Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 1 [litres]

– Полагаю, меня легко отличить от остальных, не так ли?

– Вуаль никогда бы не стала помогать, – сказал он, продолжая орудовать щеткой. – Она бы высмеяла меня за то, что я делаю лишнюю работу. Шаллан бы где-нибудь рисовала или читала. Вывод очевиден.

– Действительно, – сказала Сияющая, опускаясь на колени рядом с ним и принимаясь драить палубу. – Ты наблюдательный человек, Ватах.

– Достаточно наблюдательный, чтобы понять: вам что-то от меня надо. Что именно?

– Мне просто любопытно. Тот Ватах, которого я знаю, уклонился бы от работы и нашел место, чтобы расслабиться.

– Расслабление – это не отдых. Если слишком долго сидеть на месте, вставать уже не захочется. – Он продолжал скрести. – Двигайте щеткой вдоль досок, а не поперек, чтобы не оставить царапины. Да, вот так. Это действительно необходимая работа. Раньше матросы каждый месяц чистили палубу, но в последнее время у них мало рабочих рук. Они что-то такое сказали про странников, которых нет. Что еще за странники?

– Это особый вид спренов с бронзовой кожей. Они были матросами в нашем предыдущем плавании.

– Ну, я так понял, что теперь они не встречаются и нанимать некого.

– А тебе не объяснили почему?

– Я не спрашивал.

– Любопытно, – сказала Сияющая.

Как же ей теперь перейти к теме искаженных спренов? Она задумалась и решила считать происходящее дурацким упражнением. Почему бы просто не спросить его, не шпион ли он? Если проявить достаточную твердость, бывший дезертир признает свою вину.

Она открыла рот, чтобы сделать это, но у нее хватило здравого смысла остановиться. Идея была… не слишком хорошая, верно? Она ничегошеньки не смыслила в шпионаже.

«Да, – со вздохом подумала Шаллан. – Думаю, ты права».

– Эй, – сказала Шаллан Ватаху, пока они драили палубу. – Ты ведь знаешь, что мы семья, верно? Незримый двор, наша компания? Ты не должен вечно держаться один и наказывать себя.

– Я не наказываю себя, – проворчал он. – Просто хотел чем-то заняться. И быть подальше от вопросов. Все задают слишком много вопросов, когда им скучно.

– Ты не обязан отвечать. Ну честное слово, Ватах. Ты один из нас, и мы принимаем тебя. Таким, какой ты есть.

Он взглянул на нее, потом сел на пятки, держа в руке мокрую щетку. Шаллан сделала то же самое, заметив, что испортила брюки. Сияющая всегда с нетерпением бросалась трудиться, не беспокоясь о своей одежде.

– Шаллан?

Она кивнула.

Ватах вернулся к своей работе и, не говоря ни слова, продолжал драить. В отличие от Ишны, он не возражал против молчания. Шаллан было труднее, но она справилась. Некоторое время единственным звуком был шорох щетины по дереву.

– Это работает? – наконец спросил Ватах. – Эти три лица, которые ты надеваешь? Это тебе действительно как-то помогает?

– Помогает, – сказала Шаллан. – Действительно помогает. По крайней мере, большую часть времени.

– Не могу решить, завидую я тебе или нет. Я хотел бы иметь возможность притворяться. Что-то во мне сломалось, понимаешь? Давным-давно. Раньше я был хорошим солдатом. Раньше мне было не наплевать. Но потом я увидел, что натворил, – у меня открылись глаза, – и я понял, что все это время сражался за фальшивку. Какое значение имеют начищенные пуговицы, если на твоих сапогах кровь ребенка? – Он еще усерднее потер пятно на палубе. – Может, если я научусь достаточно хорошо плести из света, то превращусь в кого-то другого…

Это пронзило ее насквозь.

«Сила, Шаллан, – подумала Сияющая. – Сила прежде слабости».

– Разве это не было бы благословением? – продолжал Ватах. – Стать кем-то другим? Кем-то новым?

– Ты можешь сделать это и без светоплетения.

– Да? А ты можешь?

– Я…

– Эта сила – наше благословение. Мы можем превращаться в других людей.

– Это не благословение, – прошептала Шаллан. – Это способ выжить.

– Здесь мне хуже, – сказал Ватах, глядя в небо. – Я постоянно чувствую, как что-то наблюдает за мной.

– Да, – подтвердила Шаллан. – На днях я заметила, что плывущий рядом с баржей спрен за мной наблюдает. Один из спренов страха – с этой стороны они длинные, как угри.

– Какого он был цвета? Один из… ее детенышей?

– Да, – прошептала Шаллан. – Я не говорила остальным. Не хотела, чтобы они волновались.

– Умно. Ну, Сья-анат – еще одна причина для беспокойства. Теперь мне придется перепроверять каждого шквального спрена.

– Дай мне знать, если что-нибудь увидишь, – попросила Шаллан. – Но не беспокой остальных. Сперва мы узнаем наверняка, чего она хочет.

Ватах кивнул.

«Хорошая работа, – подумала Вуаль, выныривая из задумчивости. – Все прошло гладко, Шаллан. Мы позже подумаем, как выведать секреты, которые он может скрывать. Пока что день выдался удачным».

«Ненавижу снова чувствовать себя ученицей, – подумала Шаллан. – Ты все это узнала от Тин. Зачем повторять пройденное?»

«Мы это узнали, – возразила Вуаль, – но так и не опробовали. Помни, мы… новички в этом деле, как бы ни… притворялись».

Вуали было трудно признать, что на самом деле у нее не было многолетнего опыта. Ей было трудно свыкнуться с тем, что она всего лишь часть личности Шаллан, проявляющаяся как отдельная персона. Но это было хорошее напоминание. Сияющая частенько им пользовалась. Они не эксперты, они только учатся. Пока еще.

И все же Шаллан кое-что знала о людях. Хотя Вуаль не хотела останавливаться на достигнутом, Шаллан опустилась на колени рядом с Ватахом.

– Эй, – сказала она. – Что бы ты ни сделал, оно уже позади. Мы принимаем тебя, Ватах. Незримый двор – семья.

– Семья, – проворчал он. – Это что-то новенькое.

– Я так и знала, – тихо проговорила Шаллан.

– Что? Что я был одинок?

– Нет, – мрачно сказала она, – что ты появился на свет от двух особенно уродливых скал.

Он уставился на нее.

– Ну, ты же понимаешь. Сам сказал, что у тебя не было семьи. Значит, тебя родили камни. Логично.

– М-да. А я уж было думал, ты меня понимаешь.

Улыбнувшись, она положила руку ему на плечо:

– Все в порядке, Ватах. Для камня ты очень симпатичный.

Она встала, чтобы уйти.

– Эй! – сказал Ватах ей вслед.

Она оглянулась.

– Спасибо за улыбку.

Она кивнула, а потом пошла дальше.

«То, что ты сказала, относится и к нам, – подумала Сияющая. – То, что мы делали в прошлом, не имеет значения».

«Наверное», – подумала Шаллан.

«Ты так не думаешь, – обвинила ее Вуаль. – Ты думаешь, что твой проступок был хуже. Ты всегда добрее к другим, чем к себе».

Шаллан не ответила.

«Я во всем разберусь, Шаллан, – пообещала Вуаль. – Я узнаю, почему ты продолжаешь работать с Мрейзом. Почему не расскажешь Адолину. Что все это значит. Это связано с тем, что ты сказала раньше. Когда…»

– Не сейчас, – сказала Шаллан вслух.