Ричард Кнаак - День Дракона [litres]

– Но ведь, – заговорил он, как можно осмотрительнее выбирая выражения, – вы с нею враги.

– По тем же никчемным причинам, из-за которых наш род так долго раздирали распри. Да, человек, без ошибок не обошлось, но теперь-то я их исправлю.

Казалось, глаза Смертокрыла тянут мага к себе, внутрь, в глубину.

– Нам с Алекстразой не следует враждовать.

С этим Ронин не согласиться не мог.

– Конечно, не следует, – подтвердил он.

– Когда-то мы были вернейшими союзниками, друзьями, и вполне можем стать ими снова, как ты считаешь?

– По-моему, да, – отвечал маг, не видя перед собой ничего, кроме этих пытливых глаз.

– А тебе самому поручено освободить ее.

Тут в сердце Ронина что-то дрогнуло. Под взором Смертокрыла ему вдруг сделалось весьма неуютно.

– Как ты… как ты сумел об этом узнать?

– Это сейчас несущественно, разве не так?

Взгляд дракона вновь потянул человека к себе. Тревоги Ронина разом унялись. Пристальный взгляд Смертокрыла затмил собой все вокруг.

– Да. Пожалуй, что несущественно.

– Сам по себе успеха ты не добьешься. В этом сомнений нет. Как тебе до сих пор удалось уцелеть, даже для меня непостижимо! А вот теперь, теперь, с моей помощью, ты, друг мой, сумеешь совершить невозможное. Ты спасешь королеву драконов!

С этими словами Смертокрыл протянул вперед руку. На ладони его лежал небольшой серебряный медальон. Пальцы Ронина словно бы сами собой потянулись к нему, подхватили, поднесли ближе к глазам. Опустив взгляд, маг пригляделся к выбитым по краю рунам и к черному кристаллу посредине. Значения некоторых рун он знал, других же в жизни не видывал, но заключенную в них мощь чувствовал, да еще как.

Сверх меры широкая улыбка вновь засияла, засверкала вовсю.

– Ты сможешь спасти Алекстразу, моя славная маленькая марионетка. Потому что вот это позволит мне проводить тебя к самой цели.

Потерять из виду дракона… как же такое возможно?

Этот вопрос снова и снова поднимал вверх уродливую голову, и подходящего ответа ни у Верисы, ни у ее спутника не находилось. Что еще хуже, над Каз Моданом начинала сгущаться ночь, а грифон, давным-давно выбившийся из сил, ясное дело, далеко увезти их не мог.

Почти все время полета Смертокрыл был на виду, пусть даже издали. Огромного дракона, летящего в глубину материка, прекрасно видел даже Фалстад, намного уступавший эльфийке в остроте зрения. Исчезал Смертокрыл, лишь пролетая сквозь облако, встретившееся на пути, да и то не больше, чем на миг-другой.

Однако час назад…

Исполинский зверь со своим грузом скрылся из виду в последнем облаке, точно так же, как и во множестве прежних. Фалстад направил грифона следом, и оба – и Вериса, и дворф – устремили взгляды к дальнему краю облака, ожидая его появления. Других облаков рядом не было: ближайшее виднелось в нескольких милях к югу. То, в которое влетел Смертокрыл, следопытка со спутником видели почти целиком и пропустить появление дракона попросту не могли.

Но дракон все не появлялся.

Долго ждали они, наблюдали, а когда ждать дальше стало уже невозможно, Фалстад, рискуя всем, если Смертокрыл все-таки прячется внутри, подстегнул грифона и полетел к облаку. Однако темного создания в облаке не оказалось. Величайший, самый жуткий дракон в мире исчез без следа.

– Все без толку, моя эльфийская леди! – в конце концов объявил наездник. – Приземляться нам надо! Ни мы, ни мой бедный зверь больше не выдержим!

С этим пришлось согласиться, как бы ни хотелось продолжить поиски.

– Хорошо! – откликнулась следопытка, смотря вниз.

Леса и побережье давно уступили место куда более каменистым, неприветливым землям, тянувшимся наверх и вдаль, к самым утесам Грим Батола. Кое-где еще виднелись невеликие рощи, но в целом растительность сделалась много скуднее и реже. Искать надежное укрытие от орков верхом на драконах оставалось только среди холмов.

– Как насчет вон тех мест?

Фалстад бросил взгляд в указанную ею сторону.

– Ты о той россыпи каменистых холмов, что с виду – вылитая моя бабка, вплоть до бороды? Согласен, выбор хорош! Летим к ним!

Команде снизиться усталый грифон повиновался с великой радостью. Фалстад повернул его к самому крупному скоплению холмов – точнее, к крохотной долине, ограниченной несколькими возвышенностями. Едва лапы зверя коснулись земли, Вериса, не теряя бдительности, заозиралась вокруг в поисках возможной угрозы. Здесь, в глубине Каз Модана, у орков наверняка имелось поблизости немало застав.

– Хвала Заоблачному пику! – пророкотал дворф, едва оба спешились. – Как бы ни радовала меня свобода небес, так долго без твердой земли тоже тяжеловато! – С этими словами он почесал львиную гриву грифона. – А ты, зверь – молодец, молодец, и воду с едой вполне заслужил!

– Я видела неподалеку ручей, – вспомнила Вериса. – Возможно, в нем и рыба найдется.

– Он все, что нужно, отыщет сам, – откликнулся Фалстад, снимая с грифона узду и прочую упряжь. – Без нашей помощи.

Стоило ему хлопнуть грифона по крупу – и тот, избавленный от лишнего груза, вдруг оживился и снова взмыл в воздух.

– Разумно ли?..

– Моя дорогая эльфийская леди, рыбой он может и не наесться! Пусть поохотится и добудет себе ужин по вкусу. Насытится – вернется, а если его кто-то заметит, тоже не беда: дикие грифоны в Каз Модане еще не перевелись.

Однако Верисе все это особой уверенности не внушило, и, видя это, Фалстад добавил:

– Он ненадолго. Как раз сами успеем поесть.

В полет они прихватили кое-какие съестные припасы, и дворф немедленно разделил их на двоих. Рассчитывая на ручей поблизости, оба утолили жажду остатками воды из бурдюков. О разведении костра здесь, посреди орочьих территорий, и речи быть не могло, но, к счастью, ночь обещала выдаться теплой.

Действительно, вскоре грифон с набитым брюхом вернулся к ним и устроился на земле рядом с Фалстадом. Покончив с собственным ужином, дворф легонько потрепал зверя по голове.

– С воздуха я ничего подозрительного не заметил, – помолчав, сказал он, – однако на то, что орков в окрестностях нет, по-моему, полагаться не стоит.

– Значит, стоим в карауле по очереди?

– Да, так оно лучше всего. Кто первым – я или ты?

Слишком взвинченная, чтоб сразу уснуть, Вериса вызвалась стоять на страже первой. Фалстад не стал с нею спорить. Невзирая на сложившееся положение, он тут же улегся на землю и в считаные секунды уснул. Подобным хладнокровием оставалось лишь восхититься и позавидовать ему, потому что у самой Верисы так не получится.

По сравнению с лесами ее детства здешняя ночь оказалась на удивление тихой, но следопытке немедленно вспомнилось, что эти каменистые земли уже много лет разоряют орки. Конечно, живности вокруг еще хватало, о чем наглядно свидетельствовало набитое брюхо грифона, но дичь в Каз Модане держалась куда осторожнее, чем дома, в Кель’Таласе. Всей прочей пище и орки, и их драконы предпочитали парное мясо.