Лаура Гайего - Сопротивление [litres]

– Пожалуйста, – прошептала Виктория ему на ухо. – Пожалуйста, Джек, не надо меня ненавидеть.

– Что? – вырвалось у Джека. Он забеспокоился. – Ненавидеть? Тебя? Как, если я…

Он хотел сказать ей, что любит ее сильнее всех на свете, но она резко отстранилась от него и побежала в дом. Джек так и остался стоять на террасе, словно врос ногами в пол. Сбитый с толку, он спрашивал себя, все ли женщины такие сложные, или это особенность одной только Виктории.

За целую неделю Виктория ни разу не вернулась в Лимбад, и Джек начал волноваться, не сказал ли он ей такого, что могло ей не понравиться или задеть. С каждым днем сомнения и волнения одолевали его все сильнее, а невозможность покинуть Лимбад и объясниться с Викторией делали только хуже. Джек сходил с ума от бесконечной ночи Лимбада, от отсутствия Виктории, от того что не знал, когда она вернется, и не понимал, что происходит у нее в голове и на сердце. Потому он решил заняться другими делами, чтобы как-то отвлечься.

Полнолуние приближалось. Александр с каждым днем становился все более агрессивным, его глаза приобретали желтоватый оттенок, давая понять, что внутри него живет зверь. Дверь в подвал была разбита на мелкие кусочки, и Александру с Джеком пришлось немало потрудиться, чтобы починить ее, пока не наступило полнолуние. Эти дни друзья тренировались с мечами, готовились к страшной ночи и много разговаривали. За прошедшие два года оба они получили большой жизненный опыт, и у каждого скопилось много историй, которыми они хотели друг с другом поделиться.

Но несмотря на все попытки Джека переключиться, он не мог перестать думать о Виктории.

А девочка тем временем закрылась в своем собственном мире и погрузилась в глубокую меланхолию. Она не могла сконцентрироваться на уроках, и несколько раз ее даже отчитывали. У нее почти пропал аппетит, а по ночам мучила бессонница. Она проводила много времени в наушниках, слушая с закрытыми глазами музыку Кирташа, которая уносила ее куда-то далеко. Виктория мечтала вновь увидеть его, вспоминала их поцелуй и хотела его повторить. И каждый раз, думая о нем, она чувствовала себя все более и более подлой.

Бабушка заметила, что ее воспитанница изменилась, загрустила и ведет себя странно, поэтому решила с ней поговорить. Виктория ушла от ответа, но Аллегра с высоты своего опыта прекрасно понимала, что происходит с ее деткой – она просто влюбилась. Однако Викторию съедало чувство стыда, и она не стала отвечать ни на один из заданных бабушкой вопросов. Женщина посмотрела на Викторию понимающим взглядом и, казалось, проникла ей в самое сердце.

– Тебе четырнадцать лет, – с улыбкой сказала она, – знаю, что это трудный возраст и тебе сейчас нелегко. Но все пройдет, ты повзрослеешь и станешь мудрее. Терпение, только терпение…

Виктория кивнула, но ничего не сказала в ответ. И, оставшись снова наедине с собой, девочка в первый раз серьезно спросила себя, действительно ли она влюбилась в Кирташа? Ее пульс участился, как обычно происходило при мыслях о нем, и она опустила лицо в подушку. Как она могла? Как она допустила, чтобы этот тип ее соблазнил, обманул? Почему? Виктория чувствовала себя слабой и недостойной «Сопротивления» при одном только воспоминании о Шейле, отдавшем за нее жизнь. А что делала она? Тайно встречалась с Кирташем, позволила себя поцеловать и… влюбилась в него.

Как Виктории хотелось поговорить с Джеком и во всем ему признаться! Но она думала, что мальчик не поймет ее. Не потому, что он был непробиваемым, а потому, что все, связанное с Кирташем, начиная с музыки и заканчивая цветом его одежды, выводило Джека из себя. И, по правде говоря, Виктория не могла его винить.

Той ночью у нее никак не получалось уснуть, и она беспрестанно ворочалась в своей кровати. Когда девочка приняла твердое решение навсегда забыть о Кирташе, он вдруг снова позвал ее.

Его голос раздался в голове Виктории, и она поняла: он где-то рядом. Сердце бешено стучало. Девочка встала, оделась и бесшумно, на цыпочках вышла из комнаты, чтобы ее не заметили.

Оказавшись снаружи, она посмотрела в небо. Прямо над ней светила невероятной красоты полная луна, и Виктория вспомнила об Александре и о Джеке, который остался с товарищем в Лимбаде. Все ли с ними в порядке?

Девочка поспешила спуститься по огромной лестнице и пошла вперед, доверяя своему предчувствию.

И оно привело ее прямо к Кирташу.

Юноша дожидался ее у задней части дома, откуда открывался прекрасный вид на рощу. Он сидел на каменном парапете и смотрел на луну. Виктория подошла поближе и присела рядом с ним. Оба сидели рядом, в тишине, наблюдая за освещавшим их ночным светилом.

– Какая красивая луна, правда? – проговорила Виктория.

Кирташ молча кивнул. Виктория посмотрела на него и удивилась: разве такой, как он, мог любоваться луной, словно загипнотизированный ее красотой? Юноша заметил, что она наблюдала за ним, и повернулся к ней.

– Виктория, – сказал он.

– Кирташ, – произнесла она. Первый раз она называла его по имени в его присутствии, и оно отдалось во рту горечью.

– Почему ты пришла?

– Потому что ты позвал меня, – мягким голосом ответила Виктория, словно ответ был очевиден. – А почему ты не убил прошлой ночью Джека?

– Потому что ты просила меня этого не делать.

Сердце Виктории билось с такой силой, что ей казалось, оно вот-вот вырвется из груди наружу. Нет, невозможно, чтобы ответы на эти вопросы были такими простыми, прямыми и очевидными. Невозможно… чтобы оба испытывали друг к другу чувства.

И тем не менее…

Завороженная взглядом синих, холодных глаз, Виктория снова произнесла его имя шепотом, перешедшим в выдох:

– Кирташ… – ей пришлось приложить усилия, чтобы вырваться из его чар, и она спросила: – Что значит твое имя?

Юноша выдержал паузу, затем ответил:

– Оно происходит от древнеидунитского слова, – сказал он, – которое означает «змея».

– Мне это не нравится, – сказала Виктория, ощутив дрожь. – Могу я называть тебя по-другому?

Он пожал плечами.

– Как хочешь. Это всего лишь имя, не больше. Как и Виктория, – он пристально посмотрел на нее, и девочка почувствовала, как щеки ее покраснели. – Это же всего лишь имя, разве нет? Важнее, кто мы внутри.

Девочка отвела взгляд, не понимая, что он имел в виду.

– На Земле ты известен как Крис Тара, – тихим голосом сказала она. – Почему ты выбрал этот псевдоним?

– Не я его выбрал. Мой представитель не знал, как правильно произносится мое имя, потому заменил его. А мне все равно. Как я уже говорил, это всего лишь имя.

– Крис – это сокращенно от Кристофер? Кристиан?

– Выбирай, что больше нравится.

– Кристиан? Могу звать тебя Кристиан?