Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 1 [litres]

– Они вам нравятся, – осторожно заметила Венли. – Ветробегуны.

– Да, – согласилась Лешви, помолчав. – Они и их спрены были бы превосходными слугами, если бы мы смогли подчинить их.

Значит, она и впрямь была открыта для новых идей, новых способов мышления. Возможно, она благосклонно отнесется к идее создания новой нации слушателей.

– Объяви меня, Голос, – велела Лешви.

– Сейчас? – спросила Венли, оторвавшись от своих размышлений. – Пока Девять совещаются?

Лешви загудела в ритме приказа, и Венли поспешила подчиниться. Шагнув вперед, она ударила концом посоха об пол, затем поклонилась.

Девять прервали свою песню.

– Что это значит, Лешви? – в ритме разрушения спросил один.

– Мне нужно еще кое-что сказать, – объявила Лешви в ритме приказа. – Преследователь теряет контроль. Он приближается к состоянию, когда его уму и намерениям нельзя доверять. Он был побежден обычным человеком. Настало время отменить особые привилегии.

– Как ты смеешь! – закричал в ритме разрушения Лезиан, развернувшись к ней.

– Твой ранг не позволяет таких заявлений, Лешви, – сказал один из Девяти. – Ты одновременно пытаешься прыгнуть выше головы и совершить подлость.

– Таково мое Стремление, – ответила она. – Человек, убивший Преследователя, убил и меня. Я требую преимущественного права на жизнь Благословенного Бурей. В этом случае Преследователь должен ждать, пока я не удовлетворю своего желания.

– Ты знаешь мою традицию! – крикнул он.

– Традиции можно нарушить, – сказала Лешви.

Высокий Сплавленный протопал к ней, и Венли заставила себя оставаться склоненной, хотя ей было позволено выпрямиться и наблюдать. Этот Преследователь был огромным, пугающим. А еще он почти вышел из себя и уподобился буре на пике ее мощи – так рассвирепел, что она не могла разобрать ритм выкрикиваемых слов.

– Я буду охотиться за тобой! – кричал он. – Ты не смеешь отказать мне в моих правах! Мою традицию нельзя нарушать!

Лешви продолжала невозмутимо парить на месте, и Венли увидела в этом столкновении скрытый мотив. Да, Девять загудели в ритме насмешки. Потеряв самообладание, Преследователь доказал свое Стремление – и это было хорошо с их точки зрения, – но также рисковал доказать, что не в своем уме. Лешви намеренно подстрекала его.

– Мы признаём приоритетное право Лешви на этого человека, – сказали Девять. – Преследователь, ты не начнешь охоту, пока у Лешви не появится шанс сразиться с ним снова.

– Это подрывает все мое существование! – сказал Преследователь, потом указал на Лешви. – Она хочет уничтожить мое наследие из злобы!

– Тогда ты должен надеяться, что она проиграет в их следующем столкновении, – сказал один из Девяти. – Лешви, ты можешь охотиться на этого ветробегуна. Но знай, что, если начнется сражение и его придется убрать, это задание может быть поручено другому.

– Это понятно и принято, – сказала Лешви.

«Никто из них не понимает, что она пытается защитить этого ветробегуна, – подумала Венли. – Может быть, сама госпожа этого не понимает». В монолитном на первый взгляд сообществе Сплавленных имелись свои трещины… Как бы ей ими воспользоваться?

Тимбре начала пульсировать внутри, но в данном случае Венли не сомневалась, что ее амбиции хорошо обоснованы. Лишиться их означало бы просто согласиться со всем, что ей скажут. Это была не свобода. Свобода, если Венли будет стремиться к ней, потребует честолюбия – причем уместного.

Преследователь, все еще неистовствуя без какого-то определенного ритма, покинул зал конклава. Лешви опустилась позади Венли, тихо напевая в ритме восторга.

– Не хвали себя слишком сильно, Лешви, – сказал один из Девяти. – Не забывай о своем низком положении в этом зале. У нас есть свои причины отказать Преследователю.

Лешви склонила голову, и Девять вернулись к своему личному разговору.

– Вы могли бы стать чем-то большим, – прошептала Венли, возвращаясь на свое место рядом с Лешви. – Они не так умны, как вы, госпожа. Почему вы позволяете им продолжать так плохо обращаться с вами?

– Я тщательно выбрала свое место, – отрезала Лешви. – Не бросай мне вызов, Голос. Тебе такое не по зубам.

– Прошу прощения, – сказал Венли в ритме мучения. – Мое Стремление превзошло мою мудрость.

– Это было не Стремление, а любопытство. – Лешви прищурилась. – Будь начеку. Конклав собрали не для этого. Опасность, которой я страшилась, еще впереди.

Это заставило Венли выпрямиться и насторожиться. В конце концов Девять перестали петь, но не обратились к предводителям Сплавленных. Вместо этого в зале воцарилась тишина. Мгновения перетекали в минуты. Что происходит?

В дверном проеме появилась фигура, освещенная со спины солнцем. Это была рослая фемалена из фаннан-им – строителей, создавших дворец, – с высоким пучком волос на макушке и панцирем, похожим на шлем, прикрывающий остальную часть головы. Она была одета в роскошное платье, стройная, с тонкой фигурой и длинными руками, пальцы которых были в два раза длиннее пальцев Венли.

Лешви зашипела:

– Боги, нет! Только не она!

– Что? – спросила Венли, когда комната наполнилась шепотом остальных. – Кто это?

– Я думала, она сумасшедшая, – сказала Лешви в ритме мучения. – Как…

Высокая Сплавленная вошла в комнату и медленно, осторожно описала круг по периметру, возможно, чтобы убедиться, что ее все видят. А потом она сделала то, чего на глазах у Венли не делал никто и никогда, даже из самых высокопоставленных. Она прошла в центр круга Девяти и посмотрела им в глаза.

– Что это значит, госпожа?

– Многие века она была одной из Девяти, – сказала Лешви. – Пока не решила, что это слишком… мешает ее амбициям. После последнего Возвращения она обезумела, и ей полагается оставаться спящей… Но почему…

– Рабониэль, Повелительница желаний, – сказал один из Девяти. – Ты пришла к нам с предложением.

– Очевидно, – сказала Рабониэль, – что человекам было предоставлено слишком много времени для роста. Они расплодились по всему Рошару. У них есть стальное оружие и передовая военная тактика. В некоторых областях они превосходят наши собственные знания. Единственное, чего у них еще нет, – это власти над своими силами. Среди них мало познавших Четвертый Идеал – возможно, всего один, – и теперь, когда Сородич умер, они не имеют доступа к управлению башней. Мы должны ударить сейчас. Мы должны отобрать у них башню.

Лешви двинулась вперед, не дожидаясь, пока Венли объявит ее.

– Мы уже пытались! Мы пробовали захватить башню и потерпели неудачу!

– Ты о чем? – сказала Рабониэль. – То была тактика затягивания, направленная на то, чтобы изолировать узокователя. Та атака никогда бы не увенчалась успехом. Я в ней не участвовала.