Георгий Крол - Где мы – там победа! [litres]

Навалились на нас одновременно. И тут бы мы и остались, если бы не излишний профессионализм выследивших нас охотников на диверсантов. Тот, что навалился на меня, действовал правильно, но нас учили и этому – уходить от захвата на месте наблюдения. Самый простой способ – перевернуться до того, как противник навалится всем весом, и встретить его ножом в живот. Именно это я и сделал. А дальше фриц упал на клинок, дернулся и обмяк. Говорю же, излишний профессионализм – соблюдать тишину в любой обстановке. Он даже не охнул. А я скинул его и добил, ткнув ножом в яремную впадину.

На Орлика навалились сразу двое. Сейчас он бил их головами друг о друга, только черепа трещали. Но опять же, от них – ни звука. Командир отделения, минер и радист пока боролись. Я кинулся к радисту, он был ближе. В сторону командира уже спешил силач-пулеметчик, а вот на помощь к минеру бросился санитар Бельский. Все закончилось в пару минут, но мы еще некоторое время лежали, приходя в себя и давая отдышаться своим товарищам. Я прислушивался, стараясь определить наличие остальных немцев. В ягдкомандах их может быть до пятнадцати человек, на нас навалились семеро. Вопрос – или просто команда маленькая, или где-то сидят еще восемь человек.

Тем не менее мы ушли. Задание выполнили лишь частично, но выход был пробным, а половина группы была не ранена, но пострадала. Вышли тихо, участие отделения поддержки не понадобилось. В штабе мою оценку выхода посчитали заниженной. По их мнению, мы узнали довольно много: в известных местах расположения немцев может и не быть – раз; подходы охраняются охотниками на диверсионные и разведгруппы – два. Для первого раза не так уж и мало.

Следующий раз ребята вышли через пару дней. На этот раз они сами обнаружили и уничтожили антидиверсионную команду – 12 человек. Вот когда пригодились глушители на пистолетах. Группа была то ли Вермахта, то ли Ваффен-СС, форма у них была без знаков различия, так что окончательно не ясно. Мои подозрения подтвердились – немцы сменили места дислокации. В попытках найти новые группа нарвалась на очередную команду охотников, на этот раз с собаками. Уходили с боем, но никого не потеряли, пригодилась именно их выучка. Минер по ходу минировал все подряд. Сначала подорвались собаки с проводниками, потом еще пара охотничков. Тем не менее на выходе к переднему краю их «сопровождало» не меньше роты фрицев. Первых преследователей отсекло отделение прикрытия, дав возможность оторваться. А потом вступили минометчики и расчеты станковых автоматических гранатометов.

Третьей группе удалось больше всех. Они тихо прошли до Кумпаны, двое суток вели наблюдение, а кроме того, захватили и приволокли с собой румынского унтер-офицера. Тот показал, что немцы перебрасывают большую часть румынских подразделений к линии фронта с русскими. Оставшиеся румынские части используют на строительстве оборонительных сооружений. Вообще немцы ведут себя по отношению к союзникам оскорбительно. Многие в Бухаресте, и не только, начинают задумываться о выходе из войны.

Через сутки началось наступление на нашем участке фронта. Точнее, не совсем наступление. Скорее мы сокращали, насколько это возможно, расстояние между нами и немцами. Ну, действительно, разве дело, что от наших окопов до немецких – верных десять километров. Вот наши части и двинулись вперед, подминая так старательно охраняемые ложные позиции. В результате вышли на линию Лазу – Кумпана и тут остановились. Теперь нужно было разведать новую линию обороны немцев. А заодно уточнить состав группировки, уровень готовности инженерного оборудования местности и системы заграждений, проходимость местности для техники и вообще все что можно.

20 сентября моя группа, усиленная снайпером и еще одним переводчиком, вышла в рейд. Подводная лодка типа «Щ» высадила нас недалеко от курортного городка Кармен-Сильва. Во время войны курорты стали не очень популярны, хотя немецкий генералитет грязелечебницей пользовался с превеликим удовольствием. Но сейчас и им было не до того. Очень быстро мы убедились, что работать будет очень сложно. Местность слишком открытая. Зато, обходя озеро Текиргел, нашли точку, где в него упиралась линия обороны.

На это ушла почти вся первая ночь. Единственное, что еще выяснилось, так это то, что румынская армия окончательно немцами сброшена со счетов как боевая единица. У большинства румынских солдат не было не то что винтовок, но даже штыков, одни ломы, кирки и лопаты. Работали они соответственно отношению, и оборонительные сооружения были в зачаточном состоянии. Но это здесь, у озера. А предположительная линия обороны тянется до Дуная – километров семьдесят.

Отлеживаясь в течение дня в мелкой рощице, я обратил внимание на странное сооружение. По первому впечатлению – это концлагерь, причем свеженький. Об этом говорили блеск колючей проволоки и свежеокрашенные вышки по углам. Но внутри не было привычных по фотографиям бараков, только два здания: одно в два этажа, второе в один. С некоторой даже претензией на архитектуру. И вот что интересно: в этот странный лагерь, который не лагерь, постоянно приезжали легковые машины с офицерами.

Фрицы принадлежали к разным родам войск, были в разных званиях и проводили внутри от получаса до нескольких часов. К концу светового дня я выделил одну машину, приезжавшую трижды. За рулем был гауптман. В первый раз он привез майора и двух оберстлейтенантов. Во второй – одного оберста. В третий – гауптштурмфюрера СС в сопровождении дамочки в форме оберштурмфюрера СС. С этими он задержался почти на три часа.

После дня наблюдений вчерне сложился план. В километре от нас было еще одно лесонасаждение. Чуть побольше, гораздо гуще и, главное, близко к дороге. Плюс перед рощей дорога делала крутой поворот, и водители вынужденно сбрасывали скорость. А еще там была рытвина в тридцати-сорока метрах от поворота. Она давала возможность определить, нагружена идущая машина или порожняк. Ночь мы провели, обживая новое место. Короткие вылазки к укреплениям показали, что ничего нового мы не увидим – те же унылые румыны и наглые немцы. Вторую половину ночи группа опять отдыхала, надеясь на правильное понимание обстановки командиром. В целом и не зря, я в конце концов понял, что располагалось в этом странном месте. Читал про такое. Это ведь лагерь-бордель. И «работают» там девушки-заключенные. Вообще-то про офицерские бордели я не слышал, но тут многое не так, как в той истории.

Знакомый гауптман проехал мимо нас уже в 9 утра. Ишь ты, какая ранняя пташка. На этот раз с ним была компания пехотных офицеров. Через час они укатили в обратную сторону. Снова он появился уже в 15 часов, на этот раз в сопровождении майора Люфтваффе. Майор выглядел очень молодо и, на мой взгляд, чересчур утонченно. Ждать их пришлось до вечера. В 18 часов 27 минут «Опель» со знакомыми номерами выехал из ворот. Через пару минут он затормозил и, едва миновав поворот, остановился.