Андрэ Нортон - Колдовской мир [сборник litres]

– Откуда… откуда ты знаешь?

– Разве ты забыл, кто мы, чужеземец? Когда-то очень давно наши предки были одной крови с вами. Но они выбрали другой путь, а мы появились под влиянием тайных сил, которыми управляли Великие. Так что когда кто-то из Великих начинает действовать, мы все знаем об этом, и если тебе ответят, ты сможешь навлечь на нас больше зла, чем те .

– Но Ориас так не думает?

– Ориас верит в то, что ему сказали: будто ты просто случайно столкнулся с какой-то тайной силой, которая поколебала давно закрытые Ворота. Его убедили также, что лучше отдать тебя тем, кто вырвет у тебя этот ключ.

– Нет!

– И я говорю так, чужеземец.

– Меня зовут Кемок.

В первый раз она улыбнулась:

– Ну вот, Кемок, я бы предпочла, чтобы твое знание послужило живущим в Долине, а не кому-то другому, поэтому и забрала тебя с острова.

– А где мы сейчас? – огляделся я вокруг.

– В зимнем жилище асптов. Они обитают в реках и слушаются нас, если с ними хорошо обращаться. Однако, Кемок, время идет, и Темные силы не бездействуют. По слухам, Долину скоро возьмут в осаду, тогда ты не сможешь перебраться туда по суше.

Я похлопал по отвердевшей повязке:

– И сколько же мне еще здесь сидеть?

Орсия снова улыбнулась и отложила гребень:

– Не дольше, чем потребуется, чтобы снять это.

С помощью ножа и камня она сколола панцирь, сковывавший мою ногу Я подумал, что состоял он, должно быть, из той же целебной глины, которая спасла от верной смерти моего брата. Когда отпали последние черепки, раны под ними не оказалось – только свежезатянувшийся рубец. Я мог свободно двигать ногой.

Орсия вывела меня по подводному коридору наружу, и мы укрылись в зарослях тростника. Было раннее утро, и над рекой стлался туман. Втягивая в себя воздух, Орсия словно принюхивалась к чему-то, недоступному моим ощущениям.

– День будет ясный, – сообщила она. – Это хорошо… Облака и тучи благоприятствуют Тьме, солнце – враг наших врагов.

– Как мне теперь добираться?

– Нам , Кемок. Отпустить тебя одного, чтобы ты вслепую пробирался по этой земле, – значит обречь тебя на верную гибель. Мы будем добираться по воде.

И мы поплыли – сначала вниз по реке, а потом свернули в какой-то приток и направились на юг против течения. Залитые солнцем берега, казалось, дышали безмятежным покоем, но я внимательно следил за Орсией – не подаст ли она знак об опасности. Один раз нам пришлось затаиться под водой на неглубокой отмели в тростниковых зарослях, и я дышал через стебель тростника, пока в двух шагах от нас, ворча, лакали воду несколько серых.

Я не мог непрерывно находиться под водой, как Орсия, и в пути ей приходилось все время ко мне приноравливаться. Одна она наверняка двигалась бы раза в три быстрее. На ночь мы укрылись в чьей-то заброшенной норе, вырытой в береговом склоне.

Орсия рассказала мне о себе. Оказалось, она дочь старшей сестры Ориаса и по законам кроганов приходится ему более близкой родственницей, чем его собственные дети. Она всегда была любознательнее и смелее, чем большинство ее сверстников, и часто ускользала из дома, исследуя такие места, куда не отваживались отправиться и мужчины-кроганы. Немало удивительного обнаружила она в горах. Теперь Орсия очень жалела, что из-за начавшейся войны ей пришлось отказаться от своих путешествий. Вспомнив о войне, она замолчала и через некоторое время, свернувшись калачиком, уснула.

Утром мы продолжили путь, но речка становилась все мельче, и вскоре оказалось, что плыть дальше невозможно. Орсия махнула рукой в сторону видневшихся впереди скал:

– Вон та вершина послужит тебе ориентиром, Кемок. Если ты поторопишься и будешь осторожен, то доберешься до своей Долины к заходу солнца. Мне нельзя долго без воды, нам придется расстаться здесь.

Я хотел поблагодарить ее за спасение, но от избытка чувств не мог найти нужных слов. Орсия опять улыбнулась, помахала мне и, нырнув, исчезла под водой, а я так и не успел ей толком ничего сказать.

Повернувшись, я зашагал в сторону скал.

Крылатые дозорные Долины заметили меня задолго до того, как я увидел их: откуда ни возьмись ко мне спикировал фланнан и улетел, хлопая крыльями. Я вошел в Долину не по известной мне дороге, а через узкий проход между двумя камнями. Наверное, это был какой-то заброшенный вход во владения зеленых, так как и здесь на камнях были высечены магические знаки. Один из ящеров, несших дозор в скалах, вглядывался в меня сверху изумрудными глазами.

– Кемок!

Ко мне бежал Килан. Он обнял меня, наши мысли и взгляды встретились, мы опять были едины.

Меня повели к зеленым домам, на ходу засыпая вопросами. Мое возвращение восприняли как великий праздник, но, слушая мой рассказ о враждебности кроганов, люди мрачнели.

– Плохие вести! – Дагона, наполнявшая чашу гостеприимства, опустила сосуд с вином на стол, словно увидела нечто зловещее. – Если кроганы встанут на сторону врага… С водной стихией тягаться тяжело… Но кто те Великие, которых Ориас так боится, что пытается любой ценой купить их расположение? Ведь кроганы не из робких, и раньше они были с нами в хороших отношениях… Что, если попробовать выяснить это с помощью сил?..

Этутур отрицательно помотал головой:

– Пока не надо – только если убедимся, что иначе не узнать. Не забывай, тот, кто ищет, сам может быть обнаружен, и сила на другой стороне может оказаться не меньшей, если не большей.

Оглядевшись, я не увидел Каттеи. Где сестра? Я вопросительно посмотрел на Килана. Неужели она избегает меня?

Но Килан, уловив мою тревогу, успокоил:

– Еще вчера мы думали, что тебя нет в живых, и она отправилась на восток; там на окраине Долины есть место, где можно войти в соприкосновение с некими силами, и Каттея хотела с помощью своих колдовских познаний узнать твою судьбу. Сестра была уверена, что ты жив; она так и сказала: «Если бы Кемок погиб, мы с тобой знали бы об этом».

Опустив голову, я закрыл лицо руками, вдруг почувствовав, что мне необходимо мысленное общение с сестрой, и стал вызывать ее, зная, что здесь, в защищенной Долине, это не опасно. Мысль Килана соединилась с моей, удвоив энергию призыва.

Я все усиливал мысленный поток, чувствуя, как одновременно нарастает поток Килана… Никакого ответа. Даже если сестра была занята колдовством, это не помешало бы ей услышать нас и она бы отозвалась. Но мы оба вообще не ощутили присутствия Каттеи, словно вокруг нее снова сомкнулись стены Обители Мудрейших.

Тогда я стал рассылать стрелы мыслей во всех направлениях, но ни одна из них не достигла цели, ибо повсюду была зловещая пустота. Отняв дрожащие ладони от лица, я взглянул на Килана и, увидев, как он побледнел, понял, что он тоже охвачен страхом.