Юлия Щербинина - Империя Инферно. Несущие Свет

Стук каблуков он услышал ещё издалека, но никак не ожидал, что он затихнет возле их стола. К ним подошла элегантная брюнетка с заколотыми на затылке завитыми кудрями. При виде Руслана алые губы её дрогнули в брезгливости.

‒ О! Вы тут уже не скучаете, ‒ небрежно бросила она князю и княжне и опустилась на свободный мягкий стул, демонстративно отворотив от Руслана надменное лицо. Только сейчас граф заметил, что, несмотря на огромное количество блюд, стол изначально был сервирован на троих.

Графиня Виктория не терпела обращения к себе по фамилии, и это было с благосклонностью принято обществом. Даже в списке приглашённых гостей, где в обязательном порядке указывался титул гостя и его полное имя, в глаза бросалось притягательное словосочетание «графиня Виктория». На этом всё, что хоть как-то выделяло её, и заканчивалось.

‒ Ой, а мы тут… всё планы на жизнь строим, ‒ поёрзав на месте и наградив князя уничижительным взглядом, сказала Щербак. Василевский пригладил пальцами усы и скривился в глупой гримасе.

– Облагородим земли и заживём красиво, – витал он в облаках, когда граф почти доел, а графиня налегала на шампанское. – По большому счёту, мы уже всё распланировали. Только пара пунктов осталось в нашем договоре. С моей стороны, во-первых, я хочу, чтобы ты не отдавала предпочтения другим мужчинам до рождения нашего наследника.

Княжна вызывающе фыркнула.

– Здрасьте! Это ещё почему?

– Ну… – замялся князь. – Чем раньше этот момент настанет, тем скорее ты обретёшь свободу в личной жизни…

– Василевский, вот ты такой интересный!..

Руслан слушал условия чужого брачного договора и тут вспомнил Веру. Попытался представить, как бы она отреагировала, став участницей подобной дискуссии, но не смог. Тихая, наивная девушка с мечтами об искренней любви, скорее всего, приняла бы это за комедийное представление. Почему-то графу стало противно слушать, хотя ничего нового и противоестественного он, в принципе, не услышал.

Графиня Виктория молча попивала шампанское и вникала в спор князя и княжны. Последнюю тяготило не то ограничение свободы, не то перспектива скорого тяжёлого положения. Казалось, она была готова вот-вот передумать выходить замуж за богатого князя с его неслыханными требованиями, но желание стать помещицей и княгиней оказалось сильнее.

Повозмущавшись ещё несколько минут, княжна сдалась, но как бы назло Василевскому потребовала взаимного воздержания. Пускай не одна она себя ущемляет! Придумал тут, понимаете ли, верность.

Мещане за соседним столиком продолжали шуметь. Подозвав официантку, задавали ей какие-то несвязные вопросы и хохотали на весь зал, отчего та смущалась и нервно поглядывала на метрдотеля. Но начальник ничем не мог ей помочь. Довольные клиенты – важнее всего. Оставалось лишь терпеть и потакать их прихотям, пока сами не отпустят.

Руслан попытался абстрагироваться и сосредоточиться на бренди, но тут сквозь пьяный смех за соседним столом раздался жалобный крик.

Это разбогатевший мещанин схватил официантку в охапку и повалил себе на колени, а трое его друзей стали похотливо распускать руки. Метрдотель отвлёкся, от разговора с барменом, оценил ситуацию и без особого желания подошёл к столу, когда понял, что сами клиенты не одумаются.

– Прошу прощения, судари… – ненавязчиво проворковал он. – Не могли бы вы не делать этого в ресторане? Вы ведь сняли в нашей гостинице комнаты.

– Тебе чего? – огрызнулся потрёпанный парень, не отпуская официантку. – Я мало что ли денег в твою забегаловку вбухал?

– Нет-нет, что вы, не подумайте! Просто, видите ли, здесь вы отвлекаете других посетителей. А в комнате вас могут обслужить наши девочки. У нас очень хороший выбор…

Парень крепче вцепился в девушку.

– А я эту хочу!

– Но она же всего лишь официантка, – как избалованному ребёнку, говорил ему метрдотель. – Понимаете, она не владеет теми навыками, которыми могут порадовать вас наши девочки.

Клиент усмехнулся и полез в карман фрака. Девушка вырвалась из его рук и спряталась за спиной начальника.

– А вот так научится? – Клиент высыпал на стол горсть золотых монет и требовательно уставился на метрдотеля.

Тот колебался, но в итоге жадность взяла верх. Сгрёб монеты, убрал в карман жилета и, взяв официантку за локоть, отвёл её в сторону.

Пьяные парни победно завопили, стали награждать приятеля неприличными напутствиями и просить «потом поделиться».

Официантка вырывалась теперь уже от начальника.

– Вы же обещали, что тогда было в последний раз! – сквозь слёзы воскликнула она.

Метрдотель зашипел ей:

– Почти десять золотых, дура! Половина из них твоя. Мы не должны упускать ни одного состоятельного клиента, а если тебя это не устраивает, иди на улицу и проси милостыню! Только всё равно вернёшься на эту же дорожку, и обслуживать тебе вшивых оборванцев в трущобах! Чем тогда будешь кормить своих сопляков?

– Да как вы можете?! – захлёбывалась девушка в плаче. – Я бы никогда не докатилась до такого, если бы мой муж был жив!

– Да, да, да, понимаю! – скучающе закивал головой начальник. – Но, к моему сожалению, конь того благородного господина в него жизнь обратно копытом не вобьёт. Так что соберись и иди работай!

Клиент терпеливо дождался, пока метрдотель закончит разбираться с подчинённой, взял плачущую девушку за талию и увёл наверх, не забыв при том опустить руку ниже и схватиться покрепче.

Граф, графиня, князь и княжна сидели молча. Щербак вдруг почувствовала себя виноватой перед женихом и стала приставать к нему, то целуя в губы и шею, то игриво отстраняясь, чтобы он тянулся к ней сам.

Виктория поймала взгляд изысканного аристократа, что в одиночестве попивал коньяк и буквально пожирал её жадными глазами. Достала из ридикюля тонкую сигарету и длинный мундштук, зазывно глянула на незнакомца и потянулась к выходу, покачивая бёдрами. Мужчина поспешно похлопал по карманам, убедился, что не забыл что-то, даже издали не похожее на портсигар, и засеменил вслед за графиней. Двое мещан громкими воплями поддерживали товарища, пока тот вливал в себя коньяк прямо из пухлой бутылки, окатывая брызгами свои неопрятные лохмотья.

А Руслан приложился к бренди. Почему-то всё, просто всё вокруг отвращало его. Стало тошно от того, что он находится здесь, в этом заведении, в этом городе и в этом пропащем мире. Хотя в чём виноват мир? Не зря он отвергает людей, как живой организм опасных бактерий. Совершенно не зря.

В этом районе города было очень мало света. Больше половины фонарей перегорело, и на улицах стоял мрак.

Руслан плёлся по пустынным тёмным аллеям, напевал какую-то импровизированную песню и пытался забыть все события минувшего вечера. Из ресторана он ушёл без верхней одежды, но алкоголь не дал замёрзнуть. Граф был далеко не единственным искателем приключений – со всех переулков и подворотней города разносились пьяные возгласы и песни.