Рик Риордан - Кровь Олимпа [litres]

Небо на востоке начало светлеть, когда маленькая группа распалась. Вскоре Рейна стояла на палубе « MI AMOR »… одна, если не считать восьми пегасов и двенадцатиметровой статуи Афины.

Она постаралась успокоиться. Нико, Дакоте и Лейле потребуется какое-то время, чтобы отвлечь внимание римлян, а до тех пор она ничего не может сделать. Однако стоять и ждать было просто невыносимо.

Прямо за этой темной грядой холмов ее товарищи из Двенадцатого легиона готовятся к бессмысленной атаке. Если бы Рейна осталась с ними, то смогла бы лучше ими руководить. Она могла бы сдерживать Октавиана. Возможно, гигант Орион был прав: она пренебрегла своими обязанностями.

На память пришли призраки на балконах дома в Сан-Хуане, они показывали на нее пальцами, шептали оскорбления: «Убийца. Предательница». Она до сих пор ощущала тяжесть золотой сабли, которой уничтожила призрак своего отца, и его лицо, полное ярости и страха предательства.

«Ты – Рамирез-Ареллано! – часто повторял отец напыщенным тоном. – Никогда не отказывайся от своего положения. Никогда никому не доверяй. А главное – никогда не предавай своих!»

Помогая грекам, Рейна совершила все эти вещи. Римлянке полагалось уничтожить своих врагов. Вместо этого Рейна с ними объединилась и оставила свой легион в руках сумасшедшего.

Что бы сказала ее мать? Беллона, богиня войны…

Наверное, Пират почувствовал волнение девушки. Цокая копытами по палубе, он подошел и понюхал ее руку.

Рейна погладила его гриву:

– Мне нечем тебя угостить, парень.

Пегас нежно боднул ее мордой в бок. Нико рассказывал, что на Пирате обычно летает Перси, но, похоже, крылатый конь был дружелюбен со всеми. Он без малейших возражений нес на себе сына Аида, а теперь утешал какую-то римлянку.

Девушка обвила руками мощную конскую шею. От его шкуры пахло совсем как от Сципио – аромат свежескошенной травы и теплого хлеба. Рейна не стала сдерживать рыдания, уже давно сжимавшие ей горло. Будучи претором, она не могла показывать перед своими товарищами ни слабости, ни страха. А коню, кажется, на это наплевать.

Пегас тихо заржал. Рейна не понимала язык лошадей, но, видимо, конь говорил: «Всё хорошо. Ты молодец».

Рейна посмотрела вверх на гаснущие звезды и сказала:

– Мама, я мало тебе молилась. Я никогда тебя не видела. Никогда не просила тебя о помощи. Но прошу… этим утром дай мне сил поступить так, как должно.

Словно в ответ на ее мольбу что-то блеснуло вдали на востоке – через пролив со скоростью быстроходного катера мчался какой-то огонек.

На какой-то миг у Рейны появилась надежда, что это Беллона подает ей знак. Темный силуэт приблизился, и надежда Рейны сменилась ужасом. Она замерла, не в силах пошевелиться, не веря своим глазам, а темная человекообразная фигура бежала по воде, стремительно приближаясь к яхте.

Первая стрела ударила Пирата в бок. Конь упал и заржал от боли.

Рейна пронзительно закричала, но не успела сделать и шагу, как вторая стрела воткнулась в палубу у ее ног. К древку стрелы был прикреплен светящийся индикатор размером с наручные часы, на котором загорелись цифры 5:00. Пошел обратный отсчет.

4:59.

4:58.

– Я бы на твоем месте не двигался, претор!

Орион стоял на воде метрах в пятнадцати от яхты, наложив на оттянутую тетиву третью стрелу.

Сквозь пелену гнева и скорби Рейна заметила новые шрамы гиганта. После битвы с охотницами руки и лицо Ориона были сплошь покрыты серо-розовыми ожогами, так что он напоминал побитый персик, уже начавший гнить. Левый механический глаз потух. Волосы сгорели почти подчистую, только кое-где торчали неровные пучки. Нос распух и покраснел после того, как Нико ударил по нему тетивой лука. Рейна ощутила прилив мрачного удовлетворения.

Вот только гигант по-прежнему самодовольно улыбался.

Таймер на стреле у ног Рейны показал 4:42.

– Разрывные стрелы обладают повышенной чувствительностью, – сказал Орион. – После того как они куда-то воткнутся, они могут сдетонировать от малейшего движения. Будет жаль, если ты потеряешь последние четыре минуты своей жизни.

Все чувства Рейны обострились. Пегасы вокруг Афины Парфенос нервно переступали с ноги на ногу, цокая копытами. Занималась заря. Ветер с берега принес слабый аромат клубники. Упавший рядом Пират хрипло дышал, его била дрожь – пегас был еще жив, но, видимо, очень серьезно ранен.

Сердце Рейны так колотилось, что ей казалось, будто вот-вот лопнут барабанные перепонки. Она попыталась «перелить» часть своей силы Пирату, успокоить его; она не сможет смотреть, как пегас умирает.

Девушке хотелось закричать на гиганта, оскорбить его, но слова, сорвавшиеся с языка, оказались на удивление спокойными:

– Что с моей сестрой?

На разбитом лице Ориона сверкнули белые зубы:

– Я был бы очень рад сообщить тебе, что она умерла. Мне бы очень хотелось увидеть, как твое лицо перекосится от боли. Увы, насколько мне известно, твоя сестра всё еще жива, как и Талия Грейс с ее назойливыми охотницами. Признаю, они меня удивили. Чтобы от них убежать, мне пришлось броситься в море. Последние несколько дней я страдал от боли, медленно залечивал раны и делал новый лук. Не волнуйся, претор, ты умрешь первой. Твоя драгоценная статуя сгорит в огромном костре. После пробуждения Геи, когда с миром смертных будет покончено, я найду твою сестру. Я скажу ей, что ты умерла мучительной смертью. А потом я ее убью, – гигант зловеще улыбнулся. – Так что всё к лучшему!

4:04.

Хилла жива. Талия и охотницы всё еще где-то на свободе. Но никакого толку от этого не будет, если миссия Рейны провалится. Солнце встает над миром в последний раз…

Пират уже едва дышал.

Рейна собрала в кулак всю свою храбрость. Крылатый конь нуждается в ней. Владыка Пегас назвал ее Другом Лошадей, и она его не подведет. Сейчас она не может думать о целом мире, нужно сосредоточиться на текущей проблеме.

3:54.

– Итак, – она гневно посмотрела на Ориона, – ты изранен и безобразен, но не умер. Полагаю, это значит, что мне потребуется помощь какого-то бога, чтобы тебя прикончить.

Орион тихо рассмеялся:

– К сожалению, вы, римляне, не отличаетесь искусством призывать богов на помощь. Думаю, им на вас наплевать, а?

Рейна едва не согласилась с гигантом. Она молилась своей матери… а вместо благословения получила одержимого жаждой убийства гиганта. Не очень-то это обнадеживает.

И всё же…

Рейна рассмеялась:

– Ах, Орион.

Улыбка гиганта померкла:

– У тебя странное чувство юмора, девчонка. Что здесь смешного?

– Беллона ответила на мои молитвы. Она не сражается в бою вместо меня. Не гарантирует мне легкой победы. Она дарует мне возможность проявить себя. Посылает мне сильных врагов и потенциальных союзников.