Лори Ли - Лес душ [litres]

Напряжение висит в воздухе между нами, такое тяжелое, что давит на все мои чувства. В конце концов он отворачивается и идет мимо меня в сторону костяного палисадника.

– Пошли, – говорит он сердито. – Я не могу открыть ворота на территории замка. Дело в паутине, которая сдерживает Мертвый Лес, хотя, может, она больше и не сдержит ничего, раз Ронина нет.

– Яндор до сих пор…

– Я вернусь за твоим зверем завтра вечером. У нас нет времени.

Без лишних возражений я иду за ним и колеблюсь лишь секунду, когда он тянется к моей руке и уводит за собой в теневые ворота.

Когда мы прибываем, вокруг хаос. Королева Мейлир напала раньше, чем я ожидала.

– Я должен найти членов своего клана и убедиться, что они ушли до того, как началось все это безумие, – говорит Тейерн. Он протягивает мне руку. – Если ты правда веришь, что можешь остановить войну, то сделай это. Однако я больше не могу обещать тебе свою помощь, не важно, как друг или как казаинский Хлау.

У меня сдавливает горло, но я обхватываю его ладонь и твердо пожимаю.

– Спасибо, Тейерн.

Его яркие разноцветные радужки глаз на мгновение замирают на наших руках, но я не могу прочесть его мысли по лицу. Затем он поднимает взгляд и смотрит на меня.

– Короткий миг, пока наша дружба длилась, я был рад. До свидания, Сирша Ашвин.

Он отправляется в сторону поместья, и его высокая фигура исчезает за черным дымом, поднимающимся от горящего фургона.

За моей спиной разносится крик. Огонь полыхает на поле боя, вынуждая солдат спасаться бегством. Звон стекла и черный смог смешиваются воедино. Языки пламени облизывают сражающихся, отскакивая от их ярко-красных доспехов. Ньювалинские солнечные воины.

Я отправляюсь в противоположном направлении, туда, куда ведет слабая связь, соединяющая меня с Саенго. Паника кусает меня за пятки. Ее свеча продолжает угасать и слабеть. Раз источника гнили больше нет, почему она не становится сильнее?

Мои ботинки стучат по выжженной траве. Прыгая в толпу солдат, я разоружаю одного за другим. Если этим глупым дуракам повезет, то они останутся без сознания, пока идет битва, и выживут.

Дым жжет мне глаза, когда я добираюсь до руин эвейвианского лагеря. Сражающихся здесь мало, основная битва разворачивается дальше на западе, где люди кричат и бьются, и умирают. Однако даже здесь меня окружают звуки страдающих от ран, звон оружия и рев дрейков. Магия сияет где-то вдалеке, когда разгневанный шаман-темперст подбрасывает солдат высоко в воздух только для того, чтобы потом резко бросить обратно на землю.

По крайней мере, сражение непосредственно за пределами Мертвого Леса означает, что шаманы не смогут призвать своих фамильяров. Сколько должно пройти времени прежде, чем деревья начнут погибать? Тело Бездушного уже должно было превратиться в пепел и угольки. Души больше ничто не держит.

Мелькнувшие неподалеку капитанские доспехи привлекают мое внимание. Я закрываю нос и бегу между горящими палатками. Принц Мейлек сидит верхом на дрейке, сражаясь на мечах с противником. Он уже не в солдатской униформе.

Его дрейк рычит, обнажая острые клыки, и вонзает зубы в руку вражеского солдата, ломая ему кости. Враг воет от боли, падая на траву. В следующий миг принц Мейлек замечает меня.

– Что ты здесь делаешь? – кричит он, скача в мою сторону. – Ты повернула обратно?

Я качаю головой.

– Я добралась до замка.

Его брови изгибаются от непонимания, однако он ничего не спрашивает.

– Я предупредил всех, кого мог, но моя сестра прибыла раньше, чем ожидалось. – Он переводит глаза на воюющих. – Она напала прежде, чем остальные могли собрать войска. Однако я пока не видел Ронина.

– И не увидите. Я убила его.

Он трясет головой, точно неправильно понял. Его карие глаза таращатся на меня, точно как таращился Тейер, – свежая кровь течет по моей руке, и бедро кровоточит, а еще я в крови Ронина, которая измазала мою рубашку.

– Вы ведь не собираетесь тоже меня отчитывать, правда?

– Я не сказал ни слова, – говорит он спокойно.

– Пожалуйста, просто… отложите это на потом. Я все расскажу позже. Где Саенго?

Принц Мейлек кивает, показывая, чтобы я шла за ним, а затем ведет своего дрейка в сторону. Мы идем недалеко. Перевернутая телега валяется поблизости. Бочки и ящики накидали кучей, а их содержимое рассыпалось по траве. Прячась среди ящиков, Саенго сидит, съежившись в углу телеги.

Солдат выбегает из облака дыма, размахивая мечами. Я поднимаю свои клинки, однако тот замирает, когда понимает, что я подхожу вместе с его принцем.

– Солдат, – говорит принц Мейлек, глядя на него сверху вниз, пока тот не опускает меч. – Собирайте всех, кого можете, и возвращайтесь в Эвейвин.

Я оставляю солдата разговаривать с принцем и спешу к Саенго. Ее лицо горит от жара, ее волосы все мокрые. Голубые вены расползлись по ее челюсти и щекам, яркие и угрожающие.

– Нет, – шепчу я, смахивая прядь темных волос с ее лба.

За спиной у меня бубнит солдат:

– В-ваше высочество.

Что-то блестит на периферии моего зрения. Я поднимаю голову и вижу, что солдат падает в тот самый миг, как стрела пронзает его горло.

Вторая стрела проносится сквозь дым, затмевающий рассвет. Я подпрыгиваю, загораживая принца Мейлека, разрубая вторую стрелу напополам мечом, до того как та достигает его груди. Принц Мейлек отскакивает, глядя, как солдат падает на землю. Ньювалинская солнечная воительница мчится к нам верхом на драгокине, ее лук натянут, новая стрела указывает точно в искаженное гневом лицо принца.

– Стой! – кричу я, поднимая на нее свои мечи. – Он тебе не враг.

Сапфировые глаза воительницы недоверчиво сужаются. Она смотрит сначала на меня, отлично понимая, что я шаманка. Затем вглядывается в принца Мейлека и золотой обруч, венчающий его темные волосы.

– Эвейвианский принц, что предупредил нас?

– Да, – выдыхаю я, опуская клинки. – Он…

Меня прерывает жалобный стон. Моментально забыв о солнечной воительнице, я возвращаюсь к Саенго. Осторожно обхватываю ее лицо руками. Ее взгляд не фокусируется на мне, зрачки маленькие. Она едва дышит и стонет. Страх поселяется внутри меня.

Сейчас она не может умереть. Я одолела Ронина. Я сожгла тело Бездушного, чтобы уничтожить силу, которая соединяла его с Мертвым Лесом.

– Как такое возможно? – спрашивает солнечная воительница. Она спускается со своего драгокина и заглядывает мне через плечо. – У нее гниль.

– Она не умрет, – говорю я громко, однако солнечная воительница с сожалением качает головой.

– Для разбитой души нет лекарства.

Я прижимаю Саенго к своей груди, держа ее так же, как моя магия цепляется за ее хрупкую душу, прикладывая все усилия, чтобы удержать ее. Боль появляется у меня под ребрами, гулкое эхо того, что чувствует, должно быть, она. Слезы текут у меня по щекам, жгут мои разгоряченные щеки.