Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 1 [litres]

Современные Сияющие в битве предпочитали функциональное оружие. Однако из желания прихвастнуть они могли сотворить что-нибудь грандиозное и потустороннее – предназначенное не для утилитарных целей, а чтобы вызвать благоговение. Иными словами, большинство осколочных клинков, включая его собственный, имели практичные формы, но застряли в своем наиболее эффектном облике.

– Я не намекал, что осколочные клинки чужды искусству, – сказал Адолин, обращаясь к Зу. – Я на самом деле люблю дуэли с таким оружием. Просто мне нравится для каждого определенного дела подыскивать наилучшую форму клинка. И чем больше разница между мечами, которые я в итоге выбираю для тех или иных задач, тем лучше.

– Вам следовало бы стать Сияющим. Тогда ваш меч всегда имел бы нужную форму для любой задачи.

– Ах, если бы все было так просто! Взять и стать Сияющим.

Разобравшись со своим снаряжением, молодой великий князь быстро пересчитал всех по головам. Шестеро его солдат шли в качестве охранников и рабочей силы – темноглазые, специально отобранные за сообразительность. Адолин не выбирал лучших дуэлянтов; он отдал предпочтение людям, которые сумели бы приготовить обед и постирать белье в чистом поле. Но самое главное – ему требовались соратники, которые не станут противиться странностям.

Лучшим из них был Фельт: пожилой чужеземец, один из друзей Далинара со времен его юности. Уравновешенный и надежный, опытный разведчик. Мерит был конюхом, а Урад – отличным охотником; вдруг им придется добывать пропитание? Адолин сомневался, что такой навык пригодится в Шейдсмаре, но лучше быть готовым ко всему.

Жена Фельта, Малли, работала в интендантской конторе, ей предстояло исполнять обязанности письмоводительницы. Настоящих слуг в отряде не было, хотя три светоплета Шаллан выполняли для нее самую разную работу.

Оставались три полных Сияющих. Годеке и Зу он уже проверил. Расспросив людей вокруг, Адолин обнаружил, что их последняя Сияющая – женщина-ташикки – вернулась в башню, чтобы кое-что забрать. Поэтому он остановился у пандуса, ожидая, пока она пересечет плато.

Женщине перевалило за семьдесят; кожа у нее была темно-коричневая и морщинистая, волосы серебрились. Она была стройной, но не хрупкой. Адолин подозревал по ее твердому шагу, что она черпает силы из буресвета. Хотя раньше он видел ее в башне завернутой в ташиккский наряд без швов, сегодня она была в прочной дорожной одежде, с шалью на голове и ранцем, перекинутым через плечо. Когда Сияющая приблизилась, Адолин протянул руку, чтобы помочь нести его, но она лишь крепче сжала пальцы.

Она не очень хорошо говорила на алетийском, но большинство спренов владели несколькими человеческими языками. Он не знал точно, природа наделила их этим знанием или они просто жили так долго, что в конце концов успевали их выучить.

В любом случае спрен мог перевести, если требовалось, и Адолин действительно хотел взять с собой правдогляда. Когда-то спрены чести относились к ним с уважением. Женщину звали Аршккам, но все называли ее Коряга – прозвище, как он полагал, распространила Крадунья. Аршккам дала понять, что ей это нравится, и ее манера держаться – не сгибаясь от возраста, настаивая на том, чтобы самой нести свою ношу, – намекала, откуда прозвище взялось.

С ее прибытием экспедиция оказалась в сборе. Полдюжины вьючных животных – не слишком много для пятнадцати человек. В ином случае столько животных понадобилось бы лишь для перевозки припасов, плюс несколько фургонов под буревые бочки, которые приковывали на время разгула стихий, чтобы собирать дождевую воду. К счастью, у этой группы были светоплеты Шаллан, чтобы обеспечить пищу и воду посредством духозаклинания.

Пересекая платформу, Адолин прошел мимо королевы, которая, как всегда, стояла рядом с Шутом. Она, Далинар и Таравангиан были единственными монархами в башне сегодня, и все пришли проводить экспедицию. Ясна наблюдала за Ишной и Ватахом, двумя агентами Шаллан, оценивая их способности.

Адолин задержался, когда Ватах опустился на колени рядом с большим куском обсидиана. Стеклянный камень добыли в Шейдсмаре и привезли для испытаний. Рука Ватаха погрузилась в камень, а затем структура обсидиана изменилась – в мгновение ока он превратился в зерно. Точнее, в подобие зерна. Ватах сотворил большой куб затвердевшей лависовой мякоти, а не отдельные семена, как продвинутые заклинатели. Эту глыбу можно было резать на части и варить из них кашу. Невкусно, но сытно и полезно.

«А знают ли они? – спросил себя Адолин. – Понимают ли, до какой степени Ясна видит в них инструменты?»

В течение многих столетий алетийские устройства для духозаклинания, хоть и малочисленные, давали его королевству беспрецедентное преимущество в битвах. Теперь духозаклинанием занимались светоплеты и, похоже, не страдали от тех же вредных последствий, что и пользователи устройств.

Адолин догадывался, что к многомесячной работе по обучению Шаллан и ее агентов Ясну подтолкнули более глубокие мотивы. Шаллан хотела, чтобы ее подопечные стали шпионами; Ясна, казалось, видела в творении иллюзий лишь некое дополнение к способности кормить армии.

Оставалось надеяться, что тайник с духозаклинателями, найденный в Аймиа, немного облегчит их ношу. Шаллан наблюдала, сидя поблизости на ящике с припасами, – выражение ее лица было непроницаемым. По части творения иллюзий Шаллан была самой талантливой среди светоплетов, ее собственные способности в духозаклинании оказались… ненадежными. Адолин заглядывал на ее тренировки и видел, что его жене лишь изредка удается создавать комья слипшихся зерен. Зато она могла сотворить языки пламени, лужи крови, прозрачные кристаллы или что-нибудь причудливо искаженное.

Наконец-то после восьми месяцев труда Ясна официально освободила Шаллан от своей опеки. И Шаллан действительно заслужила освобождение. Она посещала занятия, заучивала наизусть труды ученых и вела себя как старательная школьница. Хотя мастерство духозаклинания ей не давалось, за год она усвоила многое из других областей.

Ясна отпустила двух агентов, которые поспешили присоединиться к остальным. Когда все собрались вокруг небольшого здания в центре платформы, Адолина кольнула тревога. Не то чтобы у него были на то причины. Просто он не посещал Шейдсмар уже несколько месяцев.

Далинар подошел к группе и подождал, пока все успокоятся. Он, конечно, захочет поговорить. Отец Адолина мог превратить что угодно в повод для вдохновенной речи.

– Я высоко ценю вашу храбрость, – сказал Далинар собравшимся. – Знайте, что вы представляете не только меня, но и всю коалицию. С вами отправляются в путь надежды миллионов. Мир, по которому вы будете странствовать, покажется чуждым и временами враждебным. Не забывайте, что когда-то там жили наши союзники и их крепости встречали людей с распростертыми объятиями. Ваша задача – возродить древние союзы, как мы восстановили древние узы между народами. Знайте, что я оказываю вам полное доверие.