Хидео Кодзима - Death Stranding. Часть 2. [litres]

– Осталось четыре минуты, – объявил дефибриллятор.

– Но и в физическое тело вернуться невозможно – я ставлю на это. Должен быть какой-то смысл! Как на том поле битвы, куда ты попал. Его, наверное, можно назвать вечным полем битвы: получается, существует хронотоп, где постоянно сменяются солдаты, участвовавшие в мировых войнах более чем вековой давности. Мировые войны – самые несправедливые, на них оружие массового поражения убивает сразу многих. Мертвецы превращаются в цифры, и каждая отдельная смерть теряет свой смысл – солдаты и мирное население не понимают, почему они умерли. Как и люди, погибшие в выплеске пустоты. Если то поле создала сильная привязанность к этому миру и настойчивое желание остаться, то оно может послужить доказательством моей гипотезы.

– Осталось три минуты.

– Я спрашивал у Дедмэна. Клиффорд Унгер служил в силах специального назначения армии США. Для него война должна была быть обыденностью. Твой ББ послужил катализатором, а его обида и ненависть призвали вечное поле битвы в этот мир. Ты об этом не думал? Может, тот мужчина, что вызывает Тварей, вызвал и Клиффорда, воспользовавшись его ненавистью?

– Хиггс его призвал?

Сэм непроизвольно сжал в кармане жетон Клиффорда. Сэм научился устранять Тварей, и теперь Хиггс, чтобы помешать ему, использует Клиффорда и ту битву?

– Осталось две минуты. В скором времени будет произведена остановка сердца.

– Не знаю. Но вероятность того, что Хиггс их вызвал, очень высока.

Окно в стене перешло в светонепроницаемый режим, и озеро в форме сердца скрылось из виду. Освещение в комнате тоже постепенно гасло.

– Сэм, извини, что я прерываю наш разговор, но я вынужден отлучиться. У меня есть к тебе просьба.

– Осталась одна минута. Включаю систему охраны.

– На Берегу нет времени, но на отделение души от тела и воскрешение уходит три минуты. Вот настоящее время, которое требуется, чтобы уйти на Берег и вернуться. Подождешь меня немного?

Хартмэн закрыл глаза. Граммофон, расположенный наискосок от кресла, снова заиграл тот похоронный марш.

– Пока, Сэм. Скоро я умру.

Дефибриллятор издал тихий сигнал, на экране электрокардиографа появилась прямая линия.

Растерянный Сэм стоял в лаборатории, где тихо играла траурная музыка. Труп Мамы, тело временно умершего Хартмэна, тихо дремлющий в капсуле ББ и возвращенец Сэм. На четверых тут был только один действительно живой человек и один настоящий мертвец. Неясно даже, по каким критериям судить – кто жив, а кто умер.

Сэму оставалось только сесть на диван и ждать воскрешения Хартмэна. Он продолжал сжимать жетон Клиффорда. На поцарапанной металлической пластине были выгравированы его имя и фамилия, номер отряда и вероисповедание, но сколько бы Сэм ни смотрел на них, он не понимал, кто такой Клиффорд, что его связывает с Лу, жив Клиффорд или уже умер?

«Если Хиггс использовал обиду Клиффорда и вызвал это поле битвы, чтобы помешать моей экспедиции, то это уж слишком далекий окольный путь. Есть куда более простые и быстрые способы. Раз уж он хочет ускорить вымирание, то можно устроить ядерный взрыв или теракт с последующим выплеском пустоты, разрушить города и таким образом уничтожить все узлы хиральной сети. Каким бы эффективным оружием против Тварей ни была кровь возвращенца, в итоге ее количество ограничено. Невозможно устранить всех Тварей.

Говорят, что Хиггс раньше был курьером. Это доказывают и слова Фрэджайл, и документы “Бриджес”. Когда он только начал сотрудничать с Фрэджайл, он был готов прикладывать все силы ради жизни других. Это изменилось после того, как он нашел другого партнера вместо Фрэджайл. Если так, то естественно предположить, что ключ к пониманию ситуации есть у этого самого партнера. Ни Фрэджайл, ни “Бриджес” все еще не знают, кто это. Кто же оказался более полезен Хиггсу для достижения целей, чем Фрэджайл с ее способностями и организацией? Возможно, его настоящая цель совсем другая. Неслучайно же он с таким высокомерием назвал себя частицей Бога».

– Включить дефибриллятор.

Эти слова вернули Сэма в реальность. Звуки похоронного марша затихали.

– Опять не нашел. – Хартмэн сел в кресле, вытирая слезы.

Он легонько постучал по песочным часам, стоявшим рядом на столике. Песок начал пересыпаться снизу вверх. Сэму показалось, что эти странные часы, в которых песок беззвучно поднимается вверх из нижней емкости, символизируют стремление Хартмэна вернуть прошлое.

– Извини, что прервал разговор. Ты, наверное, думаешь, что такая жизнь крайне хлопотна? Но я все-таки привык, могу почти все дела сделать за двадцать одну минуту. Только со сном проблемы, – рассмеялся он. – Три минуты смерть, двадцать одна минута жизнь. Как вы живете по двадцатичетырехчасовому циклу, так и я делю свою жизнь на отрезки по двадцать одной минуте. Однако время на Берегу субъективно бесконечно, потому что его там нет. Это похоже на течение времени во сне, только для меня это реальный цикл жизни. Берег без времени, темпоральный дождь, ускоряющий течение времени, Твари, которые пытаются вернуться сюда из прошлого, – все это нарушает наше восприятие времени. Как думаешь, что позволило человеку эволюционировать? Я думаю, что именно восприятие времени. Можно сказать, что это способность представить мир после своей смерти. Известно, что еще неандертальцы хоронили умерших и возлагали на могилы цветы. Только человек обладает концепцией вечности или загробной жизни. Явления, появившиеся в результате Выхода смерти, теперь сбивают нас с толку. Я хочу найти семью на Берегу и жить вместе с ними в мире мертвых. Людей с такими странными желаниями тоже создал Выход смерти. Для меня двадцать одна минута – это время ожидания; меня не существует, пока я не отправлюсь на Берег искать их. Мое тело здесь, но душа на Берегу. Так что я уже мертв.

«Это, наверное, история, которую Хартмэн придумал для себя, чтобы объяснить свое существование и рассказывать другим. Людей поглощает безумие, если они постоянно одни и вынуждены рассказывать свою историю только себе. Они замыкаются, словно одинокие безумные монархи в королевстве без единого подданного. Поэтому нужен другой человек, который будет слушать эти истории. Наверное, связь означает именно это. ( “Хартмэн, Мама и Локни, Дедмэн – все они отчаянно хотят найти свое место в этом мире” ). Идея Бриджет по возрождению Америки – тоже одна из таких историй?» – при мысли об этом Сэму показалось, что браслет на правом запястье резко потяжелел. Ему захотелось избавиться от этой тяжести, и он, не подумав, выпалил:

– Я тоже потерял семью. – Cказав это, он осознал, что сам не понимает, что именно подразумевает под семьей. Люси? Бриджет? Амелию? Потерянную фотографию? Или же биологических родителей, которых никогда не видел?