Елена Булганова - Возвращение [litres]

– Лина – невеста Игнация, – закрепила я положение подруги.

Кимка густо покраснела, а Клея, пусть на мгновение, вспыхнула от радости. Она протянула к Кимке руки, и та, плюхнувшись на колени, крепко с ней обнялась. Дятлов, вылив содержимое миски на сковородку, подошел ближе, тепло поздоровался с Клеей и положил руку мне на плечи как-то очень собственнически.

Чуть позднее, в темпе отправляя в рот куски омлета, я рассказала о звонке бабушки и о том, что должна как можно скорее ее повидать.

– Разве это не опасно? – нахмурился Сашка.

– Почему это должно быть опасным? – разыграла я изумление. – А, ну если ты об ашерцах, то, по мне, оставаться в малообитаемом поселке днем, когда сукр вообще никакая не защита, – гораздо опаснее. Так что предлагаю перебраться ко мне всем вместе, бабуля не будет против. Подождем там возвращения Вилли. Сукру скажем, чтобы ночью охранял мой дом, а также работал связным.

– Я вообще не это имел в виду, – заметил мой друг. – Просто в последнее время вокруг стало многовато тех, кто может влезть человеку в мысли и внушить все, чего ему только пожелается.

Тут Сашка болезненно поморщился, и я поняла, что он все еще страдает из-за той истории с попыткой меня убить. Но его главную мысль я уловила.

– Думаешь, моя бабуля может находиться под внушением?

Неопределенное подергивание плеча.

– Но под чьим? Всадники те убиты, ашерцы до нее, уверена, не добрались.

Дятлов подумал еще немного, потом вынужден был признать:

– Да, возможно, я перегнул палку. Да и что такое какие-то ашерцы против твоей бабули? Она бы их накормила, как они в своем Ашере никогда не едали, и они враз перешли бы на светлую сторону.

Я не удержалась от смеха:

– Точно!

Кимка и Клея, сидя рядышком, о чем-то возбужденно перешептывались, то есть, скорее, о ком-то. Я даже подумала, что они не слышат нашего разговора, но ошиблась. Подруга уточнила:

– Значит, отправляемся все вместе? А что соврем про Клею?

– Придется выдать ее за родственницу кого-то из вас, – вздохнула я. Почему-то мысль даже временно назвать мое сокровище чужим казалась ужасной. – Пусть, Сань, будет твоей двоюродной сестричкой? Клея, согласна?

Оба с готовностью кивнули.

– Но в квартиру зайдем сначала мы с Данкой, – тут же с нажимом добавил Сашка. – На всякий случай. Да и вообще неприлично вваливаться таким кагалом, особенно если человек намекнул на какие-то проблемы. Лина с Клеей погуляют во дворе под окнами, пока Данка поговорит с бабушкой. Как только мы убедимся, что все в порядке, дадим вам знак. Ты, Дан, звякнешь Кимке, спросишь типа: ну вы где там, идете уже. Но если что не так, то тогда я, Лин, нажму твой номер, говорить не буду. Получите мой вызов – в дом ни в коем случае не заходите, сразу тикайте со двора и ждите дальнейших указаний.

– Как же мы вас бросим? – огорчилась Кимка.

– Ким, ты отвечаешь за Клею, – встряла я. – Мне необходимо знать, что она под надежной защитой в чужом мире. Вообще я уверена, что у бабули никаких засад не ожидается, но раз Саня настаивает… Ты обещаешь?

– Ага, – закивала подруга. – Только, слушай, Клею нужно переодеть, заехать по пути в магазин. В детский, – глянула она виновато на мою дочь.

Та ответила ей спокойной улыбкой.

Снова вмешался Дятлов:

– Сейчас ведь декабрь, воскресенье, новогодние утренники уже вовсю идут. Можем сказать, что водили мою сестренку на елку и на ней – карнавальный костюм. Едва ли бабуля твоя знает, какие сейчас идут мульты и как детишки одеваются.

– Точно, – обрадовалась я, поскольку рядить дочку в платьица для малышек мне как-то не улыбалось. – Тогда по пути заедем в торговый центр, купим пальто и обувь.

