Генри Олди - Всё бывает [СИ litres]

– Каллироя! Я бы никогда…

Она что-то сказала, поставив корзину на землю. Ликийский телохранитель Сфенебеи – это он обхватил меня могучими руками, не позволяя приблизиться к возлюбленной океаниде – ослабил хватку, отпустил меня. Остался рядом, готовый в любой миг отправить наглеца в царство мертвых.

Я упал на колени:

– Каллироя!

– Меня зовут не Каллироей, чужеземец, – она перешла на язык, известный мне. Так говорили критские купцы, посещая Эфиру. – Я Филоноя, дочь Марпессы.

И добавила, понимая, с кем говорит:

– Дочь Марпессы и Иобата. Иобат Второй, царь Ликии – мой отец. Я его младшая дочь, после меня детей нет. У вас таких, как мой отец, называют ванактами.

Сестра Сфенебеи?!

…угольная статуя в пламенном ореоле Гелиоса. Женщина в белом пеплосе, затянутом на поясе, по-мужски. Мертвый лик статуи из пентеликонского мрамора. «Ты позволишь мне прилечь? У меня устала спина…» Первая капля дождя щелкает ее по носу. Вторая ударяется о шлем телохранителя. Третья падает просто так, за стену, на два остывающих трупа…

Лучше бы ликиец меня задушил! Надежда погасла, оставив после себя чад и дым. Я уже видел, что это не Каллироя. Сходство несомненно, но и различия очевидны. На старшую сестру, знакомство с которой привело меня сюда, за море, она тоже была похожа. Достаточно сбросить со Сфенебеи груз в двадцать прожитых лет, смыть свинцовые белила с лица и поубавить надменности.

Сфенебея, дочь Антии. Филоноя, дочь Марпессы.

Общий отец, разные матери. Мать Сфенебеи умерла и царь женился во второй раз? А может, у здешнего владыки две, три, пять жен. Откуда мне знать? Да и не все ли тебе равно, Беллерофонт?! Перед тобой стоит царевна. А кто стоит перед ней? Бездельник и грубиян. Кинулся, закричал, напугал. И ты еще хочешь, чтобы тебя здесь очистили? Да ты сам измажешься, как свинья, в первой же грязи, которая подвернется под ногу!

– Прости меня! Я спутал тебя с другой…

– Каллироя? – она улыбалась. – Твоя жена?

Если бы, подумал я.

– Нет.

– Возлюбленная?

– Это трудно объяснить. Полагаю, я никогда не увижу ее.

– Каллироя? – задумчиво произнес какой-то старик в длинных одеждах. Он дергал себя за бороду, словно пытаясь освежить память. – Дочь Тефиды и Океана? В Афинах есть фонтан, посвященный ей. Восточный склон холма… Как же назывался этот холм? Увы, забыл. Красивый фонтан, пышный.

– Ты тоже говоришь, как критяне? – удивился я.

С невыразимым презрением старик уставился на меня:

– Всякий знатный человек Ликии говорит по-критски. Наши предки явились сюда с Крита, юноша. В те дни Ликия именовалась Милиадой…

Судя по виду старика, он был бы рад заполучить меня в свое распоряжение и запытать насмерть рассказами о былых временах. К счастью, Филоноя жестом велела ему замолчать.

– С Каллироей мы разобрались, – в голосе царевны прятался смех. – Ее трудно объяснить и ты никогда не увидишь ее, чужеземец. Осталось разобраться с тобой. Как тебя зовут?

– Беллерофонт.

– Чей ты сын?

– Главка Эфирского.

Я солгал. Я сказал правду. Так бывает.

– Ты прибыл на «Звезде Иштар»?

– Да.

– С какой целью ты заплыл так далеко от Эфиры? На торговца ты не похож.

– Я сын Главка Эфирского, но приплыл я из Аргоса. Меня прислала твоя сестра.

