Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 2 [litres]

Камень прошептал: «Сдвинься» .

Он направил ее в нужное место, откуда проще было проникнуть в камеру. Тимбре испускала волны, от которых стена пульсировала в ритме надежды. Прозвучала четвертая доля такта в ритме мира – Рлайн должен был в этот момент подать знак Даббиду, чтобы тот вошел к стражникам с их обедом. Просто еще один слуга, выполняющий свою работу. Ничего необычного, просто сегодня еду прислали немного пораньше.

Венли воткнула руку в камень, и ритм надежды Тимбре зазвучал ликующе. Он был приятным, теплым и обволакивающим. В отличие от Глубинных, Венли изменяла камень. Он становился мягким, как глина.

Ей не хватало опыта, чтобы заставить его двигаться самостоятельно, принимая нужные формы. Если она давала камню свободу, он следовал собственным желаниям – например, творил крошечные фигурки, как случалось на верхних этажах. Поэтому сейчас Венли просто толкала руку вперед, пока не ощутила с другой стороны пустоту. Затем она пустила в ход другую руку и раздвинула камень, образовав отверстие. Материя, обычно твердая, от ее прикосновений скручивалась и складывалась.

Из дыры на Венли в изумлении уставилась пара человечьих глаз.

– Я собираюсь вытащить тебя отсюда, – прошептала Венли в ритме мольбы, – но ты должна пообещать, что никому не расскажешь о том, что я сделала. Ты не расскажешь им о силе, которую я использую. Даже другим Сияющим. Они думают, что я вызволяю тебя осколочным клинком.

– Кто ты? – прошептала девочка на языке алети.

– Обещай.

– Хорошо, обещаю. Договорились. Поспеши. Стражники обедают – а мне даже не предложили.

Венли продолжила раздвигать камень. Ушло очень много света, и Тимбре затрепетала в ритме утешения, – очевидно, она считала усилия Венли грубыми, лишенными изящества и мастерства.

Что ж, все получилось. Ей удалось сотворить отверстие, достаточно большое для девочки. Когда Венли убрала руки, камень мгновенно затвердел – пришлось стряхнуть с пальцев несколько кусочков. Узница пощупала край дыры, а потом выскользнула в коридор.

Оставалось надеяться, что стражники решат, что какой-то камнестраж выжил и вызволил девочку. Венли жестом велела гранетанцовщице следовать за ней, но та медлила. Казалось, она собирается удрать в противоположном направлении.

– Пожалуйста, – сказала Венли. – Ты нам нужна. Чтобы спасти жизнь. Если ты сейчас сбежишь, он умрет.

– Кто?

– Благословенный Бурей. Пожалуйста, идем быстрее со мной.

– Ты одна из них, – проговорила девочка. – Откуда у тебя способности Сияющей?

– Я… я не Сияющая, – соврала Венли. – У меня силы Сплавленных, которые подобны силам Сияющих. Я подруга Рлайна – слушателя, который был мостовиком. Прошу! Я бы не стала освобождать тебя только для того, чтобы подвергнуть опасности, но нам нужно идти, немедленно!

Девочка склонила голову набок, потом кивнула Венли, чтобы та шла первой. Гранетанцовщица последовала за ней бесшумно, держась в тени.

«Эшонай раньше так ходила, – подумала Венли. – Чтобы не потревожить дикую природу». Однако эта девочка не казалась похожей на ее сестру.

Тимбре удовлетворенно пульсировала в ритме надежды. Венли не могла чувствовать то же самое, пока не убедилась, что Рлайн и Даббид не пойманы. Она отвела маленькую Сияющую в соседнюю комнату, чтобы подождать.

– Значит, ты предательница? – спросила гранетанцовщица.

– Не знаю, кто я, – сказала Венли. – Но мне невыносимо было смотреть на ребенка в клетке.

Когда наконец появились Рлайн и Даббид, Венли чуть не взвилась до потолка. Мостовик-молчун подбежал к девочке и обнял, она улыбнулась ему в ответ.

– Эх, мули, странные у тебя нынче друзья. Ты не видел курицу? Большую, красную? Я потеряла ее, когда пыталась удрать…

Даббид покачал головой и опустился на колени перед Крадуньей.

– Исцеление. Оно работает?

– Ого! – воскликнула она. – Ты можешь говорить!

Мостовик кивнул.

– Скажи «истреблять». Обожаю, как звучит это слово.

– Исцеление? – повторил Даббид.

– Да, я все еще могу исцелять, – сказала она. – Вроде бы. Наверное, я сумею помочь ему.

Он настойчиво взял ее за руку.

– Я пойду с вами, – сказал Рлайн.

Он взглянул на Венли, и она запела в ритме скепсиса, показывая, что не пойдет. Ей пора было к Рабониэли.

– Я не задержусь надолго, – пообещал ей Рлайн. – Не хочу навлечь подозрения.

Двое других ушли, но он остался и запел в ритме одобрения.

– Сожалею о том, что сказал, когда мы встретились в камере. Ты не эгоистка, Венли.

– Да. В последнее время меня многое сбивает с толку, но в этом я уверена.

– Сегодня ты герой, – продолжил Рлайн. – Я знаю, что у тебя были тяжелые времена, но сегодня… – Он ухмыльнулся и снова запел в ритме одобрения, а затем ушел вслед за остальными.

Если бы он только знал всю историю. Тем не менее Венли почувствовала прилив сил.

– Теперь я могу произнести слова? – спросила она у Тимбре, направляясь в сторону подвала и комнат, где содержались ученые.

Спрен просигналила отрицательно. Еще рано.

– Когда же? – спросила Венли.

В ответ раздалось простое и недвусмысленное: «Ты поймешь».

Мидиус однажды сказал мне… сказал, что мы можем использовать Инвеституру… чтобы улучшить разум, память – и это поможет сохранить воспоминания.

Рабониэль сдержала слово и предоставила Навани самой себе. Сплавленная изучала щит Сородича, но без Навани, которая поневоле выступила в роли ее шпионки, прогресс замедлился. Время от времени – расхаживая так, чтобы можно было заглянуть за спину стражника, – Навани замечала Древнюю, которая сидела на полу рядом с синим щитом, держала сферу, полную войносвета, и пристально смотрела на нее.

Бывшая королева оказалась в любопытной ситуации. Ей запрещалось принимать участие в управлении башней, запрещался прямой контакт с учеными, и она могла заниматься только своими исследованиями. В каком-то смысле ей выпала возможность, о которой Навани всегда мечтала: шанс по-настоящему проверить, сможет ли она стать ученой.

Что-то постоянно мешало ей полностью посвятить себя науке. После смерти Гавилара она была слишком занята, будучи наставницей сперва для Элокара, а потом – Эсудан. Возможно, Навани могла бы сосредоточиться на изысканиях, когда впервые приехала на Расколотые равнины, но там был Черный Шип, которого хотелось соблазнить, а затем пришел черед создавать новое королевство. Она жаловалась, что политика и управление страной не дают заниматься тем, чем хочется, но, безусловно, с ужасающей регулярностью увязала то в одном, то в другом.