Патрик Уикс - Тевинтерские ночи [сборник litres]

Это были уже не люди или эльфы, безрассудно посвятившие себя идеям Кун, но сами кунари – высокие, серокожие и, в отличие от силачей-тяжеловесов из Антаама, гибкие и проворные. Вместо факелов и фонарей они установили металлический жезл, увенчанный стеклянной колбой: сверхъестественный огонь пылал в ней ярче любой свечи. Они принесли клинки и свой взрывчатый порошок в тяжелых сумках из плотной ткани. И вот я увидел, как кунари кладут кисет перед мощной железной дверью и отходят подальше.

Я терялся в догадках: чего они ждут? Но затем уловил отголоски музыки сверху, с главного этажа: музыканты развлекали толпу гостей. Очевидно, мелодия была знакома не только мне, но и кунари, так как они кивали в такт. Потом звук стал громче, загрохотали барабаны, заревели горны, и один из кунари метнул в кисет маленький нож.

Кисет взорвался, ярко полыхнув. Сила взрыва была направлена внутрь, дверь сорвало с петель, она рухнула с оглушительным треском. Кунари стали озираться и, убедившись, что никто не слышал шума из-за музыки, направились в проем. Спустя минуту за ними последовал я.

Из темного угла я видел, как они входят в ритуальную комнату явно эльфийского происхождения – с высокими сводчатыми арками и древним эльфийским зеркалом на стене, окруженном статуями драконов и галл.

В центре комнаты, на атласной подушке, водруженной на каменный постамент с защитными рунами, покоился идол из красного лириума.

Стоило кунари войти, как появилась еще одна группа. Трое были людьми, в том числе два мага в мантиях тевинтерских магистров, хотя оба не надели масок и держали свои пылающие посохи не очень уверенно: скорее не правители, а солдаты. Третий человек, вооруженный луком, наложил на тетиву стрелу – ее наконечник искрился магией. Последним в тевинтерском отряде был голем. Предполагаю, что точно такие же охраняли вход в замок, но у этого голема в глазах светился разум, и он явно готовился защищать своих.

Какое-то время кунари и тевинтерцы оценивали друг друга. Затем медленно рассредоточились и встали на изготовку.

– Этот идол – не какая-нибудь безделица, – заявила женщина-кунари, возглавлявшая отряд Бен-Хазрат. – Его разыскивает опасный маг, что зовет себя Ужасным Волком. Он в равной мере угрожает всем нам. Уходите – и схватки сегодня не будет.

– А почему бы не уйти вам? – спросил один из магов. – Или вы в самом деле думаете, что примените магию идола успешнее тевинтерских чародеев? Нам известен эльфийский выскочка, маг по имени Солас. Его ритуал уже влияет на Тень. Мы не можем позволить ему забрать идола, чтобы он закончил начатое.

– Как и мы, – ответила кунари.

Они сказали друг другу еще многое, но по большей части в том же духе. Затем вскинули свое оружие.

А потом элувиан – эльфийское зеркало на стене – ожил. Все обернулись. Из зеркала вышел эльф в золотой броне, с волчьей шкурой через плечо.

Он бесстрастно взглянул на них. Сиккари и Бен-Хазрат, все как один, с паническими криками бросились прочь.

Глаза эльфа вспыхнули ярким светом – и все замерли, обращенные в камень чудовищной таинственной магией. Даже голем больше не был ожившей глыбой. Он застыл на месте, и его кристаллы потускнели и омертвели.

Эльф неспешно подошел к постаменту, медленно взял с подушки идола из красного лириума, что-то прошептал и с нежностью погладил пальцами в перчатке одну из фигур – коронованную, утешающую другую. Слов я не разобрал, боюсь, все они были эльфийскими.

Затем эльф повернулся к зеркалу, перешагнул мерцающую грань, и спустя миг в комнате стало темно и мертвенно-тихо.

Увы, это все, что я знаю об Ужасном Волке. Путешествие идола окончено. Он нашел своего хозяина. Того, кто готов без жалости и колебаний уничтожить любого на своем пути. И что бы он ни намеревался делать, я не верю, что мы предотвратим это.

Бард прервал свой рассказ и вздохнул.

– Отличная вышла байка, – разрезал тишину голос Убийцы, – но я бы лучше выслушал правду.

Бард повернулся к нему:

– Прошу прощения, месье?

– Пырнуть ножичком шпиона – это я еще понимаю, – ответил Убийца. – Но сесть на хвост отряду Бен-Хазрат, созданному для контрразведки? Я пару раз пересекался с рогатыми. Быть не может, чтобы ты подобрался так близко и незаметно подслушал их!

– А я много слышала о тевинтерских сиккари, – добавила Морталитаси. – Но чего я не слышала, так это чтобы их называли трусами и предателями. Большинство сиккари происходят из рабских семей. Безопасность их близких обеспечена соглашениями и шантажом, вот почему сиккари никогда не поступаются долгом. Ты утверждаешь, что они дрогнули и сбежали, увидев, как один-единственный эльф прошел сквозь зеркало. Но я уверена: они бы атаковали.

Шартер вздохнула:

– Как же много лжецов за этим столом. И некоторым ложь дается лучше, чем другим. Прошу сохранить мне жизнь.

– Ты это о чем? – взглянул на нее Убийца.

– О, не стоит, – фыркнула Морталитаси. – Думаешь, мы поверим, что отряд бывших храмовников нашел твое тихое убежище, и их было столько, что тебе пришлось отдать свои несметные сокровища? И неужели мы поверим, что шальная стрела влетела в окно и убила эльфа, спавшего на полу?

– Так, значит, да?! – Убийца вскочил и потянул из ножен клинок, блеснувший в свете огня. – Тогда нелишне спросить: как опытный маг вроде тебя не понял, что участвует в ритуале магии крови? Ты и твои друзья знали все с самого начала и дали ему убить рабов, чтобы увидеть, на что он способен!

Посох прыгнул в протянутую руку Морталитаси и занялся лиловым огнем. Глаза серебряных фигурок, сгрудившихся вокруг аметиста, замерцали, как горстка тончайших иголок.

– Никаких храмовников не было. Ты сам продал идола тевинтерцу, причем дороже, чем предлагал вам эльф. А потом, когда твои люди погибли во сне и в окно полетели стрелы, ты лично перерезал эльфу глотку, чтобы он не выставил виноватым тебя!

Убийца усмехнулся:

– Неплохо, неплохо. Вот ты мне скажи – я ведь просто гном и не разбираюсь в духах – с чего вдруг трупы стали сражаться за тебя? Не вынудила ли их магия крови? Как умерла твоя подруга, повтори-ка? Говоришь, ее ударили в спину? Я спрашиваю, потому что помню, как здоровенная псина из твоей истории поклялась: тебе не жить, если еще раз привяжешь духов.

– Шартер, – сказала Морталитаси, побледнев сильнее обычного, – из-за тебя я зря потратила время.

– Боюсь, из-за меня оно вышло. – Шартер, прикрыв глаза, медленно сделала глоток чая и тихо повторила: – Прошу, сохрани мне жизнь.

– Эльф, да не собираюсь я тебя убивать, – пробормотал хартиец. – Мне нужно извлечь из всего этого хоть какую-то выгоду. Говорят, ты каждый день видела того эльфийского гада в Убежище. Ты должна знать что-то еще, даже если в то время была слишком глупа, чтобы это понять.