и остальными в наш лагерь, а потом, даже после того, как Тупан велел ему убираться и улетел, пришел сюда, где мы назначили общий сбор! Я ему трижды говорил: проваливай, но этот человек по-хорошему понимать нипочем не желает! Вот разве что, если поднять повыше, так на ветерке в голове у него слегка прояснится?

– Уж эти мне чародеи, – пробормотал предводитель наездников. – Безмерно, безмерно тебе сочувствую, моя эльфийская леди!

– Вели своему товарищу опустить его, или я буду вынуждена показать ему превосходство доброго эльфийского меча над его молотом.

Фалстад обернулся, заморгал, уставился на следопытку, точно увидел ее впервые в жизни, покосился на изящный, блестящий клинок и снова взглянул в ее решительно прищуренные глаза.

– Неужто ты вправду так и поступишь? Вправду станешь защищать это создание от тех, кто был добрыми друзьями твоего народа еще во времена, когда никаких людей на свете не существовало?

– Ей нет нужды меня защищать, – подал голос Ронин.

Казалось, болтающийся в воздухе маг, скорее, раздражен, чем напуган сложившимся положением. Возможно, он просто не понимал, с какой легкостью Молок может сломать его хребет пополам.

– До сих пор, – продолжал волшебник, – я держал себя в руках, но…

Все, что он сказал бы дальше, могло лишь поспособствовать развитию ссоры. Не мешкая, Вериса оборвала Ронина взмахом руки и встала между Фалстадом и Молоком.

– Это достойно всякого осуждения! Орда еще не до конца уничтожена, а мы уже готовы вцепиться друг другу в горло. Разве так подобает поступать союзникам? Фалстад, вели своему воину отпустить мага, а там посмотрим, нельзя ли решить дело миром, без злости.

– Он же всего-навсего чародей, – пробормотал предводитель наездников на грифонах, однако кивнул, подав Молоку знак отпустить Ронина.

Второй дворф, пусть с некоторой неохотой, но повиновался. Ронин сдержанно оправил одежды и пригладил рыжие волосы. Оставалось только молиться, чтоб он сохранял такое же спокойствие и дальше.

– Что здесь произошло? – спросила его Вериса.

– Я пришел к ним с простым предложением, ничего более. Ну, а если они предпочли откликнуться на него, проявив все варварство своей…

– Он хотел, чтоб мы отвезли его в Каз Модан на грифоне! – взорвался Молок.

– Так вот зачем ты пришел к наездникам?

Если не бесшабашность, то мужество Ронина уж точно внушало невольное восхищение. Перелет через море на спине одного из этих зверей, и даже не правя им, но сидя сзади, уцепившись за дворфа, держащего в руках узду? Воистину, задание Ронина много серьезнее того, о чем он рассказал – ведь волшебник всерьез пытался подбить на подобное Молока и остальных! Неудивительно, что его сочли сумасшедшим…

– Я полагал, им хватит на это умения и храбрости, но, очевидно, ошибся.

Тут Фалстад не на шутку обиделся.

– Если в твоих словах, человек, есть хоть намек, будто мы – трусы, я сделаю с тобой то же самое, от чего удержал Молока! На свете нет народа храбрее, нет воинов сильнее, чем дворфы Заоблачного пика! Дело не в страхе перед орками и драконами из Грим Батола: нам просто не хочется терпеть рядом таких, как ты, сверх необходимости!

Вериса ожидала от подопечного вспышки ярости, но Ронин лишь поджал губы, как будто такого ответа от Фалстада и ждал. Вспомнив о кое-каких собственных мыслях и замечаниях касательно магов, эльфийка вдруг осознала, что с подобным к себе отношением Ронин сталкивается большую часть жизни.

– Я выполняю задание ради всего Лордерона, – отвечал маг. – И это все, что до́лжно бы иметь значение… но здесь, вижу, полагают иначе.

С этим он повернулся к дворфам спиной и двинулся прочь. По-прежнему крепко сжимая в ладонях меч, Вериса вмиг приняла отчаянное решение, порожденное подозрениями насчет истинной сути так называемой «разведки», порученной Ронину.

– Подожди, маг!

Несомненно, несколько удивленный резкостью ее оклика, Ронин остановился, однако следопытка заговорила не с ним, а вновь обратилась к главному из наездников.

– Фалстад, выходит, на то, что вы переправите нас как можно ближе к Грим Батолу, можно не рассчитывать? Если так, для нас с Ронином это – верное поражение!

На лице дворфа отразилась тревога.

– А я думал, волшебник отправляется туда один.

Надеясь, что пристально наблюдающий за нею Ронин поймет все как нужно, Вериса бросила на Фалстада многозначительный взгляд.

– И каковы его шансы в первом же бою против крепкого орочьего топора? Одного-двух орков он заклинаниями еще прикончит, но если к нему подберутся вплотную, без умелой руки с мечом ему не обойтись.

Стоило Фалстаду взглянуть на меч в ее руке, тревога с его лица исчезла, как не бывало.

– Это верно, рука неплоха, хоть с мечом, хоть без! – согласился дворф.

Окинув взглядом Ронина, а после – своих бойцов, он задумчиво подергал себя за длинную бороду и вновь повернулся к Верисе.

– Ради него я бы и пальцем не шевельнул, но вот для тебя – и, конечно же, для Лордеронского Альянса – со всем удовольствием. Молок!

– Фалстад, да ты шутишь…