На этом наш завтрак закончился, и начались энергичные сборы. Мы вызвали такси, Параклея в сопровождении Сашки отправилась в гараж, чтобы дать подробные инструкции сукру. Напоследок составили слегка закодированное послание Вилли или Орлику на случай их появления в доме.

Наконец подъехало такси. Кимка назвала молодому и очень курносому водителю адрес какого-то детского бутика в центре города. Пробыли мы там недолго – я слишком волновалась за бабулю, – но этого хватило, чтобы купить Параклее чудесную приталенную дубленку мятного цвета, с глубоким капюшоном, и замшевые сапожки с серебряным узором по голенищу. От идеи подобрать шапку я отказалась, припомнив, как сама когда-то доводила маму жалобами, что шапка «натирает – колет – жмет». Теперь я догадывалась, почему так было: я просто не привыкла к ним с детства, ведь в Навии шапки ни к чему. Что уж говорить о Клее… Уходя, я бросила пару хищных взглядов на магазинные полки: хотелось бы мне вернуться сюда с моей девочкой, потратить полдня, примеряя на нее весь ассортимент. Смешная и несбыточная мечта.

В следующий раз такси остановилось у калитки перед нашим двором. Я, поразмыслив в пути, попросила Кимку и Клею посидеть в ближайшем кафе, чтобы не замерзнуть. Клея ведь никогда даже не видела снега… Подойдя к кусту сирени, растущему у калитки по обе стороны забора, моя девочка задумчиво сгребла с ветвей снежную шапку, грустно улыбнулась. Но мы с Дятловым уже шагали к дому.

Бабушка распахнула дверь почти сразу, слегка споткнулась взглядом о Сашку, занявшего переднюю позицию, замешкалась, но тут же сказала:

– Привет, весельчак. Ладно, ты вроде парень свой, так что проходи.

– Бабушка, что случилось, говори прямо сейчас! – взмолилась я из-за Саниной спины.

Но бабушка не раскололась, конечно, а с загадочным видом поднесла палец ко рту и скосила глаза в ту сторону, где находилась бывшая мамина комната. Я, понятно, помалкивать не стала:

– Бабуль, там Ор… Артур?

– Не угадала. На кухню проходите, там и поговорим, – сурово отрезала бабушка и первая засеменила в указанном направлении.

Пришлось скидывать обувь и спешить за ней. Но пытка неизвестностью не закончилась, потому что бабушка заставила вымыть руки, самолично вытерла их кухонным полотенцем и подтолкнула нас к столу, где моментально возникли исходящие паром чайные чашки.

– В общем, там тот бедный парнишка, который тебя разыскивал, Дана, – наконец соизволила объясниться бабушка. – Вчера заявился прямо с утра, как будто не в курсе про учебное время. Вынь ему тебя и положь!

– И ты за такую наглость взяла его в плен? – спросила я.

– Накормили так, что он до сих пор не стоит на ногах? – выдвинул свою версию Дятлов.

Даже удивительно, что у нас еще находились силы шутить.

– Будете перебивать – ничего вообще не узнаете, – важно парировала бабуля. – В общем, я ему сказала, что ты в школе на ответственной контрольной и звонить тебе нельзя. Но если эта встреча так важна, то могу позднее как-то вас состыковать. Говорю это, а сама вижу: батюшки мои, да он еле на ногах стоит, по скулы шарфом обвязан, а глаза-то мутные, и дрожит весь. А запах от него идет страшный, мерзкий. Я, правду сказать, дурное подумала, а поскольку он к тебе, моей внучке, какие-то дела имеет, то уж церемониться не стала: дернула его за этот самый шарф. Гляжу, а он-то под шарфом весь в крови тонет. Я, понятное дело, задергиваю его обратно в коридор, хватаюсь за телефон – скорую вызывать. Тут мальчонка начинает меня умолять, чтобы никуда не звонила, потому что все равно убежит после звонка, сил еще хватит. Ну, завела я его в Надину комнату, он так и рухнул на кровать плашмя, сердечный. Но сперва попросил, чтобы я поклялась, мол, не стану никуда о нем сообщать. Не люблю я такие дела, но пришлось дать клятву. Сперва одну вашу простыню, Даночка, на бинты пустила, потом уж за настоящими в аптеку сбегала…