Елена Булганова - Возвращение [litres]

Она опустила голову. Сашка так заслушался, что забыл время от времени лупасить камнем себе по рукам и ногам, – боль отгоняла приступы паники.

– А что случилось?

– Однажды чудесный плод, маленькое солнце, появился на ветке древа моей сестры. Сама же она в эфирном теле, как всегда, путешествовала где-то. Мы с ребятами весь день любовались на него, а к утру он исчез. Воспитанников я тоже не обнаружила на рассвете в своих объятиях. Они прятались, испуганные и виноватые. Не знаю, соблазнила ли их красота плода или я в своих рассказах была не слишком осторожна и сама навела их на ужасную мысль сорвать его. Позднее они плакали, умоляли меня простить и заступиться за них перед Творцом. Но изменить ничего было нельзя: они отправились в мир, где их ждала совсем другая жизнь, и где мне не было места. Моя сестра, вернувшись и все узнав, от горя помрачилась умом и навсегда покинула эти места – на этот раз в своем теле, – мы тогда были молоды, а наши корни подвижны.

Я осталась здесь, потому что ощущала себя виноватой и желала испить до дна чашу горя и вины. И вдруг я узнала, что старший сын тех, кого я так любила, вернулся в этот мир, и поспешила к нему. Тот мир, в который я попала, оказался грубее этого, и там я поначалу не могла покидать свое основное тело. Но это было к лучшему: я наблюдала, размышляла. Мой первый плод должен был вот-вот появиться. Я могла добровольно отдать его их сыну, и тогда бы все изменилось. Но я не была уверена, что он заслуживает такой подарок: ведь он совершил преступление, убил своего брата. Хотя, знаю, он сожалел об этом. В ту ночь, когда все должно было случиться, я вдруг ощутила ужас. Я видела, чувствовала, что все обитатели того мира потихоньку наблюдают за мной. Хтонические существа, животные, даже варганы, которые уж должны были знать, что мой плод, сорванный насильно, совершенно бесполезен. Знали, но словно забыли об этом. В последние дни все без конца обсуждали, что мой первый плод может выполнить любое желание, что завладевший им будет править всем миром.

– А это не так? – решился уточнить Сашка.

Варгана покачала головой:

– Нет. Любой мой плод, появившийся после первого, мог исполнить почти любое желание. Но все думали только о первом, и даже будущий Властитель зорко следил за мной и держал наготове парочку сукров, чтобы уж точно опередить других. Я поняла, что снова обманулась в своих мечтах, и безмолвно запела песню, которая всегда навевала сон на моих воспитанников. Когда же все уснули, просто вырвала свои корни и ушла. Оставила только один, тот, который стал кентроном, чтобы дать им шанс создать свой мир и выжить. Вернулась сюда, по пути ко мне присоединились некоторые существа, которые были слишком мудры и благородны, чтобы мечтать завладеть моим плодом, и слишком одиноки в величии своих душ, чтобы оставаться в том мире. Все вместе мы вошли сюда, чтобы никогда уже не оставлять Шемеш.

– А что стало с плодом? – спросил Дятлов. – Ну тем, первым?

Прадерево вздохнуло, подняло и опустило острые плечи:

– Не знаю. Войдя в Шемеш, я сама сорвала его и бросила в траву, потому что поняла: отныне он никому не нужен. Думаю, так и лежит где-то, здешним обитателям он без надобности.

– А тем, кто приходил позже? Ну вот Теому, например. У него проблем хватало: не взрослеет, нет памяти, с семьей неизвестно что. Не искал?

Варгана снова пожала плечами:

– То, что я выбросила, может взять любой. Но не думаю, что Теому нужен был плод, его проблемы он не решил бы. Плод может дать только одно…

Варгана вдруг примолкла, задумалась, словно и не замечая вопрошающего взгляда Дятлова. И вдруг медленно проговорила:

– Вот ты мог бы попытаться его найти… если хочешь, конечно.

– Он поможет дочери Властителя очнуться? – оживился Сашка.

Прадерево отрицательно мотнуло головой.

– Вернет моей… то есть одной девушке из этих земель ее вечную душу?

Тот же жест.

– А тогда зачем? Вы не сказали, какие там у него возможности?

Варгана печально улыбнулась:

– Мог бы и сам догадаться, дорогой. Если я – Древо жизни, то мой первый плод дарует вечную жизнь.

– Что-то не стремлюсь, – поежился Дятлов.

– Ну, с тобой-то все иначе. Ты уже почти перешагнул порог, плод дал бы тебе возможность вернуться и оставаться в своем мире, сколько на роду написано. Ну как, не убедила еще?

Варгана дружески подпихнула Сашку рукой в плечо. Он, разозлившись, вскочил на ноги и прокричал:

– А зачем мне возвращаться? Я ничего не смог, не исправил! И как мне там жить таким, а? Через дорогу с провожатым ходить? Из квартиры носу не высовывать? Нет уж, спасибо, лучше смерть. Давайте, отведите меня, куда следует, и нечего голову морочить!

Прадерево продолжало невозмутимо разглядывать его сверху вниз, – даже сидя на земле оно возвышалось над парнем. Потом сказало:

– Думаю, все еще могло бы наладиться. Да, нельзя вернуть то, что отобрала проказница Самбатион, но ты сумел бы справиться с этим. Что же до дочери Властителя, то она проснется, как только мой корень – кентрон – окончательно умрет. Впрочем, я не настаиваю, путь туда, – она показала рукой на золотое марево, – куда проще и приятнее, чем в обратном направлении. Так как?

Сашка еще постоял, подумал. Потом мрачно произнес:

– Вы куда примерно его зафигачили, не помните?

Прадерево с мелодичным смешком махнуло рукой в сторону леса. Дятлов повернулся и, сильно горбясь, поплелся в указанном направлении. Вслед ему понеслись слова:

– В моих землях нет ничего страшного или злого. Но тебе, конечно, все равно будет нелегко, учитывая обстоятельства. Если встретишь там мою сестру, то, прошу, уговори ее поскорее вернуться ко мне.

– Сестру? – Он застыл на месте. – Она тоже вернулась?

– Совсем недавно. Она все позабыла, но все же искала меня все эти тысячелетия. А когда узнала правду, то пришла в такое волнение, что убежала в лес. Передай, что мне не терпится наконец-то обнять ее после долгой разлуки. И что времени осталось совсем мало. Но будь осторожен, пока не нашел плод, держись подальше от мотыльков.

– Каких еще мотыльков? – вздрогнул Сашка. – А, ладно…

Все силы уходили на то, чтобы не оглядываться непрестанно по сторонам. Перед каждым шагом он бил себя острием камня между пальцами – немного помогало.

– И, прошу тебя, перестань наконец терзать себя этим камнем! – крикнула ему вслед варгана. – Иначе в самом деле умрешь от потери крови еще до того, как найдешь мой плод!

Дятлов вздрогнул, выронил острый осколок, еще больше сгорбился и зашагал быстрее. Войдя в лес, сразу начал ворошить носками кроссовок густую изумрудную траву. Тропинок тут не было, но трава расступалась охотно. Он замечал, как странно при полном отсутствии ветра гнутся деревья, – наверняка чтобы лучше рассмотреть его, понять, чем занят этот незнакомец, – а после за его спиной заводят беседу на неведомом ему языке. Но он не оглядывался и не вслушивался, знал, что может запаниковать и в любой момент броситься куда глаза глядят.