Майкл Стэкпол - Вол’джин. Тени Орды [litres]

Стрела промелькнула мимо уха Вол’джина, на волосок от того, чтобы испортить труд мастера, что пришивал его. Он выстрелил в ответ, не ожидая, что сумеет убить врага. Стрела ударила в доспехи, но не пробила их. Вскрик удивления превратился в хмыканье. Должно быть, зандалар считал, что удача на его стороне.

«Удача – не то же самое, что благосклонность лоа».

Вол’джин оценил ретивость и отсутствие дисциплины, с которыми зандалар грубо ломился через кустарник. Пока что он не встречал серьезного сопротивления и не видел организованной обороны. Стрела, пущенная Вол’джином в цель, была не более чем игрушкой. Очевидно, она не предназначалась для войны и равно очевидно была пандаренского производства. Так что весь опыт зандалара указывал на серьезную нехватку опасного сопротивления.

«Он не признает угрозы. Ошибка».

Вол’джин – присевший, когда тролль понесся мимо по пригорку вниз – встал и взмахнул глефой. Зандалар заблокировал удар собственным мечом, но слишком поздно и медленно. Вол’джин сменил хватку. Он наклонил верхнее лезвие вперед, затем ткнул и повернул. Инерция зандалара несла его дальше по холму, и изогнутый конец клинка Вол’джина погрузился глубоко в горло врага. Вол’джин выдернул кончик, вскрывая сонную артерию и выпуская наружу яркий фонтан крови.

Зандалар, падая, уставился на него.

– Почему?

– Бвонсамди голодает. – Вол’джин пинком отбросил врага и рванул вверх по склону, ударив низко, чтобы разрезать ногу другого тролля. Единым движением поднялся, раскручивая лезвие, затем резко ударил сверху вниз, сокрушая противнику основание черепа. Тот крякнул, и его глаза остекленели раньше, чем он упал и покатился через кусты.

Вол’джин через силу улыбнулся. Воздух наполнился привкусом горячей крови. Кряхтенье и стоны, крики и лязг оружия настроили его на битву. Здесь, выслеживая врагов, он чувствовал себя дома больше, чем в покое монастыря. Это осознание ужаснуло бы Тажаня Чжу, но сейчас Черное Копье чувствовал себя живее, чем в любое другое время в Пандарии.

Справа от Вол’джина выстрелил охотник. Зандалар крутанулся и упал на землю с дрожащим в груди черным древком с красным оперением. Охотник добил тролля, плавно проведя ножом ему по горлу. Тиратан захватил еще больше зандаларских стрел у убитого и бесшумно двинулся через кустарник. Он был смертью на тигриных лапах – выслеживал, целился и убивал.

Монахи рассыпались в линию слева и справа, двигаясь удивительным образом в сражении и в то же время в стороне от него. Если не обращать внимания на доспехи, ближайший к Вол’джину пандарен мог собирать здесь травы. Он двигался в ритме битвы, не вовлекаясь в нее, хотя вскоре это отстранение могло дорого ему обойтись.

На него кинулся воин-зандалар, подняв меч для смертельного удара. Монах ушел влево. Клинок просвистел мимо. Вернулся в обратном ударе. Монах схватил тролля за запястье и раскрутил, чтобы они смотрели в одном направлении. Тут вооруженная рука тролля выпрямилась и прижалась к животу пандарена. Монах вывернул ему правое запястье, и у врага подломились колени. Однако раньше, чем он упал, вверх размытым движением взлетел лук монаха. Тролль забулькал, когда тот сломал ему челюсть и раздавил горло.

Маленький монах, не изменившись в лице, двинулся дальше. А Вол’джин метнулся к нему, замахиваясь окровавленным лезвием. Не зная о способности троллей быстро восстанавливаться от несмертельных ранений, монах принял трепыханья у себя за спиной за предсмертную агонию. На самом же деле они были предвестниками удара от разозленного тролля.

Однако глефа Вол’джина разрубила врага на две части. Голова тролля отвалилась, будто повиснув в воздухе, а тело повалилось под ней, словно лишенное костей. Затем упала и голова, отскочила от груди мертвого тролля и покатилась по траве. Вол’джин продолжал двигаться вперед, а позади него теперь началась настоящая предсмертная агония.

Затем Вол’джин и монахи занырнули глубже в подлесок и спустились в травянистую лощину, которая лежала параллельно маршруту побега. Без единой сознательной мысли Вол’джин ринулся туда, в самую гущу зандаларских сил. Даже если бы он задержался, чтобы задуматься, это бы его не замедлило. Он уже знал, что это бойцы в легкой броне, посланные вырезать мирное население. Он напал быстро – не потому, что был возмущен их целью, а просто потому, что такой враг был достоин лишь презрения. У них не было чести – не воины, а мясники, и притом неуклюжие.

Гурубаши, воздев меч, побежал на Вол’джина. Черное Копье сделал жест рукой, презрительно скривив губы. Темная магия ударила другого тролля в грудь, разъедая его душу. Она парализовала его на миг. Не успел до него добраться Вол’джин, как в воздухе пролетел монах Шадо-пана, ударил ногой так, что сломал шею троллю и свалил врага наземь, свернув ему голову.

Двойные клинки Вол’джина раскрутились, когда вокруг вскипела битва. Заостренный металл полосовал обнаженную плоть. Клинки лязгали о поднятые в защите мечи. Шипели от парирующих маневров. Удар, останавливающий один клинок, ускорял второй, подцепляющий врага под коленом или под мышкой. Брызгала жаркая кровь. Сминались тела, разбрасывая конечности, дыхание пузырилось из зияющих на груди ран.

Что-то тяжело ударило Вол’джина между лопаток. Он повалился вперед, перекатился и развернулся, поднимаясь. Хотелось прореветь вызов, наполненный яростью и гордостью, но больное горло не послушалось. Он раскрутил глефу, заставляя кровь с нее разлететься брызгами по широкой дуге, затем присел, заведя клинок за спину, наготове.

Он столкнулся с зандаларом, выше остальных и шире в плечах. Тот держал в руках длинный меч – трофей из какой-то битвы. Зандалар прыгнул вперед быстро – быстрее, чем ожидал Вол’джин, – и обрушил клинок в широком замахе из-за спины. Темный охотник защитился глефой, но сила удара вырвала оружие из рук.

Зандалар ринулся вперед, врезался лбом в лицо Вол’джина, от чего темный охотник отшатнулся. Тролль отбросил длинный меч в сторону, начал теснить Вол’джина и схватил его за грудь. Зандалар высоко вздернул противника, впиваясь большими пальцами между ребер. Сжал с неимоверной силой и встряхнул.

Твердые, будто железные, пальцы зарылись в плоть, вновь разжигая боль. Пальцы тролля даже пробили нагрудник и прорвали шелк, на котором крепились пластины доспеха. Зандалар заревел, дерзко и зло. Он затряс Вол’джина еще сильнее, обнажив зубы, и поднял глаза на жертву.

Их взгляды встретились.

Этот миг растянулся на целую вечность. Расширившиеся глаза зандалара выдали изумление от встречи с троллем, который сражался против него. Сомнение избороздило морщинами лоб. Вол’джин прочитал его просто и ясно.