Дженнифер Доннелли - Железное сердце [litres]

Ниммермер рушился. Софи поняла, что ей пора брать свое сердце, Уилла и выбираться из замка. Она уронила кочергу. Новая трещина расколола стену. Окна будто взорвались. Осколки стекла полетели во все стороны. Пол накренился. Софи потеряла равновесие, упала и здорово стукнулась головой о стул. Но тут же потрясла головой, прогоняя боль, встала и, шатаясь, двинулась к столу.

До стола осталось всего несколько шагов, и Софи уже тянула к стеклянной коробочке руку, когда огромный пласт штукатурки сорвался с потолка и обрушился вниз. Софи видела его, но поделать ничего не могла.

Штукатурка рухнула на стол, погребла под собой шкатулку и раздавила лежавшее в ней сердце.

– Нет! – вскрикнула Софи.

Схватив кусок штукатурки, она швырнула его на пол и стала шарить среди обломков в поисках сердца. Но было уже поздно. Нет, Софи нашла его, но могла лишь в отчаянии смотреть, как оно съеживается, темнеет, превращается в блестящую рубиново-красную пыль, которая сыплется сквозь пальцы.

Софи прислонилась к столу. Из глубины ее тела вырвался крик. Все оказалось напрасно. Зря она страдала от рук егеря. Зря семеро братьев возились с ее механическим сердцем. Зря она чуть не погибла в Темном Лесу. Она никогда не получит свою корону. И ее народ будет страдать под пятой тиранов. Арно уже погиб. А скоро не будет и их с Уиллом.

Боль обошла стол и приблизилась к ней. Софи не попятилась. Разве может она сделать ей еще хуже? Но женщина в черном протянула палец и указала им на грудь Софи:

– Это сердце, кое-как собранное из кусков железа, выдержало прямой удар меча моего отца. Меч сломался, а оно – нет. Подумай, стоит ли расставаться с ним.

– Но ведь часы остановятся. В любую минуту. Иоганн так сказал. Он говорил, что мне осталось жить месяц, не больше.

Боль криво усмехнулась:

– А может быть, этот Иоганн – мастер хоть куда, только сам этого не знает. У каждого человеческого сердца есть свои недостатки, свои рубцы и шрамы. И каждое рано или поздно останавливается. Настанет день, когда остановится и твое. Но это случится не сегодня. А сегодня – это все, что есть у каждого человека, не важно, здоровое у него сердце или нет. – Она коснулась пятна крови на рубашке Софи, и на пол посыпались пурпурные лепестки роз. – До свидания, Софи. До нескорого.

Юбки Боли взметнулись черным вихрем, она исчезла, и тут же в воздух поднялась ворона – черная, с синеватым отливом. Откуда ни возьмись за ней устремились еще две, и вскоре все они, каркая, вылетели через разбитое окно в лунную ночь.

Замок задрожал.

В комнатах вылетали стекла. Рушились и разбивались вдребезги зеркала. Со стен падали картины. Гремели доспехи. Снаружи осыпались башни и неприступные стены.

Из Ниммермера нужно было выбираться, и немедленно. Но Софи не могла бросить Уилла, а он лежал без сознания, при смерти. Софи встала рядом с ним на колени и приложила ладони к его груди: ничего, ни ударов сердца, ни дыхания. Перепуганная, она закричала на Уилла, схватила его за плечи, стала толкать и трясти.

– Не умирай, Уилл. Пожалуйста, живи, – твердила она и прерывающимся голосом добавила: – Я же люблю тебя.

Она склонилась к его лицу, прижалась губами к его губам и замерла. Поцелуй получился долгим. Софи закрыла глаза и прижалась лбом ко лбу Уилла.

– Я люблю тебя, – повторила она. – Я должна была сказать тебе об этом давным-давно. А теперь поздно. Другого шанса у меня не будет.

– А если бы он был, ты бы воспользовалась им?

Софи ахнула. Подняла голову. Уилл очнулся. Его красивые глаза, опухшие от побоев, смотрели прямо на нее.

– Уилл! – воскликнула она.

– Так как же?

– Да, – сказала Софи. – Да.

Она целовала его снова и снова и, наверное, делала бы это очень долго, если бы огромный кусок потолка не рухнул рядом с ними.

– Что происходит, Софи? Где Корвус?

– Улетел. Ниммермер рушится. Пора и нам уходить, пока нас не задавило.

Софи помогла Уиллу подняться на ноги. Ему было больно, он хромал, но с помощью Софи все же мог двигаться. Она перекинула его руку через свою шею, и они пошли.

– Арно… он пришел с тобой? – спросил Уилл. – Он здесь?

– На него напал вуншфетцен. Но, по-моему, он еще не умер.

– Почему?

– Корвус говорил о нем. Но не как о мертвом. Сказал только, что он бродит в тоннелях. Мы не можем бросить его здесь, Уилл.

– Разумеется, нет. Но надо поторапливаться: когда эта махина рухнет, конец придет всем – и тем, кто здесь, и тем, кто в тоннелях.

Софи вела Уилла тем же путем, которым пришла сама: через бальный зал, музыкальную комнату, оружейную, комнату с охотничьими трофеями. Всю дорогу они увертывались от люстр и тяжелых фолиантов. Дверные проемы трескались прямо над их головами, под ногами разъезжались доски пола. Слуги-гоблины тоже спасались бегством и не обращали внимания на двух людей, затесавшихся между ними.

Когда Софи и Уилл наконец вошли в кухню, в широко распахнутых духовках жарко горело пламя. Валил дым, такой густой и черный, что почти ничего не было видно. Пол был скользким от воды, которая текла из лопнувших труб. Софи сразу же поскользнулась и едва не упала, увлекая за собой Уилла, но сумела затормозить и вернуть равновесие. Они продолжили путь к кладовой.

Уилл сгреб с какого-то стола пару пирожных.

– Если мы все же найдем Арно, то отвлечем вуншфетценов вот этим, – сказал он, запихивая пирожные в карман. Софи схватила зажженный фонарь, оставленный кем-то на столе.

Путь через кладовую и винный погреб дался им легко, но дальше по старым, замшелым ступеням, к тому же скользким от воды, идти было очень трудно, и это заняло много времени. Замок над их головами продолжал стонать и содрогаться.

Пока они спускались, Уилл рассказывал Софи, как, не сумев отыскать вход в тоннель, он решил пробраться через мост под покровом ночи, но не успел дойти до середины: его перехватил отряд привратников-гоблинов. Несколько дней его держали в подвальной тюрьме замка и все время били. Он уже не надеялся выбраться из замка живым.

Закончив спуск и оказавшись в тоннеле, Софи и Уилл пошли быстрее. Здесь единственным препятствием оказался завал, через который Софи пробиралась по пути в Ниммермер. Теперь завал стал еще больше – из-за содроганий замка с потолка то и дело сыпалась земля. Софи первой полезла в щель под потолком, Уилл остался ждать с той стороны. Оказавшись наверху, она обернулась к Уиллу, чтобы забрать у него фонарь. Затем осторожно спустилась, еле дыша, поставила фонарь на пол – другого источника света у них не было – и снова повернулась к завалу, чтобы помочь спуститься Уиллу.

И тут могучая лапища схватила ее за горло и потянула назад. Софи даже вскрикнуть не успела.