Девин Мэдсон - Мы оседлаем бурю [litres]

К тому времени, когда после полудня мы остановились разбить лагерь, присутствие Лео раздражало моих Клинков уже не так сильно. Но это продлилось недолго. Пока возводились защитные сооружения и ставились шатры, левантийцам дали приказ готовиться к атаке на близлежащее неукрепленное поселение, но нас, как охрану доминуса Лео Виллиуса, не взяли. Лео отправился молиться, прихватив с собой только Азима и Убайда, а остальным вручили лопаты.

Я успел узнать, что наступающая армия нуждается в том же, что и гурт – воде, еде, лечении, оружии, седлах. Чилтейцы добавляли к списку вино, шатры и щиты, и это я понимал. Но только не уборные. Лошадям разрешалось гадить где угодно, и мы, пока были в цепях, тоже справляли нужду там же, где спали, но теперь чилтейцы на каждой стоянке рыли отхожие места. Обычно это делали рабы, но не в этот раз.

– Эй! Погоди, пока мы закончим! – крикнул Джута, когда под дружный смех один из чилтейских солдат приспустил штаны у края нашей ямы.

Тот огрызнулся на чилтейском, и, хотя некоторые слова звучали знакомо, я все равно ничего не понял.

– Просто не обращай на него внимания, – сказал я, вытирая со лба пот, который скоро выступит снова. – Давайте закончим и уберемся отсюда.

– Грязные недомерки, – рявкнул солдату Джута. – Даже звери не гадят на голову другому, особенно тому, кто будет прикрывать им спину в бою.

– Джута.

– Не обращаю внимания, капитан, – сказал он, отворачиваясь. Лицо парнишки покраснело от гнева и жары в равной степени.

– А вы заметили, что их рабыни даже не пользуются этими уборными? – спросила Хими, тоже утирая пот. – Они мочатся в горшки и не выливают их до темноты.

– А женщины-воины? – спросила ее сестра-близнец.

Хими рассмеялась.

– Да ладно тебе, Ис, только не говори, что не заметила. У них их нет.

– Ни одной? Я как-то не особенно их разглядывала. Я стараюсь проводить все свободное время в загонах. За копытами Заре плохо ухаживают, а без Оруна…

Над наполовину вырытой ямой повисло молчание, мы вшестером дружно заработали лопатами. Из соседней ямы донесся редкий смех Йитти.

– Корунцы тоже такие, – нарушил молчание Лок. – Я помню, один из первых миссионеров объяснял старейшине Аме, будто женщины слишком слабы, чтобы держать меч, и должны рожать детей и ухаживать за мужьями.

– Я бы многое дала, чтобы увидеть ее лицо, – ухмыльнулась Хими. – Надо ж было ляпнуть такое именно Аме.

– Это зрелище до сих пор согревает меня холодными ночами, – сказал Лок, и мы захохотали, на время позабыв о неприятностях. Но не об Оруне.

Чилтейцам мы уже надоели, и они куда-то ушли. Как только они скрылись из виду, Джута поднял их испражнения на лопату и перекинул через край ямы.

– Ну что за бред! – взорвалась Истет, бросая лопату. – Почему каждый раз, когда Рах совершает очередную глупость, страдаем из-за нее мы?

– Ис, – прошипела Хими, – не начинай.

– Почему? Если Раху можно высказать все гуртовщику, почему мне нельзя высказать ему?

Я вздохнул. Она была права, и потому ее гнев обжигал еще сильнее.

– Я никогда не хотел, чтобы вы занимались вместе со мной такой работой. Я говорю не об этом, – я обвел руками яму, – а об охране Лео.

– Так же, как не хотел завести нас прямиком в засаду и никогда не хотел довести нас до изгнания. Но если бы знал, что все это случится, поступил бы ты хоть в чем-то иначе?

В соседней яме тоже притихли, Йитти и остальные слушали. Только Раст продолжал копать.

– Я поступал так, как считал правильным, – сказал я.

– Чушь, ты бы не вернулся назад и ничего бы не изменил, ведь так?

Истет сплюнула на вывороченную землю.

– И ты должна этому радоваться, – вмешался Лок. – Радоваться, что твой капитан ведет нас с честью. Вчера вечером Рах был прав, мы не должны здесь обустраиваться. Нам нужно выбираться отсюда и возвращаться домой.

– Что-то он не рвался домой, когда это предложил Эска. – Хими тронула руку сестры, но Истет пнула свою брошенную лопату. – Я не хочу рыть вонючие ямы в земле. Не хочу охранять тупого священника. Мы Клинки Торинов!

– Да, – сказал я. – Даже копаясь здесь в грязи, мы – Клинки Торинов. И будем Клинками Торинов. Мне нравится быть отдельно от остальных не больше, чем вам, но подумайте вот о чем. Лео – он вроде заклинателя лошадей. Если мы будем хорошо его охранять, то сможем этим воспользоваться и…

Он позволит нам вернуться домой.

Лео обещал нам свободу, но только нам, а не всем. Сколько моих Клинков откажутся от такой сделки, если я им ее предложу? Точно Йитти, а с ним и многие, кто наладил связи с другими гуртами или верит в будущее Гидеона. Слишком многие. Лучше не ставить их перед таким выбором. Гидеон назвал это согласием взять груз на душу ради остальных.

Я не мог сказать им, не мог рисковать.

Истет покачала головой.

– Пошел ты, Рах. Я бы вызвала тебя, если бы это могло что-то изменить. Или если бы хотела умереть. Похоже, что бы ты ни делал, боги все еще любят тебя.

Послышались приближающиеся шаги. На краю ямы показался силуэт Лео Виллиуса, его бесформенное серое одеяние так же не подходило к погоде, как и тканая маска, закрывавшая лицо. Азим и Убайд стояли на шаг позади. Убайд ухмыльнулся, глядя на нас.

– Ой, заткнись, Убайд, – сказала Истет. – Я и так уже зла.

– Кто велел вам рыть ямы? – спросил Лео Виллиус, не обращая внимания на смешки стоявших позади охранников.

– Не знаю, кто они такие, – сказал я, втыкая лопату в землю и потягиваясь. – Но они были очень настойчивы.

– Остановитесь. Никто больше не копает. – Он повернулся и зло заговорил с кем-то невидимым, на этот раз по-чилтейски. Кто бы это ни был, он поспешно удрал. – Простите за случившееся. – Он перешел обратно на левантийский. – Легат Андрус – друг моего отца, ему не нравится, что я здесь, и, вероятно, он желает мне смерти, но не может открыто выказывать неуважение или непослушание, так что это может быть интересно.

Может, легат и не любил Лео, но за пару минут, что мы его ждали, больше десятка чилтейских солдат подползли к священнику на четвереньках, едва не целуя землю у его ног. Лео, склонившись, клал каждому руку на голову и произносил что-то похожее на молитву, и после минутного молчания солдат поднимался и благодарил его. У многих в глазах стояли слезы. У тех самых солдат, которые так жестоко относились к нам с момента нашего появления.

– Что тут происходит? – прошептала Хими мне на ухо.

По звуку казалось, что у края нашей ямы собралась толпа. Азим и Убайд держали руки на рукоятях клинков.

– Я же говорил, для них он вроде нашего заклинателя лошадей.

Благословения Лео прервал громкий голос, и появился легат Андрус. Увидев наши лопаты, без дела воткнутые в землю, он начал кричать. Лео поднял руку, и рот легата захлопнулся.