Элеонора Девильпуа - Дочь леса [litres]

Не давая Арке времени ответить, амазонка продолжила:

– Каждая женщина должна сама решать, заводить детей или нет. Вот я, например, никогда не хотела детей, и из-за этого меня не уважали командиры. Они желают, чтобы каждая амазонка родила маленьких воительниц, чтобы брать на воспитание меньше дочерей илоток. А если при этом в овраге появится один-два новых трупа – тем хуже.

Она встала, захрустев суставами.

– Никогда не следует жить воспоминаниями. Я была неправа, оставив комнату Кандри в первозданном виде. Раз уж ты здесь, эта комната вполне тебе подойдет. Тогда мне, по крайней мере, не придется постоянно натыкаться на висящий на террасе гамак. Завтра сделаешь в этой комнате ремонт.

Вечер опускался на город, и обледеневшие тротуары становились еще коварнее, чем днем. На четвертом уровне простолюдины торопились вернуться домой с работы – если, конечно, она у них была, – чтобы укрыться от холода, становившегося еще сильнее с наступлением ночи. Фретон передвигался по узким акведукам с опаской: здесь не везде были парапеты, так что, поскользнувшись на льду, он вполне мог упасть и свалиться в пропасть. С тех пор как он посмел зайти на нижние городские уровни, он постоянно удивлялся царящему здесь упадку. До Великого Холода сын эпарха почти никогда не осмеливался спускаться ниже шестого уровня. Конечно, с тех пор многое изменилось.

Смерть отца, суд, захват заложников, разрушение купола… Всего за несколько дней Фретон потерял все, что имел. Именно поэтому он обеими руками ухватился за выпавший ему шанс, когда после освобождения города от амазонок генерал Филон предложил мальчику стать его учеником. Теперь Фретон об этом жалел.

На первый взгляд ему было грех жаловаться на отношение наставника: ему предоставили личную комнату и выдали красивую, теплую, добротно сшитую форму. Однако дураком Фретон не был. Он понимал, что Филон использует его, чтобы, подражая обычаям гиперборейцев, войти к ним в доверие. К тому же Фретон подозревал, что решение держать магов взаперти в Экстрактрисе принято с единственной целью – обеспечить темискирцам полную свободу действий по укреплению своей власти в городе. Сомнения мальчика превратились в уверенность после того, как темискирцы перебили толпу гиперборейских аристократок на канале перед Экстрактрисом.

Некоторых из них Фретон знал: эти дамы приятельствовали с его матерью, как и она, вели праздный образ жизни, так же непрестанно занимались украшательством своих вилл и стремились поддерживать хорошую репутацию своих семей, совершенно не интересовались делами Магистериума, в котором их, впрочем, никто не ждал… Вначале темискирцы попытались скрыть кровавый инцидент, потом, поняв, что это невозможно, представили случившееся как трагическую ошибку. Поскольку Фретон постоянно находился при новых хозяевах города и не общался ни с кем из своей прежней жизни, он в конце концов начал разделять такой взгляд на вещи. Однако, увидев в списке жертв имя Стерикса, Фретон остро ощутил голос своей совести, которую обычно старался игнорировать. Безусловно, он вычеркнул имя этого ученика из списка своих друзей, когда неблагодарный тип предал его ради Арки и Касика, и все же Стерикс был его одноклассником, мальчиком благородного происхождения, как и сам Фретон. В конце концов, Стерикс был слишком молод и не заслужил такого конца – быть зарезанным возле тюремных дверей.

Со дня трагедии Фретон передвигался по переходам седьмого уровня, не смея поднять глаз, потому что боялся увидеть обвиняющие взгляды еще оставшихся там аристократок. Если генерал Филон отправлял мальчика на нижние городские уровни с мелкими поручениями, Фретон спускался туда с чувством глубокого облегчения. Здесь, по крайней мере, вероятность столкнуться с кем-то из старых знакомых была меньше.

После того как народу объявили о приближающихся выборах, наставник часто посылал Фретона собирать информацию о своих политических соперниках, а также узнавать о царящих в народе настроениях. Фретон не мог не признать, что генерал прикладывает все усилия, чтобы стать законно избранным василевсом. Как только Филон выдвинул свою кандидатуру, солдаты-птицеловы расклеили по всему городу плакаты и распространили листовки, в которых на все лады превозносились достоинства и заслуги темискирца. Народу напоминали, что благодаря генералу ремонт купола продвигается ударными темпами и будет закончен в положенный срок. Филон являлся на все собрания гильдий и убеждал купцов в преимуществах своего правления. Он даже раздавал от собственного имени хлеб своим будущим гражданам.

Еще Фретон заметил – с изрядной долей горечи, – что его сограждане с нижних уровней очень быстро забыли о заточенных в тюрьме магах и массовом убийстве аристократок. Всякий раз, спускаясь в городские недра, мальчик затем возвращался с богатым урожаем хороших новостей для своего наставника. Генерал становился все популярнее. Избиратели считали его понимающим, серьезным человеком, искренне пекущимся о нуждах простого народа. По сравнению с ним те немногие гиперборейцы, которые смогли оплатить взнос в пятнадцать тысяч гиперов, чтобы выдвинуть свою кандидатуру, смотрелись очень бледно. Помимо Филона, набралось всего три кандидата: толстый торговец сладким вином с шестого уровня, глава мелкого преступного клана с первого уровня и патрон гильдии скорняков, за несколько декад сколотивший состояние на торговле мехами после наступления Великого Холода. Ни один из них не вел избирательную кампанию за пределами своего уровня, так что основная масса населения почти ничего о них не знала. Таким образом, все голоса против Филона должны были разделиться между этими тремя кандидатами, так что в итоге ни один из них не набрал бы большинства. Темискирцы довольно потирали руки.

Однако вот уже несколько дней на городских стенах появлялись загадочные плакаты, дававшие понять, что в предвыборную гонку вступает пятый кандидат. На всех этих афишах большими буквами была начертана единственная фраза:

Ниже мелким шрифтом указывались дата и адрес.

По слухам, нового кандидата выдвинули жители Малой Напоки. Узнав об этом, Филон немедленно приказал солдатам под покровом ночи сорвать все плакаты, а своему ученику велел отправиться на указанное место встречи.

Именно поэтому сегодня вечером Фретон шел по направлению к караван-сараю. Увенчанное куполом здание, в котором размещались рифейские караванщики, было намного меньше большей части башен и стояло чуть в стороне от городского массива. Внушительные подвесные акведуки соединяли его с системой водоснабжения четырех первых уровней. Караван-сарай опоясывали широкие лестницы, по которым спокойно могли проходить запряженные овцебыками повозки. С лестниц можно было попасть на крытые галереи, за которыми размещались магазины гильдий, – тут продавали товар оптом. Сами товары хранились в центре здания, разделенном на несколько складов, надежно защищенных от жары и света; тяжело груженные черепахи везли отсюда сырье в городские мастерские. Во всяком случае, так было до прихода Великого Холода. После повреждения купола склады пустовали, а караваны приходили редко, так что магазины стояли почти пустые.