Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 1 [litres]

– Ты опять забыла свое место, Лешви, – сказал один из Девяти. – Это заставляет нас задуматься, не теряешь ли ты рассудок.

Лешви отступила, и Венли почувствовала, как взгляды остальных тридцати Сплавленных и их Голосов устремились на нее, услышала гудение, которым они пытались ее пристыдить.

– Вы заметно усовершенствовали подавляющие фабриали, – продолжила Рабониэль. – Не забывайте, это технология, которую именно я открыла в самой башне тысячи лет назад. У меня есть план использовать ее более драматичным образом. Поскольку Сородич – это, по сути, мертвоглазый, я хочу обратить защиту башни против ее владельцев.

Голос на другом конце комнаты шагнул вперед и стукнул посохом, объявляя Уриама Непокорного.

– Прошу прощения, – обратился Уриам в ритме нетерпения. – Но ты намекаешь, что можешь подавить силы Сияющих внутри их собственной башни?

– Да, – сказала Рабониэль. – Устройство, мешающее нам атаковать их там, может работать в обратном режиме. Нам придется выманить инозвательницу и узокователя. Их клятвы могут быть достаточно развиты, чтобы прорваться через подавление, как это случилось с Несотворенными в башне в прошлом. После их ухода я смогу провести войско в Уритиру и захватить его изнутри, и Сияющие не смогут сопротивляться.

Девятеро начали петь друг другу наедине, давая всем остальным время пообщаться. Венли посмотрела на свою госпожу. Лешви редко проводила эти минуты в разговорах с другими высшими Сплавленными; в конце концов, она была ниже большинства из них по статусу.

– Я не понимаю, – прошептала Венли.

– Рабониэль – ученая, – сказала Лешви. – Но не из тех, под чьим руководством хотелось бы работать. Мы называли ее Повелительницей боли, пока она не решила, что ей не нравится этот титул. – Выражение ее лица стало отстраненным. – Она всегда была очарована башней и связью между Сияющими. Их клятвами, их спренами. Их потоками. Во время последнего Возвращения она создала болезнь, которая должна была убить всех людей на планете. Ближе к концу было обнаружено, что болезнь, вероятно, убьет и многих певцов. Она все равно выпустила заразу… но нам повезло, и эффект оказался не таким, как ожидалось. Погибло менее десятой доли человеков, и каждый сотый – из певцов.

– Это ужасно! – воскликнула Венли.

– Вымирание – естественная эскалация войны, – прошептала Лешви. – Если ты забываешь, зачем сражаешься, то сама победа становится целью. Чем дольше мы сражаемся, тем более отстраненными становимся. Как от нашего собственного ума, так и от наших изначальных Стремлений. – Она тихонько запела в ритме замешательства.

– Объясни свой план, Рабониэль, – сказал один из Девяти достаточно громко, чтобы прервать все разговоры.

– Я проведу отряд в башню, а затем обеспечу контроль над сердцем Сородича. Используя свои природные таланты и дары Вражды, я изменю это сердце и обращу башню на наши нужды. Люди падут; их силы не сработают, в отличие от наших. После того я за короткий срок узнаю многое, изучая самосветы в сердце Сородича. Возможно, достаточно, чтобы создать новое оружие против Сияющих и человеков.

Один из Небесных, мален по имени Йешишин, вышел вперед, после того как его Голос постучал по полу.

– Как и сказала Лешви, год назад мы нанесли удар по башне. Действительно, эта попытка не имела своей целью полный захват, но мы получили отпор. Я хотел бы узнать, каким образом мы на этот раз обеспечим себе победу.

– Мы воспользуемся королем, который отдал себя в нашу власть, – сказала Рабониэль. – Он доставил разведданные о схемах охраны. Нам не нужно с самого начала захватывать башню целиком – достаточно добраться до сердца и использовать мои знания, чтобы развернуть мощь ее обороны в нашу пользу.

– Сердце – самое хорошо охраняемое место! – возразил Йешишин.

Рабониэль перешла на ритм тщеславия:

– Тогда повезло, что у нас есть агент в их внутреннем круге, не так ли?

Йешишин поплыл назад, его Голос вернулся на прежнее место.

– В чем ее истинная игра? – прошептала Лешви в ритме нетерпения. – Рабониэль никогда по-настоящему не интересовалась ни войной, ни тактикой. Должно быть, речь идет о чем-то большем. Ей нужна возможность поэкспериментировать с Сородичем…

– Это опасно, – громко сказал один из Девяти. – Люди уже с подозрением относятся к Таравангиану. Он сообщает, что за ним постоянно наблюдают. Если мы используем его разведданные таким образом, то он наверняка окажется полностью скомпрометирован.

– Ну и пусть! – сказала Рабониэль. – Что толку в оружии, если им не пользоваться? Почему вы медлили? Человеки не обучены, у них нет опыта в использовании сил, их понимание нелепо. Мне было стыдно проснуться и обнаружить, что вы сражаетесь с этими жалкими тенями наших некогда могущественных врагов. Без башни их коалиция распадется, так как они не смогут обеспечить поддержку через Клятвенные врата. Мы получим большое преимущество, используя те же самые порталы. Кроме того, эта попытка даст мне возможность проверить некоторые… теории, которые я разработала, дремля последние тысячелетия. Я все больше убеждаюсь, что нашла путь к окончанию войны.

Лешви медленно зашипела, и Венли похолодела. Похоже, какие бы методы для окончания войны ни предложила Рабониэль, все они будут неприемлемы.

Остальная часть собравшихся, однако, выглядела впечатленной. Певцы перешептывались в ритме подчинения, выражая свое согласие с этой идеей. Даже Девять начали напевать в такт. Сплавленные устроили впечатляющий спектакль, полный Стремлений, но в этих древних душах чувствовалась усталость. Она просвечивала сквозь прочие Стремления, как истинный цвет крашеной ткани. Если ее выстирать и оставить во власти бури на достаточно долгий срок, можно увидеть, какова она в своей основе.

Эти существа изнемогали, бросая свои разумы, волю и самую суть на алтарь вечной войны, в жертву Вражде. Возможно, человеки были новичками, которые толком не опробовали свои способности, но Сплавленные казались старыми топорами, выщербленными и потертыми. Они пойдут на большой риск после стольких перерождений, чтобы наконец покончить с этим.

– А как же Благословенный Бурей? – спросил из глубины величественного зала голос с сильным акцентом.

Венли поймала себя на том, что напевает в ритме замешательства, взглядом обыскивая комнату. Кто заговорил так дерзко, не приказав сначала своему Голосу сделать шаг вперед? Она нашла его сидящим на выступе наверху, в тени, как раз в тот момент, когда ее разум связал акцент с незнанием приличий.

Вайр. Человек, которого когда-то звали Моашем. Он был одет как солдат, с идеально подстриженными волосами, в строгом мундире, сшитом по человеческому образцу. Это уникум. Почему Девять продолжали его терпеть? Мало того, почему они дали ему Клинок Чести, одну из самых драгоценных реликвий на Рошаре?