Майкл Стэкпол - Вол’джин. Тени Орды [litres]

– Это думаешь ты – или старый ты?

Человек склонил голову.

– Мы оба. Есть что-то в том, как живут и ведут себя монахи, что напоминает об уважении к жизни. Мысль о балансе и поиске гармонии. Ты задаешься вопросом, Вол’джин, уравновесишь ли новый ты прежнего тебя?

– Ты задаешься.

– Да.

– Я знаю.

– О себе или обо мне?

Тролль раскрыл ладони и поднялся.

– Об обоих. Ты сам это сказал. Дитя не влечет бремя предков. Дитя не знает пределов. Но дитя не имеет опыта, так что не может выбирать баланс. Мы – можем.

– Мы не можем сбежать от нашего прошлого.

– Нет? Я Вол’джин, предводитель Черного Копья. Ты человек, убийца троллей. Почему же мы не мертвы или не истекаем кровью, сражаясь друг с другом?

– Справедливо, – Тиратан почесал бородку. – Здесь мы не враги.

И снова Вол’джин вспомнил образ кораблей. Он улыбнулся.

– Ты считаешь прошлое бременем. Ты хочешь его сбросить. Если ты это сделаешь, то будешь свободен, но не поймешь, кто ты. Представь себе кораблекрушение. Ты никогда не сможешь снова собрать корабль. Спасай же материалы, из которых он сделан. Это место, здесь и сейчас, может стать твоим домом. Но покажется оно тебе домом благодаря памяти, которую ты спасешь.

– Сел на мель. Да, это точно я.

Вол’джин кивнул.

– Охотница, которая умерла. Кем она была?

Тиратан покачал головой, прикрыл рот рукой в перчатке.

– Я даже не знаю толком.

– Твои чувства к ней очень сильны.

– Ее звали Ларси. Я встретил ее перед путешествием на кораблях. Никогда раньше не видел. Но она поблагодарила меня и сказала, что когда услышала, что я собираюсь на неизведанный остров, то поняла, что не захочет пропускать это приключение. – Человек обхватил себя руками. – Она… если мне требовался доброволец, она всегда была там. Следила, чтобы у меня имелась горячая еда, чтобы мне поставили палатку. Мы не были любовниками. Почти не говорили. Мне просто казалось, что она думала, будто чем-то мне обязана. А раз она была там из-за меня и…

– Ты хватаешься за боль. Ты не оказываешь ей чести, – тролль мрачно кивнул. – Ты окажешь ей честь, если спасешь ее веру в тебя.

– Эта вера ее и убила.

– Нет. Ее смерть – не твоя собственность. Это был ее выбор. Она была бы счастлива, знай, что ты выжил.

– Для начала неплохо, – Тиратан повернулся на северо-восток, к зазубренному побережью. – Моя старая жизнь – столько обломков разбросано по всем пляжам. Их спасение займет много времени.

– Считай это игрой, – Вол’джин выступил вперед и присоединился к человеку у горного обрыва. Солнечный свет переливался серебром на далеком море. Они оба были слишком далеко, чтобы разглядеть что-то кроме игры света на воде, но Вол’джин позволил себе вообразить там свою собственную жизнь, разбитую и разбросанную.

«А что спасать мне?»

Что-то мазнуло по его лицу, легкое и эфемерное. Вроде паутины. Тролль поднял руку, чтобы смахнуть ее, но ничего не нашел. Вместо этого он вспомнил, как был пауком, парил, и тогда снова взглянул на море.

Зрение Вол’джина изменилось, обостренное линзами, преломившими время. Там, на гребнях волн, шел черный флот из его видения. Но ранее, во сне, он ошибался. Видение показывало другое время, но не отдаленное. То, что он видел сейчас, что видел во сне, находилось всего в нескольких днях от настоящего – и не в прошлом, а в будущем.

– Быстрее! Мы должны найти Тажаня Чжу.

На лице Тиратана отразилась тревога. Он уставился на океан, затем взглянул на Вол’джина, не понимая.

– Твои глаза ненамного лучше моих. Что ты увидел?

– Беду, большую беду, – тролль покачал головой. – Беду, которую нам вряд ли удастся остановить, не говоря уже о том, чтобы предотвратить.

Они кинулись под гору так быстро, как только могли. Длинные ноги Вол’джина позволяли делать большие прыжки, но скоро боль прошила его бок. Тролль упал на колено для передышки, что позволило Тиратану нагнать его. Вол’джин махнул рукой, и человек продолжил – при беге его хромота стала почти незаметна.

Должно быть, их заметил один из монахов на стенах, потому что Тажань Чжу встречал обоих во дворе.

– Что такое?

– Карты. У вас есть карты? Морские? – Вол’джин поискал в памяти пандаренское слово, но сомневался, что когда-то его знал.

Настоятель рявкнул быстрый приказ, потом взял Вол’джина под руку и провел внутрь. Тиратан Кхорт вошел следом. Старый монах провел их в зал, где они наслаждались угощением Чэня, хотя стол с тех пор давно убрали. Появился другой монах со свитком рисовой бумаги.

Тажань Чжу принял свиток и развернул на столе. Вол’джин обошел его, чтобы встать лицом к северу. Он не мог толком прочесть символы на бумаге, но монастырь или горный пик к востоку от него сложно было не найти. Он перевел взгляд еще восточнее, потом постучал по месту на северном побережье.

– Здесь. Что здесь?

По лестнице вразвалку спустился Чэнь Буйный Портер.

– Это Цзоучин. Там я строю новую хмелеварню.

Вол’джин изучил карту к северу и северо-востоку.

– Почему острова нет на карте?

Чэнь поднял бровь.

– Какого острова? Там ничего нет.

Тажань Чжу посмотрел на монаха, который принес карту, и отдал приказ на пандаренском. Чэнь начал поворачиваться следом за ним.

– Нет, мастер Буйный Портер, останьтесь. Брат Кван-цзи принесет остальные.

Чэнь кивнул, вернувшись к столу. Улыбка, с которой он говорил о Цзоучине, совершенно пропала.

– Какой остров?

Настоятель Шадо-пана сцепил лапы за спиной.

– Пандария – дом не только пандаренов. Было время, когда этим островом правила другая раса, могучая раса – могу.

Вол’джин выпрямился.

– Мне известно о могу.

Тиратан моргнул, растерявшись. Глаза Чэня сузились.

– Тогда ты знаешь, что их время прошло. Однако то, что это знаешь ты, не значит, что это знают они, – Тажань Чжу коснулся карты у северо-восточного угла. Там медленно проявился неровный остров, словно испарился скрывавший его туман. – Остров Грома. Многие верят, что это легенда. Немногие знают, что он реален. И если это знаешь ты, Вол’джин, тогда это знают и другие, и могут принести ужасное бедствие.

– Я этого не знал, пока мне не явилось видение, – тролль указал на Цзоучин. – А за ним – еще одно. От острова отошел флот. Это флот зандаларов. У них не может быть иной цели, кроме зла. И если мы хотим их остановить, действовать надо быстро.

Мрачное предчувствие скользнуло в душу Вол’джина, когда Тажань Чжу замер, будто обратившись в один из крепких каменных столбов, держащих потолок.

– Чего ты от нас ожидаешь, Вол’джин?

Тролль обменялся изумленным взглядом с человеком, потом раскрыл ладони.