Муслим Булат - Великий казахский роман

Мысль бека, подогретая приятным механическим однообразием круговых движений бритвы по выпуклым щекам, витала одухотворенной валькирией над необъятной, мерцающей всеми оттенками изумрудного, долиной, простиравшейся внизу, то поднимаясь вверх, в синеющее небо, то пересекая горизонт и устремляясь, словно на охоту, в складки живописных холмов. И вдруг споткнулась, зацепившись за тёмное облачко где-то далеко впереди, и почти одновременно споткнулась и бритва об особо непослушный жёсткий сгусток волос на подбородке. Бек Аламан поморщился от боли, потёр подбородок и взглянул снова туда, где темнело то, что сбило его, остановило его непрерывный обряд. Пришлось сначала напрячь взгляд, а затем и вовсе встать, достать из походной сумки бинокль и устремиться вместе с этим биноклем всем телом в даль. Там, на краю видимости, при мощном оптическом приближении матово-черного, увесистого Carl Zeiss (ещё один продукт непревзойдённых в производстве вечного немецких мастеров!) клубилась пыль и двигалось нечто. Нечто узкое, серое, стекавшее вдоль холмов, двигавшееся навстречу к беку. Аламан, быстро уставший от напряжения век, оторвался на миг от бинокля, после чего собрал всё усилие снова и вновь посмотрел в него. Фигуры, серые длинные фигуры, каплеобразные, с узким верхом и широким низом, медленно и грозно покорили расстояние. Люди? – подумал Аламан? Нет, не похоже. Лошади? Всадники? – да, возможно. Но какие-то странные, стало быть, лошади. Узкие, высокие люди на низких, приземистых лошадях без ног. Лошади с большими широкими крупами и изящные, высокие люди. Словно кентавры: дородные тёмные туловища и узкие бюсты сверху. Где головы этих лошадей, их будто вовсе нет. Или это не лошади, а… яки? Погонщики яков? Здесь?

Ближе, – сказал мысленно бек Аламан биноклю. Да, похоже на яков. Вон, кажется, белеют рога. Ближе. Хотя… это не рога. Это… клыки. Это – не яки, это – кабаны? Свиньи? Люди на гигантских черных свиньях? Ближе, Carl, ближе!

***

Считается, что бек Аламан был первым из так называемых семиреченских вольных казахов, кто видел СС-3. СС-3, или Степные свиньи-3, или сауенджусаны (кит. 草原猪三) – выведенная китайскими учёными-генетиками (и генетическими редакторами 4 4 Технологии CRISPR, позволяющие редактировать структуру генетической цепочки ДНК для получения новых генетических признаков, зародились в КНР, где первыми появились соответствующие профессии. ) Хэ Дзякуем и Тэ Кхайем порода боевых свиней, основное применение которой – ведение полевых военных действий в условиях голодной степи. Впервые были применены во Внутренней Монголии во время операции «красные сыновья», впоследствии использовались в Средней Азии в составе ННОАК 5 5 Новая Народно-Освободительная армия Китая . Это третья (и первая удачная) попытка культивировать приспособленных к суровому степному климату боевых вьючных животных, основного инструмента китайской экспансии на запад.

Основные характеристики С.с.:

– Короткие ноги и низкий центр тяжести;

– Укрепленные копыта;

– Узкий круп и приспособленность перевозить 1-2 ездоков с седлом либо артиллерийскую единицу малого размера;

– Густая, длинная шерсть по всему телу для защиты от термических перегрузок;

– Два ряда укрупненных передних зубов, крестообразные клыки, приспособленность к поеданию степной травы, колючек и другого растительного корма в условиях скудного фуража.

C.с. описываются рядом авторов как жестокие, но умные животные, созданные для войны и уничтожения. Выносливые для длинных переходов и с выдающимися способностями для перевозки грузов и наездников. Элитные сауенджусанские отряды создавались китайским правительством в западных регионах страны из солдат и офицеров, уже знакомых с кавалерийской подготовкой, зачастую из представителей покоренных народов, исторически умеющих держаться в седле (уйгуры, монголы, тибетцы).

Вооружение С.с. варьировалось в зависимости от целей использования и включало в себя как стрелковое оружие всадников, так и гранаты ближнего боя, а также холодное оружие для кавалерийских атак. Броня непосредственно С.с. не только защищала круп, голову и ноги животных, но также при непосредственном контакте была призвана наносить дополнительный урон противнику, так же, как и острые крестообразные клыки.

Высокий интеллект С.с., а также строгая дисциплина наездников наряду с традиционными преимуществами кавалерии, работающей в тяжелых природных условиях (пустыни, степи, засушливые и горные районы), такие как манёвренность при относительно высокой скорости, способствовали широкому применению в Восточном Туркестане, Внутренней и Внешней Монголии, а также в степях Казахстана, Памире и Тибете (в ограниченных масштабах).

***

Клыки! То были не рога, но клыки. Гигантские, как у мамонта или носорога, и шерсть, длинная, бурая. Первобытный страх поразил бека, заставил свернуться его сердце в комок, и, отпустив, толкнул его вниз по склону холма. Аламан побежал, забыв впопыхах на вершине холма и свою любимую бритву, и походную сумку, и бинокль. Торопясь и скользя по зеленой траве, он спустился к подножью холма и побежал к юртам, выкрикивая на ходу одно-единственное слово: «Свиньи!»

К обеду десять электробайков-эндуро разъехалось в разные стороны от аула Аламана. Это были гонцы, которых бек Аламан лично направил с вестью к другим вольным казахам Семи рек. Каждый из гонцов нёс лично (какая-либо другая связь после отключения глобальных спутников над территорией Семиречья была невозможна) послание в ставку назначенного ему рода. У каждого на устах было имя – бека того рода, к которому он ехал:

– Райымбек!

– Иманбек!

– Кемелбек!

– Абдырбек!

– Абылбек!

– Рыскулбек!

– Габитбек!

– Сапарбек!

– Келдибек!

– Сайрамбай! 6 6 В соответствии с десятью племенами Старшего жуза казахов.

А послание было следующим: "Братья вольные казахи! На нас в скором времени будет совершено нападение неприятеля. Его отряды уже в степи. Мы должны собраться и дать отпор. Призываю всех в условленное место. Аламан!”

В течение трёх дней в условленном месте в долине к западу от Города собралось десять беков, включая Аламана. Райымбек прибыл первым. Это был статный муж, настоящий батыр, храбрец. Он поставил свою белоснежную юрту-трансформер у глади озера, и люди любовались и юртой, и её хозяином. Щит Райымбека, круглый и большой, сиял на солнце, и его замечали издали.

Вторым приехал Абылбек. Его юрта встала рядом с юртой Райымбека. Эту юрту, также белого цвета, венчала большая белая солнечная панель, установленная на жесткой металлической крыше, и юрту Абылбека узнавали по этой панели.