Элеонора Девильпуа - Дочь леса [litres]

– Иногда я говорю себе, что городам следовало бы заключить что-то вроде союза, – внезапно произнес Ластианакс.

– Договор о ненападении? – уточнила Пирра скептическим тоном.

– Нет, нечто большее. Обязательства о взаимопомощи.

Пирра насмешливо фыркнула:

– Этого никогда не случится. Если мы сумеем вернуть контроль над городом и починить купол, это уже будет хорошо.

– Напротив, именно в дни тяжелых испытаний нужно пересматривать свою политику, – пробурчал Ластианакс. – Пришли, – объявил он, останавливаясь перед башней.

За полукруглым входом в башню открывалась стеклодувная мастерская внушительных размеров. В центре помещения возвышалась большая печь в форме конуса, за ней в большой яме, над которой нависали деревянные мостки, помещались плавильные чаны. Повсюду суетились подмастерья стеклодувов: открывали горловины печи, подбрасывали дрова, вынимали тигли, наполненные жидким стеклом. В стороне от печи мастера растягивали светящуюся стеклянную пасту с помощью выдувных тростей; их щеки, красные и раздувшиеся от напряжения, блестели от пота. В лицо Ластианаксу ударила мощная волна вырывавшегося из мастерской жара, в то время как ему в спину дул холодный ветер с улицы. Он подошел к мастерской. С тех пор как юноша покинул это место шестью годами ранее, мастерская значительно расширилась. Маг не узнавал трудившихся в помещении напокцев. Мастера и подмастерья уже бросали на вошедших недружелюбные взгляды, как вдруг знакомый Ластианаксу голос воскликнул на напокском:

– Вот это да, Ластианакс, мой любимый носкут! Какой приятный сюрприз!

Из дальней части мастерской вышел, обогнув резервуары с водой, высокий человек и устремился к гостям. Комозуа был весьма рослым для напокца. Свои смазанные маслом волосы он завязал в узел на затылке, чтобы случайно не сжечь. Из-за многолетней работы с раскаленным стеклом его руки казались обожженными: пальцы, покрытые толстой красной кожей, походили на сосиски.

Во время разговора Комозуа предпочитал придвигаться почти вплотную к собеседникам. Довольно прискорбная привычка, учитывая, что у мастера дурно пахло изо рта; впрочем, ни клиенты, ни работники не осмеливались указать ему на это. Мастер-стеклодув вытер ладонь о кожаный фартук и сжал руку Ластианакса в традиционном напокском рукопожатии. Комозуа наклонился к юноше и, дыша ему в лицо отвратительными выхлопами своей пищеварительной системы, проговорил:

– Соскучился по мастерской? Возвращаешься ко мне на работу?

Ластианакс сумел выдержать газовую атаку, не поморщившись.

– К сожалению, я считаю, что время моей работы подмастерьем стеклодува безвозвратно закончилось.

– О да, верно, тога, вилла, политические обязанности и прочие прелести новой жизни! – воскликнул Комозуа, так энергично хлопнув Ластианакса по спине, что чуть не сбил его с ног. – У тебя прелестная спутница, – продолжал он, многозначительно улыбаясь Пирре, молча слушавшей этот обмен любезностями. – Твоя возлюбленная?

– Нет, – ответил Ластианакс. – Продолжим на гиперборейском, – добавил он решительным тоном.

– Конечно, конечно, – с сильным акцентом ответил Комозуа. – Приятно познакомиться, госпожа…

– Пирра, – представилась девушка.

Комозуа улыбнулся шире прежнего, показав золотой зуб и еще три гнилых. Ластианакс кашлянул и спросил:

– Как дела в мастерской?

– Очень хорошо и очень плохо одновременно, – ответил Комозуа. – Теперь, когда купола больше нет, гиперборейцы наконец-то осознают пользу окон. Продажа оконных стекол еще никогда не шла так успешно. И почему я не додумался пробить купол раньше…

– Вообще-то, брешь в куполе проделал не ты, – заметил Ластианакс.

– Но мои доходы сократились! – продолжал Комозуа. – С тех пор как курс гипера упал, поставщики дерут с меня три шкуры. А главное, эти навозные жуки темискирцы требуют, чтобы я бесплатно производил адамант, – пожаловался он, взмахом руки указывая на плавильные чаны внизу. – Приходится надрываться за сущие гроши!

– Кого-то мне это напоминает, – с серьезным видом заметил Ластианакс.

Он подошел к мосткам над ямой и заглянул в один из огромных котлов, где булькала раскаленная субстанция. По соседним мосткам шагал рабочий, толкая перед собой тележку, нагруженную кубами орихалка. Мастер остановился над одним из чанов и опрокинул орихалк в расплавленный материал: кубы растворились за несколько секунд.

– Как производится адамант? – спросила Пирра.

– Это сложный процесс, – проворчал Комозуа. – В расплавленное стекло, нагретое до очень высокой температуры, нужно добавить цельный орихалк, а затем смесь пропускают через охлаждающую емкость, и она мгновенно затвердевает. Таким образом можно заморозить жидкий сплав, понимаете?

Пирра явно собиралась забросать мастера новыми узкоспециальными вопросами, но Ластианакс решил направить разговор в другое русло:

– Как получилось, что темискирцы настолько вам доверяют, что даже стали поставлять сюда кубы орихалка и позволяют производить адамант? – спросил он.

– У них нет выбора, лишь у нас есть нужное оборудование и навыки, чтобы его применять, – ответил Комозуа с горькой усмешкой. – Однако они нам не доверяют, вот уж нет.

Не успел он закончить фразу, как послышались торопливые шаги. В мастерскую влетели мальчишки, которых Пирра и Ластианакс видели несколькими минутами ранее в галерее: ребята выглядели донельзя взволнованными, как дети, которым взрослые доверили важное дело.

– Темискирцы явились! – воскликнул один из подростков по-напокски.

Ремесленники тут же оставили свои занятия и все как один уставились на Комозуа. Они явно нервничали.

– Что происходит? – прошептала Пирра, придвигаясь ближе к Ластианаксу.

– Прибыли солдаты-птицеловы, – перевел маг.

– Вот ведь наказание, – проворчал Комозуа. – Снова попытаются нас спровоцировать. Не поддавайтесь, они только этого и ждут! – гаркнул он, обращаясь к рабочим. – Первого, кто хоть слово им ответит, я выгоню взашей!

Он повернулся к Ластианаксу и Пирре и указал на большой деревянный ящик, в котором лежали готовые стеклянные пластинки.

– Сделайте вид, будто вы покупатели, желающие приобрести стекло для витражей. Если темискирцы узнают, что я принимаю у себя в мастерской магов, моему предприятию придет конец.

Пирра кивнула и, подхватив Ластианакса под локоть, увлекла его поближе к ящику. В ту же секунду в мастерскую вошли четверо темискирцев, одетых в коричневые плащи. Один из них, мускулистый человек с окладистой бородой [5]и лейтенантским значком на груди, зычно выкрикнул, оглядываясь по сторонам:

– Ну что, напокцы, не везет вам, а? Думали обмануть нас, когда сбежали из своего города, словно крысы? Ан нет, мы достали вас и здесь, в Гиперборее, где вы вздумали паразитировать!