Франческа Пелуссо - Призывая богов [litres]

– Что-то вы какие-то подавленные, – нарушила Малия уединенность группы. Головы всех остальных повернулись к девушке, которая, скрестив руки на груди, стояла у подножия террасы. Она поднялась по ступенькам и, оказавшись наверху, хмуро оглядела собравшихся.

– Ты не можешь вступить в наш клуб. Твоя мать еще жива, – сказал Кай Малии, делая большой глоток из фляжки.

– Можем поменяться, если хочешь. Моя мать-змея, любящая плести интриги, против этого старого ублюдка, твоего отца.

Она протянула ему руку, но Кай, рассмеявшись, покачал головой.

– Нет, спасибо. Твоя мать меня пугает.

Со вздохом кивнув, Малия согласилась с этим заявлением. А Нат уже не знал, стоит ли ему вообще ждать следующего месяца и предстоящего знакомства с семьей Малии.

Жрица взяла фляжку, которую Кай наконец вручил ей, и пристально посмотрела на Ната. Он проглотил ком в горле.

– Мне нужно с тобой поговорить.

– Ого, – голос Кая, как обычно, звучал двусмысленно. Ого, подумал и Нат. Такое ощущение, словно он где-то напортачил, но не мог вспомнить, когда и в чем именно.

– Не надо смотреть на меня таким щенячьим взглядом. Речь пойдет о Селесте. – Малия говорила непривычно серьезно, и у Ната появилось плохое предчувствие. С чего это, во имя Богов, Малия вдруг решила поговорить с ним о Селесте? Неужели девушки обсуждали друг с другом их ссору? Натаниэль искренне надеялся, что нет.

– Кстати, о Селесте. Где она сама? Она ведь тоже входит в наш клуб детей без матерей.

Нат повернул голову к Элио. О чем он говорил?

– В смысле? А что с ее матерью?

Все в изумлении воззрились на будущего короля. И Нат почувствовал себя лишним. В очередной раз.

– А ты разве не знаешь? – спросил Ной.

Нет, Натаниэль определенно не знал, о чем они говорят, иначе вряд ли стал бы спрашивать. Поэтому он просто покачал головой.

– Селесту еще младенцем нашли брошенной у дворца Самары. Она никогда не видела своих родителей, – печально поведала Макена.

– Значит, она не обязательно принадлежит к нашему клубу. В конце концов, ее мать, быть может, еще жива, – с сарказмом добавил Кай.

Нат вздрогнул от злобы во взглядах Макены и Малии, когда те воззрились на его советника. Слова Макены заставили его задуматься. Этого Натаниэль тоже не знал. Всякий раз, когда речь заходила о родителях, детстве или вообще о прошлом Селесты, девушка переводила разговор на другую тему. Поэтому Натаниэль просто предположил, что жрицу с ними связывали не самые лучшие отношения. Подобного варианта он даже не предполагал.

– В этот праздник ей всегда очень плохо. – Макена смущенно опустила взгляда в землю, и Элио понимающе кивнул. Они знали Селесту с детства, и Нат представил, как в детстве эти двое каждый День Роз пытались подбодрить маленькую девочку с рыжими кудряшками, которая с грустью ждала, что ее мать появится. Мать, которая так и не вернулась.

– Боюсь, в данный момент ее гораздо больше беспокоит нечто другое.

Дрожь пробежала по спине Ната, когда, подняв глаза, он встретился с хмурым взглядом Малии. Неожиданно на террасе воцарилась абсолютная тишина.

– Вы что, до сих пор в ссоре? – Кай раздраженно покосился на Ната. – Я думал, ты уже поговорил с ней. В конце концов, это ведь продолжается уже две недели.

Элио и Ной нетерпеливо кивнули. Нат, открыв от удивления рот, оглядел всех вокруг. Его глаза встретились с многозначительными взглядами друзей. Каждый из них, видимо, прекрасно знал, что произошло между будущим королем и Селестой. Просто раньше никто не говорил с ним об этом.

Натаниэль почувствовал на своем плече руку Малии.

– Так что же между вами произошло?

На короткий миг Нат порадовался, что Линнея не была частью «клуба». Так у него, по крайней мере, оставалась возможность скрыть свои чувства. Однако пять пар глаз, впившихся в Натаниэля, заставили его усомниться и в этом.

Нат мог встать и уйти. Его ссора с Селестой никого, кроме него самого и Рыжей, не касалась. Но он не сделал этого. Перед ним сидели его друзья или, по крайней мере, те люди, которых он мог так называть.

Будущий король вымученно вздохнул:

– Мы поссорились.

Послышался тихий смех, и Нат сердито повернулся к Каю.

– Поссорились? Я был, по крайней мере, так же пьян, как и ты, и не знаю всего, что произошло, но даже мне известно, что в тот вечер ты зашел слишком далеко. Будь я на месте Селесты, я постарался бы больше никогда не встречаться с тобой.

Взгляд Ната, должно быть, говорил о многом, потому что Кай тут же, словно защищаясь, поднял руки. Малия, напротив, смотрела на него со смесью любопытства и удивления, к которым вскоре добавилась досада.

– Что ты натворил?

Руки Натаниэля сжались в кулаки. Он не хотел повторять то, что сказал в тот вечер, – ни мысленно, ни вслух – перед другими.

– Я сказал ей кое-что неприятное.

Услышав, как фыркнул Кай, Нат бросил на него предостерегающий взгляд.

– Что ты сказал ей и почему?

Малия, вероятно, не оставит его в покое до тех пор, пока Нат не расскажет ей о случившемся во всех подробностях. Он застонал: не хотел рассказывать Малии подробности. Использовать те слова снова было бы несправедливо по отношению к Селесте.

Нат оглядел своих друзей. Кай смотрел на него я-же-тебе-говорил-взглядом. В глазах Ноя читалось любопытство. Макена и Малия поглядывали на будущего короля с укоризной, а во взгляде Элио угадывалось неприкрытое разочарование. Он ведь предупреждал Ната, чтобы тот не задевал чувства Селесты. А Натаниэль сделал именно это.

– Я напился, а она все упрекала и упрекала меня! Она была так надоедлива, упряма и все время вмешивалась в дела, которые ее не касались. Я просто потерял самообладание, понятно?

Вовсе не понятно. Нат отчетливо видел это в глазах всех остальных. Он и сам понимал, что его оправдания звучали слишком жалко, но был слишком горд, чтобы признать, что допустил огромную ошибку. Парень глубоко вздохнул.

– Я имею в виду, как можно быть такой невероятно высокоморальной и требовательной? Неужели в ее присутствии нельзя позволить себе даже такой маленькой ошибки?

Перед глазами Натаниэля возник образ Селесты. Ее рыжие кудри, фарфорово-белая кожа и глаза цвета жидкой карамели.

– А ведь она бывает совершенно другой. Она умеет улыбаться и даже шутить. Если бы она временами не была такой чертовски надоедливой, я бы даже назвал ее очаровательной. Бог мой, эта девушка просто сводит меня с ума!

Нат был уверен, что его лицо уже заливается краской, и напряженно сомкнул челюсти. Малия смотрела на него во все глаза. Она уже открыла рот, вероятно, для того, чтобы заступиться за Селесту, но, не проронив ни единого звука, снова закрыла его. Натаниэль заметил, как Элио и Макена обменялись какими-то странными взглядами. Кай, усмехаясь, покачал головой, а Ной нахмурился, словно сомневаясь в душевном здоровье Ната.