Ник Перумов - Северная Ведьма [litres]

На месте каменного рыцаря крутился едва заметный призрачно-тёмный вихрь.

«Благодарю, чародейка, – произнёс Дракон у неё в голове. – Без тебя мне было не справиться. Сила… пока ты тащила меня сквозь тот проход… где мы едва не задохнулись… да, пока ты тащила меня, сила наделила меня этим отвратительным телом. Чары, что давали мне в моей темнице лишь видимость, здесь дали реальность. И я не мог избавиться от него, я был заперт в нём, как в дубовой колоде! Как в домовине! Но ты – ты освободила меня, чародейка!»

Вихрь качнулся и не спеша поплыл к Ведьме. Она отступила, ничего не понимая.

«И в благодарность…»

Ведьма отступила ещё на шаг и ещё – и побежала. Вихрь поплыл за ней, всё ускоряясь. Голос Дракона звучал у неё в голове, ужасающий в своём спокойствии.

«И в благодарность за спасение, смертная, я – я убью тебя быстро».

Вихрь рванулся и настиг её.

И Северная Ведьма, Госпожа Твердыни, Владычица мёртвых и прочая, прочая, прочая – перестала быть.

Свет возвращался медленно, словно наплывал издалека. Ита не могла понять, где находится. Может, случайно заснула в библиотеке? Такое пару раз приключалось с ней, и когда отец обнаруживал её там – наказания было не избежать. Может, её снова посадили в чулан возле кухни? Бр-р, там холодно и пауки… Память отказывалась повиноваться. Ита помнила, кто она, но никак не могла сообразить, что же с ней произошло, отчего никак не удаётся окончательно открыть глаза и проснуться. Она словно бы с трудом приподнимала веки, но сквозь эту щель не могла ничего различить, кроме тусклого света и каких-то мутных пятен.

И голоса… Точно! Издалека доносились голоса, показавшиеся знакомыми, хотя она не могла узнать ни одного из говоривших.

– Левое крыло им отдайте, – распоряжался громкий женский голос, явно привыкший повелевать. – Там есть что-нибудь, кроме спален и будуаров?

– Да, моя госпожа… Вот, если запамятовали: там два заклинательных покоя, малая трапезная, кухня, пять кладовых…

– Прекрасно. Пусть маги живут там. Мне нужны все маги до единого, все, кто здесь есть. Подвалы ещё не расчистили?

– Заканчиваем, моя госпожа.

– Побыстрее, э-э… как там тебя? Бертх. Ты знаешь, что я шутить не люблю.

– Да, моя госпожа…

Бертх. Бертх. Какое-то очень знакомое имя… Ита изо всех сил уцепилась за него, как утопающий цепляется за соломинку. Бертх, Бертх, кто же это… И вдруг память вывалила на неё всё – всё, чем она была, всё, что случилось в её не такой уж короткой жизни, и она с трудом удержалась, чтобы не закричать.

Отцовский, продуваемый всеми ветрами замок. Побег. Ученичество – вначале у одного баронского чародея в Хаддузе, потом – в имперской академии в Арморике. Плащ свободной чародейки… Неистовое желание пробиться, доказать, соперничать с этими надутыми Орденскими магами… блестящая, как ей тогда казалось, идея подчинить себе высокие широты… долгие часы в библиотеках и хранилищах древностей, тщательное собирание – заклятий, записей, знакомств, денег… путь на Север… закладка фундаментов будущей Твердыни, эксперименты возле Рога – тогда и появилась первая «большая магическая фигура»… Гости, их помощь и невыносимое соседство… Дракон… его жестокость и страсть… пленение гостей и, наконец, – его последний удар.

Дракон!..

Ита Ормдаль едва переводила дух. Так всё-таки – где она? Что это за место и что за голоса?..

И тут на неё обрушился второй удар.

Женский голос, раздававший приказы, был её собственным. Это она сама спрашивала, что находится в левом крыле, это она ледяным тоном напоминала, что шутить не любит.

Ита попыталась зажмуриться, забиться в самую темноту, но скрыться от этого знания и от этого голоса, продолжавшего распекать некоего Бертха, не могла.

Бертх. Бертх. Ну конечно, Бертх – мастер-эконом в Твердыне!

Значит, она, Ита, по-прежнему жива! Значит, Дракон всё-таки не убил её! Но… кто же это говорит за неё? Или – не вышло ли так, что она теперь пленница в собственном теле, что она заперта где-то в недрах мозга?!

Если б она могла, то потрясла бы головой.

Это невероятно, попросту невероятно! Такого не может быть, не бывает!..

Однако же вот было. Было – и всё тут.

«Если это моя голова, – подумалось Ите, – значит, по крайней мере в этом закутке я кое-что могу. Так, попробуем…»

Мысленное усилие – и темнота вокруг обрела объём, запах и форму. Зрение прояснилось. Теперь Ита сидела на старом продавленном топчане, на котором много лет спала в отцовском доме, в каморке напротив лестницы, бывшей, честно-то сказать, просто стенной нишей – отделённой от коридора пыльной плотной портьерой. Над головой Иты висели пучки сухих трав, какая-то одежда и даже плетёная корзинка. Портьера слегка отошла, и именно оттуда, снаружи, и доносились голоса.

Ита вспомнила, как, будучи совсем маленькой девчонкой, играла в разбойницу в засаде, прячась за эту портьеру и стараясь подсмотреть из-за неё как можно больше. Иной раз она видела сцены, вовсе не предназначенные для детских глаз, но когда это её смущало?..

Сейчас, вспомнив детство, она на цыпочках шагнула к щели и осторожно выглянула. Она увидела холл Твердыни – знакомый, она сама его обставляла, сама решала, какой высоты потолок сделать и каким камнем облицевать лестницу – и в то же время успевший измениться.

Теперь он превратился в подобие муравейника: туда и сюда сновали снежные тролли и конструкты, подгоняемые слугами, тащили какие-то грузы и доски; где-то стучали молотки, визжали пилы, орали надсмотрщики. Всё кругом переделывалось и перестраивалось с ужаснувшей Иту скоростью.

Перед ней – точнее, перед тем существом, которое сейчас было ею, – стоял, склонившись, Бертх-эконом и черкал на восковой дощечке хозяйские распоряжения. Лже-Ведьма делала указания насчёт каких-то магов, насчёт сноса некромагических мастерских, устройства новых заклинательных покоев и насчёт – ого! – новых больших магических фигур вокруг Твердыни, что преподносилось ею как нечто чрезвычайно важное. Снос мастерских?.. Новые фигуры? О чём она вообще?!. Ита на миг даже забыла о собственном плачевном положении – её захлестнули злость и ярость. Как же так? Дракон – а сомнений не осталось, что голосом Ведьмы говорит именно он, – отнял всё: её тело, её Твердыню, всё то, чего она достигла великим трудом и риском, и теперь собирается… разрушить? Использовать в каких-то своих непонятных целях? Да какая разница! Он бессовестно убил её и ограбил, не хуже разбойника с большой дороги. Только, к его несчастью, жертва выжила.

Выжила и отомстит. Ита Ормдаль судорожно вздохнула, слушая, как лже-Ведьма приказывает сровнять с землёй некромастерские, прежде вынеся оттуда всё, что только может пригодиться для волшбы.