Нора Робертс - От плоти и крови [litres]

– Я взялся выполнять эту работу, мне и нести ответственность. А сейчас придется хоронить подонка, который убедил меня в том, что готов предоставить информацию для освобождения рабов и заключенных.

– Он и предоставил, – не согласился Дункан. – Я поддерживаю мнение Эдди. Патрик обманул всех нас. Мы поверили ему, потому что он говорил правду. Только не всю. Я помогу похоронить его.

– Спасибо, не надо. Мы с заместителем Пинни сами обо всем позаботимся. Пинни должно стать от этого легче. Это он караулил пленника в наше отсутствие и заснул на посту. Охрана была всего лишь мерой предосторожности. Не вижу смысла винить парня. Никто не мог предположить, что Патрик покончит с собой. Когда Пинни проснулся, отправился проведать заключенного и увидел, что тот повесился на простыне, то сразу перерезал ее. Негодяй был еще теплым, но уже мертвым.

– Пинни тоже не виноват.

– Согласен, Эдди, в этом никто не виноват. Патрик сам выбрал, на чьей стороне сражаться. Отправляйтесь по домам. Просто заприте все, а полную инвентаризацию проведем завтра. Увидимся.

– Уилл? Не грузись тем, что могло произойти и как мы чуть не попали в засаду. По итогу мы все вернулись домой живыми. Думай об этом, а?

– Хорошо.

Когда Уилл ушел, Эдди тяжело вздохнул и прокомментировал:

– Собачья работа. Грузит не по-детски. Солдатомто несладко быть, а тут еще, это, приказы отдавать. Ответственность, блин, дикая. Прямо радуюсь, что не командир тут. Эй, чувак, давай, как послушные ребята, закроем все и потопаем по домам? Умираю, как хочу Фред рассказать про Ланину дочурку. – Они разложили конфискованное оружие, чтобы с утра приступить к инвентаризации, после чего Эдди ткнул Дункана локтем в бок: – Реально горячая штучка, а?

– Да, ничего.

– Фига себе! Ничего! Да она прям чертовски горячая.

– Боже, да Фэллон тебе в дочери годится.

– Ну и что? – отмахнулся Эдди, с легким удивлением понимая, что Дункан прав. – У меня же, типа, глаза на месте. Лады, но ты-то ей в папаши не годишься. И зрение у тебя, это, поострее моего будет, а?

– У меня вроде как уже есть девушка.

– Ну да, – рассмеялся Эдди, запирая оружейный склад и убирая ключ в карман. Подождал, пока Дункан наложит защитные чары, и добавил: – И какая же на этой неделе?

Тот ухмыльнулся и пожал плечами. Сначала это была Касс, потом Фиона, а теперь…

– И без того хватает поводов для беспокойства, чтобы беспокоиться еще и насчет девушки.

– Не парься, я и сам так думал в твоем возрасте.

– Ладно, признаю, Фэллон – горячая штучка. Не уверен насчет чертовски горячей, но чтобы обжечься хватит.

– А глаза-то, ну совсем как у Макса, – вздохнул Эдди. – Рад, что он передал что-то своей малышке. Отправляйся на боковую, чувак, ты это заслужил.

– Ты тоже.

Когда Дункан наконец заснул, то увидел девушку с серыми глазами. Всадницу на белом коне с серебряными крыльями. Она спешилась, вошла в самое сердце ослепительно сверкающего круга и взяла щит и меч, что сияли, как тысяча солнц. И сама стала солнцем.

Фэллон сражалась с Малликом и его копиями. Призрачные противники уже нанесли несколько ударов – и очень чувствительных. Время обучения подходило к концу, поэтому наставник решил, что боль – неотъемлемая часть сражения – должна стать частью тренировок.

И зачаровал клинки так, чтобы они не ранили до крови, но ощущения вызывали реалистичные.

Так что когда меч одной из копий Маллика задел левое плечо Фэллон, та вздрогнула, как от настоящего пореза. Но продолжила сражаться.

Первые несколько боев с повышенной реалистичностью она проиграла, потому что резкая боль заставляла терять хладнокровие, вызывала панику. Теперь было ясно, почему Маллик настоял на нововведении.

Раны не только лишали равновесия, но и делали слабее. Маллик вынуждал ученицу бороться и с тем и с другим, тренируя разум и тело.

По ее лицу тек пот, а правая нога с трудом выдерживала напряжение после того, как наставник проткнул ее мечом. Однако Фэллон уже одолела двух из четырех противников и теперь ожесточенно билась с самим Малликом и последним его фантомом.

Она чувствовала, что долго не продержится – всплеск адреналина уже прошел, – поэтому метнула огненный шар в копию наставника, перекатилась по земле и полоснула мечом по лодыжке главного противника. А когда тот тяжело рухнул, пронзила его сердце. И без сил растянулась рядом.

– Все болит.

– И у меня, – согласился Маллик, хрипло дыша.

Фэллон нахмурилась и приподнялась на локте, чтобы посмотреть на наставника. Его лицо было не просто усталым и потным, как у нее, но и смертельно бледным.

– Ты тоже ощущаешь боль? Но зачем? Я же прохожу обучение, а не ты.

– Когда твой меч поражает противника, он чувствует это. Посему и мне должно.

Фэллон с трудом поднялась на ноги, сходила к колодцу и принесла ковш воды.

– Пей. Тебе нет нужды сражаться, терпя боль. Да и вообще сражаться. Наколдуй копии. Тогда сможешь наблюдать со стороны и оценивать всю битву целиком.

– Я покамест в состоянии сам поднять меч, – проворчал Маллик, отпивая из ковша и поглядывая поверх него на ученицу. – И даже вынести толику боли.

Она уже давно усвоила урок, лежавший на поверхности: наставник был невероятно гордым человеком.

– Мочь – одно дело. В твоем умении сражаться никто и не сомневается. Но необходимость этого… Ведь задача учителя – оценивать способности ученика. А они лучше видны со стороны.

– Желаешь защитить слабого старика, дитя? – спросил Маллик, отпивая еще один глоток.

– Этот слабый старик только что пронзил насквозь мое правое бедро. – Фэллон демонстративно потерла ноющий синяк. – Просто стараюсь быть практичной. Мы с тобой сражаемся почти каждый день уже больше года и изучили приемы друг друга, темп, слабые места. Конечно, случаются и неожиданности, но чаще всего я уже знаю, что когда ты делаешь обманный выпад влево, нужно беречь правый бок. А когда планируешь прямую атаку, то слегка приподнимаешь правое плечо.

– В самом деле?

– Ага. – Фэллон снова улеглась на спину, чтобы немного облегчить боль от полученных травм, и принялась наблюдать за плавным движением белых облаков. – Однако мне вряд ли доведется когда-нибудь сражаться с противником, которого я смогу читать так же легко.

– Тогда в следующий раз будем биться левыми руками.

– Левыми руками? – Фэллон невольно заинтересовалась.

– Не исключено, что настанет время перемен. Но не сегодня. Сейчас – рукопашная, с четырьмя противниками, без оружия.

– Сейчас?

– Пей! – Маллик отдал ученице ковш с остатками воды. – И в бой! Я же воспользуюсь твоим любезным предложением и понаблюдаю.

– Но я еще не оправилась от предыдущей…