Ник Перумов - Северная Ведьма [litres]

Свиток, из-за которого он отправился сюда, остался, разумеется, в Араллоре, под приглядом Кора Двейна и Соллей.

Свиток этот, принесённый названой сестрицей из Путевого дворца, напомнил Скьёльду один давний случай. Некогда в юности – бывшей так давно, что магу порой казалось, что всё это неправда, – Скьёльд подрабатывал писцом у одного книготорговца. Тогда ему случилось переписывать рукопись придворного повара, полную рецептов изысканных кушаний и советов по подаче блюд, призванных поразить и удовлетворить самый утончённый вкус. Скьёльд, привыкший к простой и дешёвой пище, переписывал её как сказку, ибо понятия не имел, ни как выглядит половина упоминаемых ингредиентов, ни каковы они на вкус, ни где их можно купить. «Взять четверть унции русалочьих язычков, вяленых в масле с травами, четверть унции жемчужных колечек, ещё пол-унции копчёных морских серёжек да унцию синих слизнявок, потушить оные вместе с каплею чёрного уксуса, запустить в них живых писклявиц и начинить утробу рыбы-молнии, зашив её хорошенько…» Скьёльд тогда подумал, как же, наверное, королевский повар отличается от повара в той таверне, где он раз в день покупает себе горячий обед. Он даже не считал нужным пояснить то, о чём писал, словно это было всем известно.

То же самое Скьёльд мог бы сказать и про тех, кто оставил им свиток. Но с ними как раз всё понятно – подобные сущности не снисходят до объяснений чего-либо презренным смертным, они лишь повелевают, карают или милуют. В свитке они изложили основу, принцип, идею; как её реализовать – пришлось думать самим.

Вот потому-то он сейчас спускался в затерянную в горах долину в этом ничем не примечательном и пустынном мирке.

Свет горел в окнах хутора, стоящего на невысоком холме среди густого сада; дом окружала основательная каменная ограда, за ней на разные голоса заливались псы. Ворота, крепкие, окованные железными полосами, были наглухо заперты.

Однако его ждали.

– Кто идёт? – протяжно крикнули со двора, едва маг приблизился к воротам.

– Моё имя Скьёльд, чародей Скьёльд! Хозяин должен меня ждать!

Спустя несколько мгновений скрипнул засов, и отворилась – нет, не массивная воротная створка – неприметная калитка в заплоте; если не знать, где она, так и не увидишь. Выглянул привратник, в кожаных латах, в шлеме, вооружённый бердышом, кто-то за его спиной высоко держал факел; псы где-то рядом ярились на привязи. Привратник окинул Скьёльда подозрительным взглядом, нашёл какие-то, лишь одному ему известные приметы и кивнул:

– Проходи, добрый человек. Не серчай, что без должного вежества встречаем – места тут дикие, магии почитай что нет, на одну сталь только надежда.

Скьёльд прошёл. Через просторный двор – в дом, приземистый, каменный, с небольшими окошками, забранными узорной решёткой, с массивной дубовой дверью. Не дом – крепость!

В хорошо натопленной зале его ожидал накрытый стол – накрытый по всем правилам здешнего гостеприимства, с пивом и сквашенным молоком в жбанах, с ломтями варёного мяса и ячменного хлеба, с мочёной ягодой и козьим сыром. Из-за стола поднялся сам хозяин – тот, кого Скьёльд до сих пор лишь слышал в осторожной мыслеречи, но ни разу не видел. Он оказался под стать дому и своему столу: невысокий, кряжистый, как дуб, череп выбрит, только с темени спускается на спину затейливо заплетённая коса; лицо с грубоватыми чертами и широкие ладони – в белых росчерках старых шрамов, и не все эти шрамы оставлены остро наточенным оружием. Есть и похожие на следы чьих-то зубов… Одет в простую рубаху и кожаный жилет поверх, наверняка скрывающий перевязь с метательными ножами; на поясе – кинжал с эмалевой рукоятью.

– Здрав будь, чародей Скьёльд! – пробасил хозяин, отвешивая небрежный поклон.

– Здрав будь и ты, почтенный Эхмер. Рад лицезреть тебя во плоти, в твоём доме.

Почтенный Эхмер махнул рукой:

– Это так, чародей, простая усадьба, отдохнуть от трудов праведных да от бранных потех… Садись, ешь, пей, а там и о делах поговорим. Эй, вы! Музыка-то где?..

На зов явились черноволосые и черноокие девы, закутанные в полупрозрачные, расшитые бисером и монетками накидки. Затянули какую-то песнь, помогая себе ритмичными ударами в бубны – впрочем, не настолько громкими, чтобы помешать застольной беседе.

– Значит, ты явился просить помощи у моего владыки? Не желая при этом сам ему служить? А известно ли тебе, чародей, что так дела не делают? Либо ты служишь и получаешь награду, либо…

– Известно, почтенный Эхмер. Я ведь знаю, кто твой владыка и кому обязан ты своим богатством и долголетием. И знаю, что лишь ты можешь мне помочь.

Хозяин расхохотался, щуря и без того узкие глазки.

– Ты поистине не обладаешь добродетелью скромности, чародей! Поведай же, что ты можешь предложить такого, чего не имеет мой владыка? Купить его, как известно, нельзя, но удивить – можно.

Скьёльд вздохнул, потёр татуированный череп. Драконы на нём не шевелились, усыплённые ещё в пути, в Междумирье, – чтобы не смущать дорогого хозяина. А хозяин был непрост, ох, непрост – из тех смертных, могучих и храбрых, за кем на самом деле стояла куда более страшная сила, и смертные служили ей – кто за страх, кто за совесть, а кто за оговоренную плату, к примеру, за долголетие, сравнимое с бессмертием.

За почтенным Эхмером, не очень-то и скрывавшим свою службу, стояла одна из высших сил, и потому с ним следовало вести дела очень осмотрительно. Осмотрительно, но в то же время не бояться заходить с козырей – великие силы это ценят.

– Мне кое-что известно, почтенный Эхмер. Кое-что весьма важное, касаемое расклада сил в Упорядоченном, что твоему владыке, разумеется, неизвестно. Слишком многое ему придётся потратить, чтобы добыть эти сведения.

– А они ему нужны?..

Скьёльд тонко улыбнулся:

– Несомненно. Это касается прежних властителей Упорядоченного, а также некоторых особенностей магического устройства нашей вселенной…

В покое внезапно потемнело. Стихли нестройное пение и звуки бубна, треск огня в очаге и бульканье пива в жбане. Тени выступили из углов. Почтенный Эхмер запрокинул голову, глаза закатились; он заговорил голосом низким и жутким, какой мог бы исходить из самого глубокого, самого чёрного колодца. Голосом, которым мог бы обладать сам Хаос – если б только у него было горло.

– Говори, смертный.

– Начнём с того, что прежние властители Упорядоченного утратили силу, но не утратили связь с нашей вселенной. Они по-прежнему крайне важны для существования мира, они, гм… встроены в него. Сейчас они пребывают в Нижних мирах, накапливая силы. Я могу даже сказать вам точно, сколько и каких сил стоит за ними и в каких областях их связь с Упорядоченным самая крепкая. Но – в обмен на вашу помощь.