Антон Демченко - Опричник [litres]

Мачеха говорила, что прием малый, но, приветствуя очередных гостей, Леонид уже начал в этом сомневаться. Конечно, это не пир, где и за тысячу приглашенных бывает, но полторы сотни гостей для малого приема – это многовато. И ведь не просто родственники собрались. Нет, были и они, и дети боярские от рода Бестужевых, но основная часть приглашенных представляла собой натуральный калейдоскоп. Тут и государевы люди – военные, статские… в разных чинах и званиях. И бояре – служилые, вотчинные, опричные. Болховы и Рюмины, Мстиславские и Вяземские, Куракины, Захарьины, Шуйские, Гюрятины, Посадские… московские, новгородские, ливадийские. Весь цвет русского света. Даже казачью старшину занесло на прием, устроенный боярином Бестужевым. Вон как косятся друг на друга «черкассцы» с «хортицкими», приехавшие сразу друг за другом. Интересно, что батюшка-то задумал? Зачем такое собрание организовал?

Поприветствовав вновь прибывших, Леонид выжидающе глянул в сторону пока пустой подъездной дорожки, но беззвучно появившийся рядом управляющий отвлек его внимание на себя.

– Все приглашенные прибыли, Леонид Валентинович, – тихо произнес он. – Идемте в дом, пока совсем не продрогли, боярич.

– Спасибо, Сергей Львович, – улыбнулся старому управляющему тот и, передернув плечами, сбросил почти выдохшийся согревающий конструкт, подсмотренный когда-то у Кирилла. – А что отец, не звонил?

– Приехал Валентин Эдуардович вместе с Ольгой. Они с черного хода вошли. Обещали через пару минут к гостям спуститься, – покивал Рост и аккуратно подтолкнул младшего Бестужева к распахнутым дверям, из-за которых доносился шум голосов и чей-то смех. – Идемте, идемте, боярич. Ищут вас, да и негоже гостей одних оставлять.

– Ищет? Кто? – рассеянно спросил Леонид, так и не разглядевший среди гостей ни Марию, ни ее родителей. Обидно.

На вопрос управляющий не ответил, лишь окинул боярича внимательным взглядом, убедился, что тот достойно выглядит, и подтолкнул в спину. Шаг, другой – и Леонид оказался в наполненном людьми зале. Блеск дамских нарядов и военных орденов, сверкание хрусталя и ровный гул голосов сработали словно триггер. В ход пошли вбитые с детства рефлексы, и младший Бестужев легко влился в круговорот перемещающихся по залу гостей. Улыбнуться компании девчонок, щебечущих под присмотром матерей, вежливо поклониться паре старых пер… бояр, должно быть помнящих три предыдущих царствования и резню князей. А то и принимавших в ней участие. Переброситься парой слов с коллегами отца… Покорно выслушать наставление какой-то матроны и сбежать от нее, пока та не начала знакомить его со всеми своими шестью племянницами. Обычный в общем-то прием… ничего необычного. Почти.

– Вот ты где! – Тихое восклицание за спиной заставило Бестужева оглянуться.

– Привет, сестренка, – искренне улыбнулся он.

– Привет-привет. – Крепко ухватив братца за руку, Ольга, не прекращая мило улыбаться, резво повлекла его куда-то в сторону малой гостиной. – Мы тебя там уже заждались.

– Кто «мы» и где «там»? – нахмурился Леня. Происходящее резко перестало ему нравится, а где-то в глубине души боярича начала тихо попискивать паранойя.

– Кирилл, я, отец, Вербицкие… Тебе мало?

– Стой! Вербицкие? Маша здесь?! – Чуть не подпрыгнув от избытка чувств, Леонид прибавил шаг, и теперь уже Ольге пришлось подстраиваться под его шаг. – Но как они прошли мимо меня?

– Мы приехали вместе, – ответила Ольга и, резко затормозив у дверей в малую гостиную, сотворила какую-то эфирную технику. Что именно это было, Леня не понял, лишь ощутил легкие вибрации эфира. А расспрашивать сестру… времени не было. Двери в комнату отворились и на пороге возникли отец и идущий с ним бок о бок Анатолий Семенович Вербицкий. За их спинами маячила ехидно улыбающаяся Василиса Тимофеевна, рядом с которой шла ее дочь. Красивая и неприступная… вот только Леонид слишком хорошо знал свою пассию, так что моментально заметил и шалый отсвет в ее глазах, и нервное подрагивание рук… Да какого дьявола здесь происходит?!

– Ленечка, честное слово, я ничего не знала! Они мне и слова не сказали! – прошептала Маша, поравнявшись с младшим Бестужевым.

Идущий следом за ней Николаев, довольный, словно обожравшийся сметаны кот, фыркнул.

– Ты о чем? – нахмурился Леонид.

Ответа он не услышал, поскольку в этот момент все звуки заглушил голос отца:

– Дорогие гости, я рад приветствовать вас сегодня в этом доме на торжестве, посвященном помолвке моего сына Леонида, наследника рода Бестужевых, с Марией Анатольевной Вербицкой!

Видеть, как с каждым новым словом старшего Бестужева вытягивается лицо его сына, было приятно, не скрою. Равно как несколькими минутами раньше я искренне наслаждался ошеломлением Марии, когда ее батюшка сообщил, что они с Валентином Эдуардовичем договорились о ее помолвке с Леонидом.

Месть? Она самая. И плевать, что со времен подставы, устроенной мне этой сладкой парочкой в бункере «Девяточки», минуло больше года. Росомахи вообще существа злопамятные. Собственно, поэтому меня так и прозвали когда-то… ну, в основном, поэтому.

Идея этой мести пришла мне в голову во время разговора с моим будущим тестем, состоявшегося через пару дней после завершения нашей поездки в СБТ за грузом тактиков. Бестужев позвонил сам, и не просто так. Пообещал поделиться интересной информацией и сообщил, что имеет ко мне некоторое предложение, обсуждать которое лучше при личной встрече. На том и порешили. Между делом Валентин Эдуардович напомнил об обещании, данном мной Леониду в прошлую встречу, вот тогда-то у меня и появилась мысль о мести. Бестужев выслушал идею с видимым интересом, помолчал немного и вздохнул.

– Кирилл, будь на твоем месте кто-то другой, я бы и разговаривать на эту тему не стал. Это женщины могут обсуждать подобные вопросы почти без оглядки. Домашний очаг и продолжение рода – их епархия, а значит, и о помолвках-свадьбах сговариваются именно они. Когда же подобные разговоры ведет посторонний для рода мужчина – это повод для недоверия… Понимаешь?

– Прошу прощения, не подумал, – искренне извинился я, вспомнив заморочки родовитых на тему евгеники.

– Пустое, – отмахнулся Валентин Эдуардович. – Не в упрек тебе сказано, а для понимания. Судя по всему, раньше такие «мелочи» тебе никто не объяснял, хотя и следовало. А вообще, ты хоть и не входишь в род Бестужевых, но и посторонним тебя назвать у меня язык не повернется.

– То есть идея все же обсуждаема? – осведомился я.

– Вполне, – невозмутимо ответил Бестужев. – И сразу могу сказать, сын влюблен в эту самую Машу, как мартовский кот во всех дворовых кошек разом. Вопрос в другом: как сама Вербицкая относится к моему сыну? Что скажешь, учитель? Кому, как не тебе, это знать, все же с Марией ты общаешься куда чаще, чем даже ее родители.