Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 1 [litres]

Спрен чести широко распахнул глаза и резко втянул воздух – спрены делали это только напоказ, так как обычно не дышали.

– Что? – спросил Адолин. – Это настолько удивительно?

– С моей стороны было бы невежливо перебивать. Пожалуйста, продолжай свой безумный бред.

– Мы просто хотим вступить в диалог. Упорядочить дипломатические отношения между миром людей и миром спренов. Это вполне разумное желание.

Улица поблизости опустела: местные обходили спрена чести как можно дальше. Они бросали на него взгляды и сворачивали в другую сторону. Его здесь не любили. Его присутствие терпели, но не ценили.

– Позволь изложить похожую ситуацию, – сказал Нотум Адолину. – Некий преступник в бегах украл у короля драгоценность – допустим, его любимый кубок. Напоминание об усопшей жене. Разумно ли со стороны вора однажды заявиться во дворец и предложить королю «упорядочить отношения»? Или это стоило бы назвать идиотизмом?

– Мы ничего не брали у спренов чести.

– Не считая любимой дочери Буреотца.

– Сил сама так решила, – возразил Адолин. – Даже Буреотец это признал. Кроме того, если она такая драгоценная, почему бы вам всем не прислушиваться к ней время от времени?

При этих словах Майя тихо зарычала, что заставило Адолина и Нотума взглянуть на нее. Мертвоглазые очень редко издавали звуки.

– Буреотец тебе вряд ли поможет, – сказал Нотум. – Теперь, когда он согласился на узы, спрены чести больше не чтут его, как раньше. Они считают, что смерть Чести нанесла ему рану и повредила рассудок. Так что да, он больше не может приказать Древней дочери вернуться. Но не думай, что это заставит спренов чести принять тебя с распростертыми объятиями.

– Значит, стоит тому, кого они уважают, сказать что-то разумное, как его тотчас же вышвыривают прочь? – задумчиво проговорил Адолин. – Я-то думал, спрены лучше людей.

– Ах если бы… – Тон Нотума сделался чуть спокойнее. – Принц Адолин. Меня не назовешь неразумным, и тебе это известно. Я всего лишь стремлюсь исполнить свой долг наилучшим образом. И все же я могу с уверенностью предсказать, что случится, если ты приблизишься к Стойкой Прямоте. Тебя прогонят. В настоящее время в крепость не пускают даже друзей спренов чести, а ты – кто угодно, только не друг. Для многих там ты преступник. Вся ваша раса – преступники. Дело не столько в Древней дочери, сколько в том, что вы сделали с нами. – Нотум кивнул на Майю.

– Опять же, мы ничего не делали, – сказал Адолин, сохраняя спокойный тон только усилием воли. – Майя и другие были убиты тысячи лет назад.

– Это меньше одного поколения для многих спренов, – парировал Нотум. – У нас долгая память, принц Адолин. Возможно, тебя ни в чем бы не обвинили, если бы не тот факт, что твой народ вернулся к этим клятвам. Вы не извлекли уроков из прошлого и возобновляете мерзость, связывая спренов и рискуя их жизнями.

– Эти Сияющие не сделают того, что сделали те, из прошлого, – не сдался Адолин. – Послушайте, капитан, тысячи лет до Отступничества спрены и люди ладили друг с другом. Неужели мы позволим одному событию стереть все это?

– Одно событие? – переспросил Нотум. – Одно событие вызвало восемь волн геноцида, принц Адолин. Сделай паузу и подумай об этом. Почти все спрены чести были связаны узами, и все они были убиты. Можешь вообразить такое предательство? Какую боль испытывает тот, кто доверился убийце? Вручил ему не только свою жизнь, но и душу? Люди умирают, и их души отправляются в Духовную реальность, чтобы слиться с божеством. А как же мы?

Он махнул рукой на Майю, которая стояла в лохмотьях, с выцарапанными глазами.

– Мы остаемся бродить по Шейдсмару – мертвые души, не способные ни думать, ни говорить. Наши вопящие трупы используют в качестве оружия потомки тех наших убийц. К такому состоянию нас привела не простая ошибка, а скоординированное и просчитанное нарушение клятв. Твой народ преступен. Единственная причина, по которой не случилось быстрого возмездия, заключалась в том, что вы убили всякого спрена, который мог действовать против вас. Не ходи к Стойкой Прямоте. Они не примут писем от ваших королей и королев. Они даже не станут с тобой разговаривать.

Нотум повернулся и зашагал к небольшому каравану, стоявшему лагерем за городом. Судя по организованному расположению – и двум одетым в униформу странникам, охранявшим периметр, – Адолин догадался, что это был собственный караван спрена чести.

– Капитан! – окликнул его Адолин. – Возможно, моя миссия обречена, как вы говорите. Не могу отделаться от мысли, что было бы лучше, если бы кто-то поручился за мои намерения. Может, уважаемый спрен чести, капитан судна и военный. Тот, кто понимает срочность нашего дела.

Нотум застыл, потом резко повернулся.

– Капитан? – переспросил он, склонив голову набок. – Ты что, не видишь, как я одет?

– Вы… в увольнительной?

– Меня отстранили от службы, – сказал Нотум, – за то, что я отпустил Древнюю дочь после того, как захватил ее. Я провел пять месяцев в тюрьме, а когда меня выпустили, то понизили до предельного ранга, какой существует у спренов. Мне велено провести два столетия, патрулируя пустошь между этим местом и Стойкой Прямотой, бесконечно странствуя туда-сюда. Мне нельзя ступить в Стойкую Прямоту. Я могу смотреть на нее, но не могу войти.

– До каких пор? – спросил Адолин. – Пока не… закончится патрулирование?

– Навеки, принц Адолин. Я изгнан. – Он посмотрел на небо, где мерцающие огни указывали, что в Физической реальности начинается буря. – Я знал, что делаю, с какими силами играю, когда отпустил вас. Скажи хотя бы, ты его спас? Узокователя?

Адолин сглотнул, во рту у него пересохло. Изгнан навечно? Потому что поступил правильно? Адолин не надеялся, что спрены чести из Стойкой Прямоты окажутся похожими на Сил, но рассчитывал иметь дело с кем-то вроде Нотума. С суровым, строгим, но в конечном счете справедливым народом, способным прислушиваться к голосу разума.

Но если они обошлись с Нотумом, который казался безупречным воплощением приличий и честности, таким ужасным образом… ох, ветры шквальные!

Нотум все еще ждал ответа. Он отпустил Сил и остальных, потому что Каладин настаивал, что они должны спасти Далинара. Адолин хотел бы заверить Нотума, что его жертва оказалась жизненно важной… Но слова не шли. Этот спрен заслуживал узнать истину.

– Он спас нас, Нотум, – сказал Адолин. – Мой отец в конечном итоге не нуждался в помощи, хотя я думаю, что Шаллан и Каладин помогли переломить ход битвы в нашу пользу.

Нотум кивнул:

– Я иду по этой дороге к Стойкой Прямоте, но буду вынужден повернуть назад, когда окажусь достаточно близко. Возможно, мы еще встретимся в пути, человеческий принц, и я смогу отговорить тебя от этой миссии.