Анна Мирович - Филин с железным крылом [litres]

Лефер сощурился.

– Я вижу, Антия, что у тебя есть предложение, – произнес он. – Какое?

– Верн, скажи, – Антия посмотрела на оборотня так, словно его ответ мог изменить всю ее жизнь. – Ты понимаешь принцип работы диких зеркал? То, как получается переход?

Верн кивнул.

– Да, – ответил он, и его лицо едва заметно дрогнуло. – Отец рассказывал мне. Я бы в принципе мог вырастить такие зеркала в Таллерии. Подсолнухи могут подойти.

Антия представила огромное поле зеркал, которое растет перед въездом в столицу, разворачиваясь за солнцем. Ей вдруг стало очень-очень легко.

Больше ни одна девушка не станет каменной статуей в Ашх-Анорне. Больше никто не умрет в подземелье, и Антия знала, как это сделать.

– Мы разместим два таких зеркала в пирамиде Ауйле и в пещере у Белых ворот и настроим их друг на друга, – продолжала Антия. – Все девушки, которые спустятся в подземелье, выйдут возле Белых ворот. Обряд будет соблюден, Великий Кит успокоится, и никто не погибнет.

Дядя Бриннен смотрел на Антию с гордостью и надеждой. Лефер задумчиво потер подбородок.

– Такого раньше не было, – протянул он.

– Да, – согласилась Антия. – И никто не возвращался, а я вернулась. Мы попробуем.

– И избранные девы станут просить все, что их душенька пожелает? – скептически осведомился Лефер.

– Ну и что они могут попросить особенного? – подал голос Верн. – Новый дом, бриллианты и жениха? Принц Валер тратит на фавориток и цацки намного больше, чем мы можем потратить на избранных дев. А во время подготовки ты просто мягко намекнешь, что именно надо просить. Те травы, которые жгут возле пирамиды, в этом помогут.

Антия согласно кивнула. Она прекрасно помнила, как девушки вдыхали дым с жертвенников и становились тихими и послушными. Такие попросят только то, что им разрешат.

Вот и хорошо. Главное, что все останутся живы.

Лефер поднялся. Глубокая вертикальная морщина прорубила его переносицу, но Антия видела: жрец с ними согласен и теперь думает, как все устроить по-новому.

– Что ж, – кивнул Лефер. – Мы попробуем.

И протянул Антии руку.

Они приехали в столицу на следующее утро. Перед отъездом Антии принесли белое платье, и, переодевшись и посмотрев в мутное гостиничное зеркало, она не узнала себя в стройной девушке, похожей на невесту перед венчанием.

Дядя Бриннен был прав. Она изменилась и повзрослела. Она стала совсем другой.

Антии казалось, что она плывет по шумной цветочной реке. Люди, веселые и нарядные, выходили к дороге, бросали цветы под колеса белоснежного мобиля Антии и протягивали к ней детей для благословения. Играла музыка, всегда разная: то торжественные храмовые гимны, то веселые народные песни. Антии казалось, что улыбка приросла к ее лицу – и она махала рукой, дотрагивалась до детей, ловила цветы, а когда мобиль останавливался для дозаправки, выходила и обнимала женщин и давала руку мужчинам. Дети застенчиво прикасались к ее одежде, и Антия благословляла их.

В воздухе плыли цветочные лепестки и солнечный свет – и его можно было не бояться.

Столица грохотала музыкой, столица ревела и кричала от восторга. Антия услышала пушечные выстрелы на старой крепостной стене: так всегда приветствовали владык, и она вспомнила рассказ отца о том, как однажды он ехал с охоты, а на стене выстрелили, и лошадь понесла.

– Палят, – заметил Лефер. Антия чувствовала его поддержку и радовалась тому, что сейчас он с ней. – Я все подготовил после того, как ты спустилась в пирамиду. Оставалось привести все в движение, когда ты вернешься.

«Я возвращаюсь домой», – думала Антия. Дядя Бриннен сидел рядом с ней и смотрел с гордостью и любовью. Растрепанная совиная тень плыла по краю дороги. Жизнь открывала перед Антией новые ворота.

Она не думала, что когда-нибудь снова войдет в королевский дворец, тем более не как гостья или посетительница музейной части, а как хозяйка. Площадь Святого Марка перед дворцом была запружена народом. В воздух летели шарики и цветы, спасательный дирижабль был окрашен в красный и синий – цвета нового королевского дома. Антия увидела стройные ряды солдат из столичных полков – они казались игрушечными воинами, которые пришли присягнуть новому владыке.

– С ними тоже поработали, – негромко сообщил Лефер. – Сокращение срока службы с двадцати до десяти лет. Перевод желающих на контракт. Теперь они готовы есть с ваших рук.

– Это я предложил, – подал голос дядя Бриннен. – Им это действительно нужно.

Антия кивнула. Она никогда не думала, что станет королевой, но за годы жизни с дядей Бринненом на столичных окраинах привыкла делать свою работу хорошо. Теперь ей предстояли новые труды – и Антия верила, что у нее все получится.

Недаром же она проделала весь этот путь.

Мобиль сделал круг по площади и въехал в дворцовые ворота. Остановился. Лефер вышел первым, протянул Антии руку, помогая спуститься. Мундиры, ордена, модные женские платья и лица, лица, лица – все это плыло размытыми пятнами, и Антии казалось, что сердце готово остановиться от нетерпения, страха и боли.

Ей не было так страшно даже тогда, когда она вошла во мрак пирамиды Ауйле.

Ей никогда не было так страшно.

Владыка Эвион оделся в черное – его траурный силуэт прорезал пестроту дня, как удар молнии. Он стоял перед ступенями, ведущими во дворец, и золотой обруч короны на подушке, которую он держал в руках, казался наполненным ядом. Лефер повел Антию к Эвиону, и она негромко спросила:

– Мне ждать неприятностей?

Улыбка жреца была ослепительной.

– Не сегодня, ваше высочество, – ответил Лефер. – Сегодня только праздник, мир и любовь. Все счастливы.

Антия улыбнулась в ответ. Жрец подвел ее к ступеням, и столица затихла. Она ощутила эту тишину как прикосновение родительских ладоней к плечам.

«Я победила, – подумала она. – Мама, папа, я победила».

– Кто ты? – спросил владыка так, как требовал обычай передачи короны.

«Я дочь и сестра тех, кого ты убил», – Антия смотрела в лицо убийцы своих родителей и удивлялась тому, что сейчас в ней не осталось ненависти. Страх и волнение были, а вот ненависть ушла. Перед ней стоял немолодой лысеющий мужчина, который все потерял и не в силах был совладать с собой. Все, кто несколько дней назад готов был выполнять его приказы, сегодня отступились от него и готовились служить новой владычице и во всю мочь петь ей хвалебные гимны.

Отец приказал бы задушить его сегодня же вечером.

Он смотрел на Антию, как на призрака.

– Я Антия Корр вин Фалан, принцесса Таллерии, – с достоинством ответила она. – Я спустилась к Великому Киту, прошла дорогами мрака и вернулась у Белых ворот. Я хочу забрать корону моего отца.