Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 1 [litres]

– Да, – объяснила Улвлк. – Мы касаемся камертоном полного самосвета, заставляя его вибрировать, а затем перетаскиваем буресветную линию к пустому. После этого свет будет всасываться, как жидкость.

– У вас здесь есть прибор? – спросила Навани.

– Я…

– Ну конечно есть, – сказала Навани. – Когда я послала за вами гонцов, вы подумали, что я собираюсь вас эвакуировать. Вы должны были прихватить из своих комнат все ценное.

Молодая тайленка порылась в кармане и вытащила металлический камертон.

– Тебя исключат из гильдии! – рявкнула сзади Врандл, окруженная бурлящими спренами гнева. – Это уловка!

– Это не уловка, – заверила нервничающую молодую женщину Навани. – Честно говоря, мы были близки к прорыву, исследуя оружие, которое есть у Сплавленных, оно способно высасывать буресвет из человека. Все, что вы сейчас сделали, потенциально спасли башню от захватчиков.

Навани попробовала этот метод, ударив по камертону, а затем прикоснувшись к одному из заряженных самосветов. Действительно, когда она провела камертоном от самосвета к камню на стене, следом потянулась тонкая струйка буресвета. Нечто похожее происходило в те моменты, когда Сияющие втягивали силу.

Все получилось: камень в стене зарядился через считаные секунды. Сородич объяснил, что случится потом, но Навани все равно вздрогнула, когда стена перед ней затряслась.

Она раздвинулась в центре; все это время они стояли у потайной двери с фабриалевым замком, который в былые времена, вероятно, мог отпереть только сияющий. Они быстро раскрыли свои фонари и сферы и увидели небольшую круглую комнату с пьедесталом посередине. В него был вставлен большой незаряженный сапфир.

– Быстрее, – сказала Навани остальным. – Продолжим наш труд!

Перекинув ранец через плечо, Каладин выскользнул из комнаты еще одной перепуганной семьи. Эта, как и предыдущие, просила у него новостей, сведений, обещаний. Все ли будет в порядке? Поднимутся ли другие Сияющие? Когда вернется узокователь?

Жаль, что у него не было ответов. Он чувствовал себя таким слепым. Он привык быть в гуще событий – посвященным не только в планы важных людей, но и в их тревоги и страхи.

Он последовал за Сил, которая метнулась в коридор. Час был поздний, и Каладину пришлось бороться с приступом сонливости, несмотря на отголоски ударов и дрожание каменных стен. Далекие взрывы происходили где-то внизу – такие мощные; должно быть, плод усилий Царственных или Сплавленных. Где-то в башне сражались люди. Но обитатели шестого этажа прятались. Это место окутывала тишина: молчание тысячи испуганных людей.

Борясь с изнеможением, Каладин добрался до перекрестка. Надо было вернуться в клинику и встретиться с отцом, но Сил порхала возле другого коридора, явно желая привлечь его внимание. Они решили, что она будет держаться подальше – на случай, если ее заметит спрен пустоты.

Каладин последовал за ней по левому ответвлению коридора, через дверной проем, который вел на большой, похожий на патио балкон рядом с его квартирой. Хотя многие из этих балконов использовались в качестве общественных мест, этот сегодня был почти пуст. Лишь одна фигура маячила у края. Панцирь, торчащий сквозь дыры в униформе, позволял отличить Рлайна даже по силуэту.

– Эй! – сказал Каладин, подходя к нему.

Сил уселась на перила, источая мягкий свет. Каладину было жутко смотреть в ночную тьму, на бесконечный пейзаж из гор и облаков, позелененных светом последней из трех лун.

– Еще войска. – Рлайн кивнул в сторону плато внизу, где новый отряд певцов двигался к главным воротам башни. – Они маршируют, как человеческие армии, а не как боевые пары слушателей.

– Я думал, ты собираешься прятаться в клинике.

– Это оккупация, Кэл, – проговорил Рлайн в печальном ритме. – Мы не сможем вернуть Уритиру ни сегодня, ни в ближайшее время. Так что же мне остается?

– Ты не один из них.

– Я один из вас?

– Ты всегда будешь членом Четвертого моста.

– Я не об этом. – Рлайн повернулся к нему, зеленый лунный свет озарил его панцирь и кожу. – Если я попытаюсь спрятаться среди людей, меня ждет катастрофа. Предположим, что я могу каким-то образом остаться вне поля зрения, но рано или поздно кто-то обязательно выдаст меня Сплавленным. Подумает, что я шпион врага, и тогда… Ну, будет очень трудно объяснить, почему я не присоединился к ним сразу.

Каладин хотел возразить. Но буря свидетельница, он беспокоился, что с ним произойдет нечто подобное. Одно упоминание о том, что он Сияющий, что сын лекаря на самом деле Каладин, Благословенный Бурей, ветробегун, – и… кто знает, что произойдет?

– И как ты поступишь? – спросила Сил с перил.

– Пойду к ним, – сказал Рлайн. – Притворюсь, что я не слушатель, а обыкновенный паршун, которому так и не удалось сбежать и он не знал, куда податься. Это может сработать. Или, может быть, мне удастся спрятаться среди них, притвориться, что я всегда был с ними. Просто еще один солдат среди множества.

– А если они заберут тебя в Бурю бурь? – спросил Каладин. – Потребуют, чтобы ты принял Царственную форму или, что еще хуже, отдался душе Сплавленного?

– Тогда придется найти способ сбежать. К этому все шло, Кэл. Думаю, я всегда знал, что мне придется встретиться с ними лицом к лицу. Я мог бы поселиться здесь навсегда, если бы захотел. Я знаю это, и я всегда буду благодарен тебе и другим за то, что для меня нашлось место. В то же время я не могу игнорировать то, что сделали с моим народом человеческие империи. Мне будет не совсем удобно в Уритиру. Я буду постоянно задаваться вопросом, существуют ли другие слушатели, которые пережили Бурю бурь. Я буду спрашивать себя, мог ли что-то сделать, чтобы остановить катастрофу.

Каладин тяжело вздохнул, чувствуя, как что-то оборвалось внутри.

– Значит, снова прощание.

– Надеюсь, временное, – сказал Рлайн, а потом с некоторой неловкостью потянулся обнять Каладина.

Слушатель не любил этого человеческого обычая, и Каладин порадовался его порыву.

– Спасибо, – сказал Рлайн, отстраняясь. – За то, что позволил мне принять решение.

– Ты ведь этого хотел много месяцев назад. Когда я пообещал, что прислушаюсь к тебе.

– Я хотел, чтобы в меня верили и признавали мои желания.

– Я выполняю обещания. Особенно когда речь о друзьях.

– Я не стану настоящим певцом, Кэл. Я шпион. Меня этому учили – и учили хорошо. Я найду способ помочь изнутри. Помни, что первым народом, который Вражда уничтожил, когда вернулся, были не люди, а слушатели.

– Четвертый мост, – сказал Каладин.

– Жизнь прежде смерти, – отозвался Рлайн.

И скрылся в недрах башни.

Сил осталась сидеть на перилах. Каладин прислонился к камню, ожидая веселой реплики от своей подруги. Когда другие пытались утешить его смехом, это часто казалось фальшивым, неуместным. Но Сил… она действительно вытаскивала его из стремнин.