Ник Перумов - Северная Ведьма [litres]

«Неужели это только ради посоха? Не может такого быть! Вероятно, он просто ещё не закончил работу, не собрал достаточно силы. Но сколько это – достаточно?.. Нет, ждать нам нельзя, это совершенно точно. Если начинать – то сейчас, а там будь что будет».

И вдруг, уже решившись, Публий подумал: «А что, если воспользоваться силой должен был тот крысолюд? Скьёльд не мог предугадать, что Шаарта с ним справится. Что, если он, именно он должен был завладеть ею, убить меня, а потом проникнуть за Печать, и тут… ну, возможно разное. Должен был сделать, что приказано. А теперь его нет».

А если нет – тем более пора действовать. Выбраться, выжить и спросить с «дружище Скьёльда» за всё. И, конечно, помочь Шаарте.

Эх, начертить бы приличную фигуру для удержания силы, амулеты расставить, да только и амулетов нет, и какая ж фигура выдержит рядом с этим океаном хаотической магии! Придётся действовать напрямую, на свой страх и риск.

Призрачное веретено меж его ладоней завертелось быстрее, вытянулось, превращаясь в тонкое, чуть светящееся вервие, тянущееся из прозрачно-огненной воронки. Змей невозмутимо плавал и плавал по кругу, словно ничего не происходило.

Другой конец «вервия», раскручиваясь, пополз вверх. Он ввинтился в камень, точно сверло, и гранит полетел в разные стороны тёмной острой крошкой. Шаарта вскочила, бросила под ноги мечи, растянула куртку Публия на манер полога, прикрывая мага от осколков. Удерживать даже такое несложное заклятие здесь было тяжело; магия, хотя и очищенная, и упорядоченная, так и норовила вырваться, рассеяться, «вервие» то и дело дёргалось и могло ударить по самому чародею. Публий аж взмок, несмотря на сухой жар, пышущий снизу.

Заклятие удлинялось и удлинялось, пробивая путь сквозь каменные слои; магу казалось – оно тянет жилы из него самого, с болью и надрывом, но он из последних сил сжимал тонкий призрачный жгут, держал и направлял. И вскоре над их головами появился круто уходящий ввысь узкий туннель с проплавленными в нём грубыми ступенями. В этот момент Публий Маррон поверил, что они выживут.

А в следующий миг появились они. Из ниоткуда, просто соткавшись из воздуха вокруг тянущегося ввысь тонкого потока магии: разноцветные не то облака, не то вовсе обрывки реальности. Клубящаяся тучка, радужный лоскут, клубок сиренево-голубых молний, громадный валун, невесть каким чудом летающий, ярко-розовый блик света… Они собрались вокруг его магии, вокруг упорно бьющей в камень силы, и Публию почудилось, что он услышал возбуждённые голоса, перебивающие друг друга, вот только ни слова не понял.

В следующий миг магию у него вырвали.

Кем бы они ни были, эти существа, – они оказались много сильнее его.

– Нет!.. – Публий не отдавал, тянул тонкий поток на себя, нежданные противники – на себя.

Впрочем, противостояние длилось едва ли миг; в следующий – те, кто скрывался за яркими образами, просто потащили наверх всю собранную змеем силу, всю воронку. Магия взъярилась, горячий ветер ударил Публия, сбил его с ног, потащил по камням, Шаарта едва успела удержать его от падения в огненную бездну. А рядом разыгрывалось настоящее светопреставление: из огненного моря подымался чудовищный вал силы, увлекаемый тонким, очищенным её краем. Чёрный змей по-прежнему плавал в ней, теперь похожий на тонкую веточку в бурном потоке.

Вся эта сила с ужасающим грохотом ударила в свод каверны – и трещины побежали по камню; казалось, весь мир сейчас расколется на части.

Сущности, сгрудившись вокруг гребня огненного вала, тянули и тянули его вверх, били и били прозрачным оголовком чистой силы, однако больше камень не поддавался. Как видно, чары, наложенные на эту полость, были сильнее даже этих… неведомых радуг с тучами.

– Хозяин, хозяин, прячьтесь! – Шаарта тащила мага в проход, откуда они явились, подальше от пылающей полости, где верх и низ уже перемешались, где магия в ярости билась о стены и грозила в любой миг сжечь двух отчаянных смертных.

Но тут вдруг содрогнулась вся каверна, все скалы, всё. Грохот раздался такой, что, казалось, один только этот звук способен перемолоть все кости в теле. Публий рухнул ничком, Шаарта – рядом, закрывая голову руками. Ослепительно-яркая вспышка, даже сквозь сомкнутые веки, и обжигающий порыв ветра, и вновь – нарастающий гром. Скалы дрожали как в лихорадке, на спины сыпались камушки.

Публий, попрощавшийся было с жизнью, поднял голову – и в ужасе закричал.

Небо раскололось.

Гранитный свод, веками выдерживавший натиск океана горячей силы, вскрылся словно ореховая скорлупа. Громадные валуны, целые скалы летели вверх, а через образовавшуюся щель виднелось тёмно-синее, не то вечернее, не то утреннее небо, подсвеченное пламенем катаклизма.

Сила встала на дыбы. Огненное море устремилось в эту щель, таща за собой и разноцветные сущности, и чёрного змея, и рухнувшие в поток валуны, – текло вверх, как мёд, сливаемый из сотов, течёт вниз.

Публий Маррон почувствовал, что ещё немного – и сойдёт с ума. Шаарта рядом с ним тоже смотрела на истекающую в мир силу, мощные когти впились в камень.

– Конец мира, – проревела она ему в ухо. – Когда Гарзонг… разгневанный… выйдет и сожжёт всё и всех, и Араллор рассыплется во прах… и настанет великая вечная тьма…

Что-то скользнуло по каменному краю бездны, едва заметное, тонкое. Так ведь это же «вервие», всё ещё не расточившееся, сохранившее свою суть заклятие, которое вздыбившаяся магия тоже тащила вверх.

У Публия Маррона мелькнула безумная мысль.

– Хватайся за меня! – заорал он, успев поймать конец «вервия» и пропустить меж ладоней; о да, это была не настоящая верёвка, но он-то чародей, он мог схватить её и сам удержаться!

Шаарта на миг замешкалась. Она бы успела, она бы выбралась, но отчего-то нагнулась за Проклятыми клинками – наверное, припомнив их цену и то, что они принадлежали всё-таки Скьёльду; это ведь она отвечала за их сохранность.

А когда выпрямилась – даже её нынешнего роста не хватило, чтобы уцепиться за хозяина. Магия текла слишком быстро.

Всего миг он ещё видел её внизу, а потом огненный поток скрыл чёрную фигурку из виду. Всего миг он видел её глаза, полные отчаяния.

«Прощай, хозяин».

Рико добрался до своего тайника, когда Старшая луна почти коснулась иззубренных вершин Драконьей Пасти. Телегу он оставил у подножия, а сам с Чернышом полез по чёрному, припорошенному снегом склону, зажав под мышкой большую стопу лабораторных журналов – весь сундучок за раз ему было бы не утащить. Тропы никакой не имелось, да никто тут и не ходил – стал бы Рико устраивать тайники в людных местах! Нет, он поступил, как когда-то наставлял Учитель – в первые недели своего служения в мастерских потихоньку облазил окрестности, разведал тропы и проходы, укрытия и тупики. Тогда-то и попался ему этот склон, где нагромождения камней и вечных льдов образовали несколько тесных, связанных между собой пещер. Снежные тролли ими не интересовались – слишком узко, а люди тут не бывали.