Патрик Уикс - Тевинтерские ночи [сборник litres]

В тот же миг главаря пришпилили к стене стрелы, пущенные через окно.

Под обстрелом полегли все, кто не спал и был на ногах. Но не я. Я в деле давно и знаю, когда пора нырять в укрытие. Храмовники валятся, мои ребята валятся, а я ползу к спящему эльфу, слыша шаги снаружи; ползу и думаю: эльф с этим как-то связан, а я-то не пытался его обдурить. Если за ним пришли его же сородичи – может, он за меня заступится?

Да только помер тот эльф. Шальная стрела угодила ему прямо в горло.

Я помазал его кровью свои уши и разлегся на полу, изо всех сил притворяясь жмуриком.

Спустя миг заходят они, эльфы. Никогда прежде таких не видел. Лица чистые, без долийских загогулин. Спины прямые, не то что у сутулых городских: те вечно боятся, что на них обратят внимание. Броня моднявая, в руках луки. Комнату эти ребята шмонали очень профессионально.

«Идола наверняка забрали», – говорит один из них с акцентом самого обычного ферелденца. У долийцев-то рот будто ирисками набит.

Затем он видит мертвого эльфа и давай ругаться. Должно быть, стыдно сознавать, что твоя стрела убила мальца, которого хотели спасти.

Другой эльф наклоняется над телом со словами: «Брат, Ужасный Волк да упокоит дух твой». Тут уже слышу долийский акцент, но речь размеренная, словно тебе зачитывают поэму.

После этого эльфы молча убрались.

Так все и было, клянусь этим вашим Создателем. Ужасному Волку нужен идол, и он не побоится замарать руки, чтобы его достать. Не завидую я дому Кинтара, если Волк на них выйдет. Надеюсь, все они спят вполглаза.

Убийца откинулся в кресле в ту же секунду, как распахнулся плотный черный занавес. Собравшиеся повернулись к служанке, что несла чай для Шартер.

– Благодарю, – сказала эльфийка, когда чашка и блюдце очутились на столе перед ней.

Служанка оглядела остальных:

– Еще что-нибудь?

– Нет, мерси.

– А мне бы еще антиванского.

Та забрала у Убийцы протянутую кружку и испарилась. Хартиец обвел взглядом остальных:

– Кто-нибудь еще хочет поделиться?

Две чашки кофе. И некто, убивающий при помощи сна – даже гномов, которым ничего не снится.

Убийца из Хартии был напуган.

– Удивительно, что долийцы и городские вместе охотятся за той… штуковиной. – Морталитаси поморщилась, затем бросила взгляд на серебряную палочку в бокале с глинтвейном и предостерегла: – На дне виден осадок, висп.

Палочка дернулась и стала мешать быстрее.

– Значит, храмовники, – произнес Бард. – Как же они обнаружили ваше надежное убежище, месье?

– Видимо, не такое оно надежное, – скривился Убийца. – Чтоб ты знал, я им больше не пользуюсь.

– Дом Кинтара пал вместе с городом Вентус, – прозвучал голос Пристава из-под всколыхнувшегося капюшона. – Идол Волка мог достаться кунари.

– Полагаю, что нет, – улыбнулась Шартер. – Мои агенты внедрились в дом Кинтара еще до его падения. – Точнее, во время падения, но эта информация была излишней. – Идола выкупила или выменяла семья Данариус…

– Так ты знала об этом с самого начала?! – рассердился Убийца.

– И теперь нам известно, что на Ужасного Волка работают его собственные агенты, – добавил Бард и отбросил с плеча золотистые кудри; его маска блеснула в свете свечей. – И что он убивает своих врагов, пока те спят. Полезные сведения.

С волосами Бард управился эффектно, но слегка неуклюже. Обычно он укладывал их по-другому.

– Еще один признак того, что наш так называемый бог – на самом деле демон, – вставила Морталитаси.

