Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 1 [litres]

Конь отвернулся.

– Отлично, – сказал Адолин. – Я попрошу оседлать обычную лошадь. Тебя мы оставим здесь.

Храбрец снова повернулся и бросил на него свирепый взгляд. Потом, скрепя сердце, конь съел палафрукт и выплюнул косточку. Адолин потрепал его по морде, похлопал по шее. Рядом один из конюхов озадаченно наблюдал за происходящим, пока другой не пихнул его локтем.

– А еще я разговариваю со своим мечом, – сообщил им Адолин. – Забавно, но в конце концов мне ответили. Никогда не бойтесь проявить немного уважения к тем, от кого вы зависите, друзья.

Двое конюхов поспешно удалились, а двое рабочих прикрепили ящики с доспехами Адолина с одного бока коня.

– Спасибо, – сказал Адолин Храбрецу. – За то, что ты со мной. Я знаю, что ты предпочел бы быть с отцом.

Конь выдохнул и сунулся мордой в ладонь Адолина. Ришадиумы сами выбирали своих всадников; их нельзя было ни сломить, ни приручить. Они либо принимали тебя, либо нет – и лишь в редчайших случаях соглашались служить двум хозяевам.

Отец действительно любил своего коня. Однако в последнее время он был так занят собраниями, что Храбрец казался очень несчастным. Пусть и самую малость, но все-таки заброшенным. И еще… У Адолина была своя потеря, с которой он не справился до конца. Таким образом, казалось вполне естественным, что они нашли друг друга и с течением месяцев сближались все сильнее.

Рабочие закончили с оружейными сундуками, а затем прицепили сундук с одеждой Адолина с другой стороны. Он и близко не был таким тяжелым, как доспех, поэтому, чтобы приблизительно уравновесить стороны, рабочий принес еще один ящик, длинный. Адолин остановил рабочего, желая сделать последнюю проверку. Он присел, открыл замки и заглянул внутрь.

– Вот буря! – произнес чей-то голос. – Простите, светлорд, но сколько мечей вам нужно?

Адолин ухмыльнулся гранетанцору Годеке, который как раз подвел свою лошадь. Стройный мужчина коротко стриг волосы, хотя формально он больше не был ревнителем и не нуждался в бритье головы. Позади него камнестражница Зу закидывала ранец на спину. Золотоволосая женщина постоянно жаловалась на холод и куталась в шинель на несколько размеров больше.

– Ну, – сказал Адолин Годеке, – слишком много мечей не бывает. Кроме того, в Шейдсмар нельзя проносить осколочные клинки, поэтому следует быть готовым ко всему.

– При вас есть меч.

– Этот? – Адолин похлопал себя по боку, где висела парадная рапира. – Ну да, это лучше, чем ничего, но мне бы не хотелось оказаться в ситуации, когда я останусь только с ним, без щита. Кроме того, я тренировался драться на дуэли в основном с полуторными и двуручными мечами.

Он вытащил из оружейного ящика свой большой меч; длинное оружие полагалось держать двумя руками. Конечно, оно было не таким длинным, как некоторые осколочные клинки, и не таким широким.

– Я… не знаю, сколько схваток вам предстоит, светлорд.

– Разумеется, – сказал Адолин. – Вот поэтому мне и нужны все мечи.

Он передал оружие рабочему:

– Прикрепи ножны к левому плечу Храбреца так, чтобы гарда была на одной линии с седлом. – Повернувшись к Годеке, он продолжил: – Смотри сюда. Полуторный меч для использования со щитом или без. Хороший протазан для верховой езды – я могу ввинтить этот кусок, чтобы сделать его длиннее…

– Понимаю.

– Это эмулский кусу. – Адолин поднял длинный изогнутый меч. – Отлично подходит для рубки, особенно во время атаки верхом. Такой клинок проще вытащить, и он лучше подойдет против врага без брони. А вот этот парадный веденский меч мне пригодится, если мы будем сражаться с кем-то в кольчуге…

– Мне надо…

– И про осколочников не забудь, – продолжил Адолин, демонстрируя боевой молот.

Этот казался маленьким, почти как кувалда на длинной ручке, такая крошечная по сравнению с массивными осколочными молотами, которыми орудовали бойцы в доспехах. Адолин не хотел заставлять Храбреца тащить в путешествие одну из этих громадин.

– Он понадобится, если мне придется раскалывать чей-то доспех, – меч от такого просто сломается, кроме, может быть, парадного меча. А вот если броня расколется, может быть, удастся что-нибудь воткнуть в трещину.

– Честное слово, я…

– А вот это видишь? – Адолин вытащил уникальное треугольное оружие с чем-то вроде ручки у основания вместо традиционной рукояти с гардой. – Тайленский гтет. Я всегда хотел опробовать в бою один из них. Подумал, что смогу немного попрактиковаться.

Годеке помахал кому-то дальше по пандусу, затем поспешно попрощался и ушел, таща за собой лошадь. Адолин ухмыльнулся и велел рабочим повесить на седло ришадиума еще несколько разновидностей оружия. Храбрец цокал копытами с чем-то вроде удовлетворения, обрадованный тем, что ему доверили и приличные клинки, а не только багаж. Рабочие прикрепили ящик вместе с остальными.

– Вы кажетесь почти довольным, – сказала Зу, приближаясь к Адолину в своей огромной шинели. – Я имею в виду – тем, что не сможете пользоваться осколочным клинком.

Адолин почти не разговаривал с этой женщиной; он и не знал, насколько хорош ее алетийский. Соплеменники прогнали Зу несколько лет назад, когда впервые проявились ее силы: они не знали, что она Сияющая, и думали, что она проклята каким-то странным богом, Адолину неведомым.

Ириали теперь сражались на стороне врага, но Далинар не прогонял просящих убежища – особенно если они давали обеты Сияющих.

– Ну, – проговорил Адолин, – я бы не сказал, что доволен. Осколочный клинок – непревзойденное оружие. Никакая подготовка к разным ситуациям не может компенсировать способность рассекать клинки, броню и тело противника, словно воду. Я люблю демонстрировать свой меч на дуэлях, но где-то в глубине души мне жаль, что это обесценивает другое оружие.

– Я не согласна, – сказала Зу, призывая свой клинок. – С чего бы жалеть о существовании такой вещи?

Оружие возникло в ее руке по команде, сформировавшись из тумана. Она предпочитала тонкий клинок, длиннее, чем у его отца, со зловещим изгибом.

Адолин выпрямился и подышал на ладони, согревая их. Мерит повел навьюченных животных вверх по пандусу на платформу Клятвенных врат. Адолин взглянул на Храбреца; ришадиум отправился следом, не нуждаясь ни в уздечке, ни в веревке.

Зу медленно взмахнула мечом над головой: это было нечто вроде упражнения-ката, и клинок полыхнул на солнце. Он преобразился в ее руках, сделавшись меньше и короче, как меч на поясе Адолина, затем стал прямым, приобрел заостренный конец – для колющих ударов. Тот факт, что живые осколочные клинки могут менять форму, многое объяснял Адолину.

Древние осколочные клинки – мертвые, которыми пользовалось большинство осколочников, – застыли, скорее всего, в последней форме, которую приняли когда-то. Большинство из них были массивными, не так чтобы несуразными – осколочный клинок не мог быть несуразным, – но все-таки не особенно подходящими для некоторых боевых действий. Да, они отличались поразительной легкостью, но тем не менее размер делал их громоздкими.