– Сфенебея? Ты – посыльный вдовы аргосского ванакта?!

Я задохнулся:

– Ты уже знаешь?!

Она взяла лепешку из корзины. Есть Филоноя не собиралась. Вертела хлеб в пальцах, чтобы чем-то занять руки, отламывала кусочек за кусочком.

– Ты был свидетелем убийства? – тихо спросила она.

Я кивнул. И сразу же пожалел об этом. Что им известно? В какой степени? Я боялся расспросов. Боялся сболтнуть лишнего.

– Уже третий корабль доставил нам новости из Аргоса раньше вас, – хлебные крошки падали на землю, к ним подбирались мелкие пичуги. Лицо Филонои оставалось спокойным и приветливым, волнение выдавали только руки. – Мой царственный отец глубоко скорбит по поводу смерти своего зятя Мегапента. Вероятно, это и стало причиной того, что мой отец отправился посетить гробницы предков во внеурочный час. Уверена, он захочет услышать новости из первых рук, от непосредственного участника событий.

– Возможно ли прервать бдение царя? – вмешался старик. Обделенный вниманием, он побледнел от обиды. – Надо дождаться возвращения твоего отца, Филоноя.

Царевна протянула ему остаток лепешки:

– Советник Климен, твое мнение всегда ценно для нас. Скажи, этот хлеб свежий?

Старик изучал лепешку долго и тщательно, будто золотых дел мастер – украшение, которое может оказаться подделкой.

– Свежий, – наконец согласился он.

– Это хорошо?

– Это очень хорошо. Особенно для моих бедных зубов.

– Черствый хлеб был бы столь же хорош для твоих зубов?

– Увы, нет. Черствый хлеб я вынужден размачивать в воде, молоке или вине.

– Так и новости. Они хороши, когда свежие. Гонец моей сестры немедленно отправится в горы к нашему царю. Чтобы он не заблудился, я сама сопровожу его.

За моей спиной громыхнули латы. Телохранитель ударил себя кулаком в грудь: я пойду с царевной!

– Подготовить повозку? – спросил старик.

Он был обижен, но помалкивал на сей счет. Я представил, что моя мать разговаривает с кем-то из отцовских советников в духе юной Филонои – и понял, что не в состоянии это представить. Есть вещи, недоступные самому пылкому воображению.

– Повозку? – Филоноя задумалась. – Да, для первой трети пути. Тебе отлично известно, советник Климен, что дальше повозка не пройдет.

– Конь пройдет? – вмешался я.

– Конь пройдет.

– Тогда повозка не нужна. Я отвезу тебя, хорошо? Мой конь ждет за воротами.

Наградой мне была улыбка.

– Без повозки?

– Без повозки. Верхом.

– Этот чужеземец, – вмешался старик, указав на меня. Шагнул в сторону, преграждая царевне путь к воротам: – Мы не знаем, кто он. Не знаем, говорит ли он правду. Не знаем, действительно ли его прислала твоя сестра. Он мог присвоить чужое имя. Солгать насчет новостей. Притвориться свидетелем. Ты не думаешь, что его стоит опасаться, Филоноя? Путь к гробницам неблизок, я пошлю с вами охрану.

Она разглядывала меня так долго, что я покраснел от смущения. Будь на месте Филонои богиня, нимфа вроде Каллирои или чудовище, как Сфено Ужасная, я бы решил, что она видит меня насквозь: имя, природа, возраст. Возможно, она и впрямь видела меня насквозь.

– Нет, – наконец произнесла царевна. – Не думаю.

И обрадовала меня:

– Твоему коню не придется спускаться через город. Отсюда к гробницам есть дорога, более подходящая для лошадей.

Женщина шла от холмов.

Туман стоял от земли до неба. Он слабо светился, вызывая в памяти образ моря после заката. Так бывает, когда солнце падает в соленые волны – и вода какое-то время насквозь пропитана огнем, совмещая несовместимое.