– Или отравитель. Вороны пользуются ядами без запаха и тяжелее воздуха. Спящие задыхаются насмерть; те же, кто стоит или сидит, остаются невредимы.

– Я разбираюсь в ядах, – с рычанием ответил Приставу Убийца, подавшись вперед и взглянув на фигуру в плаще, – и в магии понимаю. Я точно знаю, что убило моих бойцов!

– Это знание не поможет нам устранить Волка. С тем же успехом можно бросить в него камень. – Стоило Приставу повернуться к Убийце – и под капюшоном сгустилась непроглядная чернота. – От тебя несет ложью и страхом.

Убийца подался ближе, уже наполовину вынув клинок из ножен, как вдруг между спорщиками очутился Бард. Одну ладонь он выставил перед Убийцей, другую мягко положил на кожаную перчатку Пристава.

– Друзья, прошу вас. Если будем ссориться, никто не узнает того, за чем он пришел сюда.

Надо отдать ему должное, подумала Шартер. Сама она не стала бы касаться Пристава, пока ее оружие в ножнах. Правда, у Барда оно могло быть ближе, чем казалось, – у таких, как он, особая репутация.

Бард был без перчаток. Вокруг вычурных колец на длинных бледных пальцах не виднелось линий загара. Украшения были частью костюма, обычно он не носил их.

– Я верю гному, – сказала Морталитаси, – и могу подтвердить сказанное им. Думаю, мне известно, куда исчез идол из дома Кинтара. Стоп.

Последнее относилось к палочке в бокале – та резко замерла. Морталитаси спрятала ее в потайной кармашек на посохе, прямо под кристаллом аметиста в окружении серебряных фигурок.

Рассказ Морталитаси

– Тевинтерские маги совершили глупейшую ошибку. Решили править самостоятельно – и стали пленниками собраний и аудиенций. Днями напролет они командуют людьми, хотя могли бы повелевать источниками магии, на которых зиждется мироздание.

В Неварре властвует король, и простой народ живет счастливо – насколько это возможно. А что же маги, морталитаси? Мы властвуем над королем. Мы тратим малую толику времени, помыкая одним человеком, а тот передает приказы дальше, чем избавляет нас от ненужных хлопот.

Мы занимаемся ритуалами. Их суть – не для вас: по-настоящему оценить ее могут лишь маги, которых здесь нет… Разве что Пристав меня поправит? Ах, эта загадочная тишина. Впрочем, морталитаси без труда извлечет из нее ответ.

Вам достаточно знать, что мы отыскиваем места, где Завеса тонка и Тень разливается могучей рекой. В таких местах наша магия позволяет делать с духами единственно верное и надлежащее, – связывать их, направляя течение нашей «реки». И та повинуется.

Это вовсе не ахинея, мой дорогой гном. Тот факт, что твой народ устойчив к магии, не отменяет ее влияния на весь мир.

У мага-морталитаси есть и другие занятия. Путеводцы надзирают за мертвыми, Дозор Скорби укрощает магию, вышедшую из-под контроля. Но такие, как я, подчиняют себе мир Тени… Мы – истинные маги, пусть кое-кто и критикует наши методы там, где мы их якобы не слышим.

Поэтому мы и приняли у себя тевинтерского мага, дабы совершить обряд. Он прибыл от имени дома Данариус с рассказом о злополучной судьбе его главы. Магу требовалась наша помощь, чтобы изменить мир к лучшему. Война с кунари, по его словам, далась Тевинтеру тяжело. Вы же слышали, что Антаам начал вторжение без одобрения других правящих ветвей кунари? Мы полагали, что без их поддержки экспансия замедлится, но на самом деле духовенство и ремесленники только сдерживали Антаам. В их отсутствие он разгромил войско Тевинтера на востоке. Опасаюсь, что все земли к востоку от Вирантиума, включая север Антивы, окажутся под контролем кунари самое большее через год.