Наталья Осояну - Дети Великого Шторма [сборник litres]

Они занимают места. Человек-птица по привычке поворачивает стул наоборот и складывает крылья, словно плащ. Фрегат видел в этой каюте множество собраний, и участвовали в них очень разные люди, магусы и прочие существа, хотя прежде здесь и не бывали одновременно принц и принцесса Империи и король самопровозглашенного государства, объявивший целью своей жизни борьбу с тираном-императором. И все же на этот раз есть одно отличие, о котором никто из сидящих за столом даже не подозревает.

За ними пристально следит ~Глаз~.

– Начнем с главного, – говорит ~он~.– Что с Черным флотом?

Однорукий король, негромко вздохнув, начинает рассказ. Известия не радуют: в армаде капитана-императора, с которой им чудом удалось разминуться, пятьдесят фрегатов – то есть в три с лишним раза больше, чем у союзников поневоле прямо сейчас. Даже если старый ворон и хитроумная узница подземелья смогут предоставить еще корабли, противник все равно будет превосходить их числом. И еще надо учесть, что они…

– Черные, – говорит король. – Но по сравнению с ними те, что атаковали мой дом, выглядят дерьмом на волнах, да простят меня дамы. Так или иначе, это мощные боевые корабли, Кристобаль, и если каждый из них может стрелять из пушек… – Он подавляет дрожь, а потом замечает с тенью былой лихости: – Я уязвлен тем, что Аматейн направил столь внушительные силы против Росмера, а не против Каамы.

Она ненадолго отвлекается от разговора, прислушивается к шепоту течений и ветров. Крылан немного ошибся в предположениях: у Черного флота есть возможность добраться до Росмера к полудню, и, только если защитникам вороньего города повезет, судьба подарит им еще несколько часов для подготовки к решающей битве. Кажется, этой ночью никто не будет спать.

– …Все сильно осложнилось из-за Кармора Корвисса, – объясняет ~он~, когда фрегат вновь прислушивается к тому, о чем говорят в каюте. – Запасы звездного огня в крепости Росмера давно не пополнялись, и теперь это нельзя исправить – фабрика воронов уничтожена.

– Тобой и «Невестой ветра»? – уточняет бывший юнга, удивленно приподняв брови. – И этими двумя кораблями? Вот почему у вас троих такой потрепанный вид… Но как это случилось?

Вместо ответа ~он~ смотрит на принцессу и спрашивает:

– Слово «ремора» вам о чем-нибудь говорит, ваше высочество?

По лицу беловолосой женщины пробегает мучительная судорога. Она беззвучно шевелит губами, морщит лоб, а потом тяжело вздыхает.

– Это слово… его изъяли из моей памяти, капитан. Простите.

– Не нужно извинений. – ~Он~ качает головой, грустно улыбаясь. – В принципе, я теперь знаю о них достаточно. Что ж, слушайте…

– Он~ полностью опускает все, связанное с судом, и целительница тихонько и благодарно вздыхает. Однорукий король чувствует, что вновь прибывших лишили важной части истории, и заметно волнуется, но ничего не говорит. ~Он~ повествует о том, что узнал от узницы Вороньего Гнезда: об измененных существах, благодаря которым между фрегатами можно установить связь, подчинив единому центру-флагману, о безумере и трупоходе, с чьей помощью обычные черные фрегаты обретают способность выносить присутствие звездного огня на борту без каких-либо серьезных проблем, и о том, как ему самому удалось проникнуть в тайну «запретного», что позволило не калечить фрегат… точнее, не калечить слишком сильно.

Бывший юнга растерянно трясет головой:

– А с бортами-то что?

– Это она сделала сама, – отвечает ~он~ со спокойствием, которого не чувствует. – Я не просил и не ожидал такого. Но изменение оказалось… кстати. Так гораздо удобнее вести огонь, как выяснилось.

– Продолжай, – просит однорукий король, сверля капитана мрачным взглядом. – У меня ощущение, что главного мы еще не услышали.

И ~он~ с усмешкой продолжает. Описывает утреннее сражение, раны от которого все еще болят, и то, как Кармор Корвисс и его ближайшие сподвижники попытались сбежать сперва на черном фрегате, а потом – на лодке. Она внимательно слушает, все больше напрягаясь, и изменения в ее настроении чувствуют все: кажется, что в каюте становится темнее, хотя за окнами ярко светит солнце.

Расскажет? Или нет? Она сама не знает, какого исхода ждет.

– Мы захватили остров, – говорит ~он~ и умолкает. Все встревоженно ждут, не сводя с него глаз. Целительница так сжимает губы, что они теряют цвет. ~Он~ встает и в глубокой задумчивости проходит вдоль стола туда и обратно. – Потом кое-что случилось. Я не расскажу, что именно, однако вы все узнаете совсем скоро. Дело в том, что… – Он тяжело вздыхает. – Я хочу этим воспользоваться, чтобы наделить еще несколько кораблей переносимостью звездного огня. И тогда у нас появится шанс выжить в завтрашнем сражении.

«Выжить». Выжить, а не победить.

– Значит, ты уже придумал стратегию? – спрашивает однорукий король.

– Он~ печально машет рукой:

– В лучшем случае тактику. Для стратегии чего-то не хватает. И слишком многое зависит от того, удастся ли мне воплотить задуманное в жизнь.

– Можешь заняться этим сейчас? Выбрать корабли и… изменить их, или как еще назвать то, что ты собираешься сделать? – не отступает король.

– Нет. Для этого нужны реморы – то есть надо сперва вернуться в Росмер и снова обратиться за помощью к Вире Корвисс.

– Предположим, все получится. Что дальше?

– Он~ опять тяжело вздыхает. Она без труда видит все проблемы, которые однорукий король, бывший юнга и все остальные, включая даже целительницу, не в силах постичь. Если удастся отменить <���запрет> – о способе, которым ~он~ намерен это сделать, она предпочитает не задумываться, – другие фрегаты смогут выдерживать близость звездного огня, но пушек и собственно огня на всех не хватит. А если хватит – или если получится оснастить хотя бы пять кораблей, – все равно остается нерешенным вопрос, как именно сражаться. Уж она-то теперь знает, что стрельба из артиллерийских орудий – непростая наука. И если некоторый опыт в обстреливании крепости и запертого в гавани противника ей удалось приобрести, то с движущимися мишенями все будет куда сложнее…

Если, конечно, забыть о том, что зреет в ее межпалубном пространстве.

– Эта сеть с общим центром, как ты ее называешь… – говорит однорукий король, в задумчивости хмуря лоб. – По ней передаются только приказы? А как насчет ощущений? Меня в особенности интересует боль.

– Я не обсуждал с двумя другими навигаторами, чувствовали ли они повреждения ~Невесты~ во время битвы, – отвечает ~он~.– Но кое-что точно передается, помимо приказов. Причем в обе стороны. Незадолго до того, как… связь распалась, я почувствовал, что «Зеленоглазая» и «Душа бунтарки» увидели нечто случившееся со мной и пришли в смятение. Отчасти поэтому мне и пришлось… – Он поморщился, сообразив, что проговорился, но отступать было некуда. – Да, я сам оборвал связь. Снял ремору и оборвал. Испугался, что они сойдут с ума, когда поймут, что именно увидели.