Ник Перумов - Северная Ведьма [litres]

– Хозяин!..

На сей раз Публий отреагировал – услышал предупреждение в голосе Шаарты, а может, и сам что-то почувствовал. Он торопливо закончил линию, заткнул кисточку за ухо и обернулся – но поздно.

Стена, возле которой стояла Шаарта, вдруг вспучилась. Орка проворно отскочила, не выпуская факела; на глыбе сплошного камня вдруг проступило лицо: гротескное, уродливое, с носом картошкой, с вывернутыми губами. Каменные глаза шевельнулись в глазницах, разверзлась громадная пасть, и из глотки, вместе с запахом подземелья, вырвался такой рёв, что Шаарта на миг оглохла.

– Беги! – Хозяин бросил всё своё магическое добро и толкнул её к лестнице, сам повернулся, машинально начал пасс и выругался – магия не повиновалась ему.

Шаарта схватила его за запястье и поволокла за собой; позади каменный лик тяжко ворочался, выдавливая себя из стены. Показались две могучие лапы, смахивающие на львиные, камень под давлением пробудившейся силы стонал и тёк.

Но беглецам далеко уйти не удалось.

На середине лестницы тьма в прямом смысле слова обретала плоть. Шаарта резко остановилась: тени перед ней вдруг сгустились, забурлили, и из них в неровный круг света, отбрасываемого факелом, посыпались мохнатые тварюшки: мелкие, как мыши, писклявые и зубастые, и потекли навстречу тёмным ручейком.

Публий за спиной выругался, словно последний каменотёс, и орке вдруг стало смешно. Конечно, маг не привык чувствовать себя беспомощным – но он сейчас и впрямь не мог ничего поделать.

Только она, Шаарта.

Загнала со всего размаху факел в трещину в стене. Лунно-светящиеся мечи легко выскользнули из ножен, укреплённых за плечами.

«Наконец-то», – блаженно вздохнул голос, тот самый, что звучал у неё в голове и преследовал во снах, жестоких и кровавых, покуда лунные богини не благословили её небесной едой.

– Убери их! – Маррон оттолкнул её, выскакивая вперёд. – Убери мечи!

В руках он сжимал алхимическую ампулу – успел, как видно, всё-таки кое-что прихватить с собой. Прищурившись, выждал, пока тварюшки подберутся ближе – а они бесстрашно катились вперёд, возбуждённо пища и щёлкая челюстями; сверкали частые зубы, белоснежные, игольчато-острые, а пасти распахивались неожиданно широко. А потом, размахнувшись, маг выплеснул содержимое ампулки на врага.

Маслянисто-тёмные капли на миг повисли в воздухе ниткой чёрного жемчуга – и вспыхнули ярче звёзд; старая магия, заключённая в алхимической основе, послушно заработала. Тварюшки не успели и пискнуть, как оказались в пятне бело-голубого яростного сияния; заметались, отчаянно запищали – и тут же распались лёгким пеплом. Капли угасли, оставив после себя запах грозы.

– Убери мечи, орка! – прорычал Публий.

Шаарта поморгала, прогоняя плавающие в глазах пятна, молча загнала клинки в ножны, чувствуя, что руки словно чужие; то, что сидело в мечах, ещё не до конца овладело ею – но стало достаточно сильным, чтобы сопротивляться.

– Ты бы ничего не сделала против них. – Маг тяжело дышал, на лбу выступили бисеринки пота. – Cavum dentatum [23] Зубастая пустота ( лат. ). , вот уж не думал, что увижу их когда-нибудь вживую. Слава богам, что у меня хоть что-то осталось в поясной сумке.

Грозный рёв сотряс лестницу.

– Надо выбираться, орка. Поспешим. Потом разбираться станем…

Они бросились вверх.

– Не вынимай мечи без моего приказа. – Публий задыхался, встреча с Неснимаемой Печатью и сразу двумя чудовищами явно не прошла даром. – Это может быть опасно прежде всего для тебя. Ясно?

Она кивнула. Конечно ясно – однако ясно и другое: когда хозяину грозит опасность, негоже ей бездействовать. Пусть лучше потом накажет, чем погибнет…

Они бежали, и под конец Шаарта уже почти тащила мага на себе; он так устал, что едва передвигал ноги. Одной рукой сжимая факел, другой поддерживая Публия, орка бежала по узким ступеням. Дыхание с хрипом вырвалось из груди, ноги болели, однако она не останавливалась. В сражении при Дим Кулдире, когда нужно было обойти хирд проклятых бородачей, выставивших против честной стали мага, они с подругами бежали куда быстрее и дольше, забыв о горящих лёгких и деревенеющих мышцах; бежали по каменным россыпям, перепрыгивали через расселины, а в конце – в конце был невероятный спуск со скал, преддверий гномьего города, вошедший в легенды не только у орков, но и у бородатых. Шаарта тогда прыгнула первой – поскакала по уступам и склонам, скользя по осыпям, словно горная лань, цепляясь за висячие корни, – чтоб своими руками снести голову тому магу. И снесла!

Да, славное было дело!..

Воспоминание придало ей сил, и она рывком проскочила за последний поворот лестницы, туда, где на ступени уже падали меркнущие лучи заката, и выбралась наружу.

И попятилась. Их ждали.

Призрачные, но хорошо видимые фигуры: женщина, состоящая, кажется, из одного пламени; мохнатый клубок тьмы с горящими багровыми глазами; высокий, неестественно стройный воин в сверкающих доспехах с узким мечом; зверь, покрытый рыбьей чешуёй, как бронёй, с выпученными глазами, на низеньких ножках, с пастью, раскрывающейся до середины тела. Все они окружили крипту и ждали.

– Стой, – прохрипел Публий. – Да стой же ты!..

Орка остановилась.

– Кто это, хозяин? И эти, и те… в подземелье?

– Порождения магии. Внизу были каменный голем и cavum dentatum, а это, вероятно, их хозяева. Может, могущественные духи, может, даже боги. Бывшие. Здесь же сила ведёт себя более чем странно – вот они и сползаются к Элмириусу, словно пчёлы на мёд.

– А что же раньше их никто не видел? – Шаарта уже почти отдышалась и приглядывалась к неподвижно стоящим фигурам. Да, так просто не прорваться, особенно с хозяином, который еле дышит… А те не торопились – беглецам всё равно некуда было деваться.

– Думаю, они спали. – Маг тоже постепенно приходил в себя, взгляд прояснялся. – Спали долго, лет триста, покуда магический шторм их не разбудил. А тут как раз мы…

– А что случилось с тобой, хозяин?

– А что со мной? А, ты об этом, – Маррон с кривой усмешкой продемонстрировал слегка дрожащие пальцы. – Когда я пустил в дело алхимическую смесь, я слегка прибавил туда силы – моей жизненной силы, иначе б мы не справились. Это не требует какой-то особой магии, однако, гм… опасно для самого мага. Ну, ты видишь. А вот что нам делать теперь, Шаарта…

Из дыры в полу донёсся голодный рёв голема.

– Я знаю что. – Проклятые клинки вновь выпорхнули из ножен, рукояти удобно лежали в пальцах, вот только по-прежнему от них расходился болезненный холод. – Прости, хозяин. Но выбора у нас нет.

Не слушая его гневных слов, она шагнула вперёд. В конце концов, разве не её дело – защищать его? Разве она нарушила своё служение? А если потом он захочет продать её или даже убить – что ж, на то его воля и право…