Георгий Крол - Где мы – там победа! [litres]

– Молодец, быстро схватываешь. Ну, что, пойдем? Дальше можно и по дороге поговорить.

И мы пошли. По аллеям Александровского сада, потом по набережной Москвы-реки и по Васильевскому спуску вышли на Красную площадь. Полюбовались на собор Василия Блаженного, постояли возле памятника Минину и Пожарскому и, не сговариваясь, двинулись к концу очереди в Мавзолей. На площади было немноголюдно, день-то рабочий, но очередь тянулась до самого ЦУМа. Военных в ней было больше, чем гражданских, что меня сначала удивило, а потом я понял.

Эти ребята или попали в столицу проездом, или, наоборот, должны были уехать. И направление у них было одно – на фронт. Вот и шли. Мусульмане совершают намаз и кланяются в сторону Мекки. Евреи молятся, кланяясь в сторону храма, а значит, Иерусалима, христиане осеняют себя крестным знаменем, оборотясь к ближайшей церкви. Они просят покровительства и защиты. Ну а мы идем не просить, а обещать. Обещать стоять насмерть. Обещать тому, кто является для нас символом светлого будущего.

Выйдя из Мавзолея, решили подзаправиться. Ближе всего был ресторан «Москвы», но решили посидеть тихо. И пошли в гости к Киту. У него была квартира на Арбате. Как и у Мишки, они и тут остались соседями. Остальные расселились по всей территории Садового кольца. Я был так перегружен впечатлениями, что меня даже не удивило то, что у всех наших ребят были свои квартиры. Ну, кроме Романа и Ольги, у них – одна на двоих.

Квартира у Никиты была двухкомнатная, правда, комнаты были огромные. При желании ее можно было превратить и в трех-, а если очень захотеть, то и в четырехкомнатную. Обстановка была достаточно скромная: в гостиной буфет, диван возле одной стены, да круглый стол и шесть стульев посередине. В спальне большой трехдверный шкаф, кровать с панцирной сеткой, письменный стол и стул. А мы расположились на кухне, где присутствовали холодильник, газовая плита, стол и четыре табурета. Нам как раз хватило.

Спиртным никто из нас особо не увлекался, а я так после позавчерашнего вообще про это даже думать не мог, так что быстро сообразили бутерброды и чай. Вот под него от меня и потребовали рассказать о моих приключениях. С самого начала. Услышав про тральщик, полковник задумчиво покачал головой, но ничего не сказал и не спросил. Внимательно выслушал рассказ до конца, а потом посмотрел на Мишку с Никитой:

– И как же вы так опростоволосились?

Это он о чем? Мишка смущенно пожал плечами.

– Я как-то флотом особо не интересовался. Да и десантными операциями на море тоже. Знаю, что был десант на Констанцу, а вот успешный или нет, не помню. Только знаю, что день высадки отмечается каждый год.

Никита кивнул:

– Я тоже, больше по боям на суше. Вот и прошляпили.

Полковник потер щеку. Это у него, похоже, признак работы мысли.

– Юл, а ты как? По флоту?

– Самые известные операции морской пехоты знаю. Но не все, это точно. Да и по-другому здесь все. Мы-то учили, что немцы прорвались через Днестр и вышли к Одессе. А тут ничего этого не было.

– Точно. Благодаря вот ему. – Полковник указал на Кита. – Он у нас спец по переправам. Сначала собрал людей и занял ДОТы на старой границе. Как раз перед самой удобной переправой. И пограничникам у Ямполя посоветовал сделать то же самое. Так и держали немцев, пока войска не перегруппировались. Да и то в последний момент прозевали румын, аж перья полетели. И снова он вовремя перекрыл немцам дорогу. Его там здорово приложило, месяц в госпитале провалялся, но переправу удержали.

Интересно. Похоже, свою теорию о чудесном спасении ребята ему не рассказали. Если вообще сказали о временном возвращении в наше время. Хотя нет, должны были, раз тут гипнорасспросами балуются, зачем зря подозрения порождать. А полковник продолжил:

– Послезавтра у тебя трудный день. В 10.00 награждение в Кремле. После этого, как положено, банкет, а вот потом в 18.00 тебя ждут в Кунцево. Догадываешься кто?

– Сталин?

– Сталин. И разговор тебе предстоит серьезный. Завтра ты свободен, так что постарайся припомнить все, что знаешь по флоту. Я, к сожалению, в этом вопросе тоже совершенный профан. И ведь дед у меня – моряк. И не просто моряк, а командир РККФ. Ты его, кстати, знаешь. Причем намного лучше, чем я.

Это как? Откуда я могу знать его деда, да еще лучше, чем он сам? Хотя… В голове мелькнула мысль:

– Старший лейтенант Кроль? Командир тральщика?

– Точно. Только в той истории, которую знаю я, он погиб. Бабушка с мамой перебрались из Севастополя в Харьков. Там я и родился. Вот интересно, если он жив, это произойдет или нет? Парадокс, да?

– Еще какой. Егор, а про Глухова слышали что-нибудь? Это тот командир морского охотника, который борт подставил.

– Жив. Плавать ему уже вряд ли придется, досталось все-таки здорово. Осколок под сердцем, контузия, рука повреждена. Но жить будет. Это врачи уже точно сказали. А что?

– Старший лейтенант переживал очень. Про Катю какую-то вспоминал.

– Дружили они. А Катя – это жена Дмитрия Андреевича Глухова. Еще у него двое детей: дочь Людмила и сын Анатолий.

– Здорово, что он выжил.

– Здорово. Про деда расскажешь? Какой он?

– Решительный. Смелый. Тральщик их покорежил, так он с командой на немецких БДБ ушел.

– Так это он карту минных полей обнаружил?

– Он, Егор.

– Да, дела. Мне не стоит, а ты, будешь в Севастополе, навести, лады? Проспект Ленина, 34, если не ошибаюсь, там уточнишь.

– Егор, когда? Следующие десанты на Черном море – это Варна, Бургас и Стамбул. В Бургасе вообще все было как на параде. Подошли, высадились – все. Практически без единого выстрела.

– Ладно, Юл, это я так, расчувствовался, пора и честь знать. У ребят еще дела сегодня, а ты отдыхай. И про встречу не забудь, подготовься. Время еще раннее, пройдись по городу, посмотри. На ВДНХ съезди. Он совершенно не так выглядит, как в наше время. Или в кино сходи. Хотя ты эти фильмы наверняка уже видел. Короче, решай сам. Если патруль остановит – вот пропуск и отпускные документы.

На этом дружеское чаепитие и закончилось. Вышли мы все вместе, но очень скоро разделились. Ребята и полковник отбыли к местам службы, или чем там они занимаются, а я решил и правда погулять. Но сначала вернулся в гостиницу и сменил форму на повседневную. Пусть я и не в белом кителе гулял, но на улице моя парадная слишком бросается в глаза. Единственное – кортик жаль оставлять. Но зато с повседневной формой можно взять пистолет. На всякий случай проверил, указан ли его номер в моих документах. Порядок, указан.

На ВДНХ или ВСХВ, как он сейчас называется, я не поехал. Бродил по улицам, смотрел на людей. Они и похожи на нас, и нет. Лица вроде те же, а вот понятия красоты явно разные. Ну как можно ходить вот в таких широченных штанах? И все в кепках, поголовно. А девушки в беретиках. И все торопятся, спешат. Ну, это и сейчас так, в Москве встретить человека, идущего медленно, – нереально, темп жизни у москвичей совсем другой. Хорошо, что людей на улицах немного, иначе затолкали бы.