Олег Балханов - Корханес. Книга вторая. Еретик

Пахло жухлой травой, кислыми ягодами, свежим морским ветром и дымом ритуального костра, который уже развела Лиана.

Я держалась за шелковистую гриву Армы, она чувствовала торжественность этого утра и шла легко, словно по облакам.

Бешеный Пёс молчал, но я слышала некоторые его мысли. Он, как солдат, думал об этой извилистой тропе вдали от перевала, который считался единственным путем из Эртуза в Корханес.

Мне хотелось сказать ему, чтобы не волновался – об этой горной дороге знают лишь посвященные, а пройти по ней со стороны побережья можно только в сопровождении кого-то из старых жриц вроде Лианы, иначе злые духи заведут путников в гиблую чащу, где они непременно сойдут с ума и поубивают друг друга и себя.

Но Фреха строго запретила мне разговаривать сегодня, пока не закончится обряд, поэтому я только обернулась и подмигнула. Бешеный Пёс меня понял и улыбнулся в ответ.

Наконец, мы выехали на большую круглую поляну, окруженную стеной тридцати-метровых гнумсаров, черных деревьев. С восточной стороны деревья росли пореже и сквозь ветви можно было увидеть черно-синие волны далеко внизу и покрытую ломким льдом Басдориву, впадающую в пролив.

Костер посреди поляны потрескивал толстыми поленьями, сложенными в виде звезды на прослойке из камней. На высокой железной треноге над костром стоял пузатый котелок красного цвета. В нем начинала закипать темная жидкость. Аромат варева из коричневых зерен ифуду, горького кустарника, приятно защекотал ноздри.

Я спрыгнула на землю, сняла шапку и подошла поздороваться к Лиане. Она крепко обняла меня и поцеловала в макушку. Ее мягкие и теплые ладони сжали мои щеки, а большие пальцы слегка растянули мои губы, заставляя улыбнуться.

– Почему ты такая серьезная, Мара? – спросила Лиана. – Улыбайся, сегодня твой праздник!

Я сморщила нос и улыбнулась. Лиана потрепала меня по щеке.

– Помоги мне разлить чай ифуду по кружкам, – попросила она и дала мне толстые рукавицы, чтобы не обжечься.

Фреха и Бешеный Пёс расседлали и отпустили лошадей к кустам вечнозеленой плакучки и те присоединились к кобыле Лианы, сразу принявшись ощипывать свежие побеги. Для лошадей это такое же лакомство, как и оранжевая ягода великой степи.

Фреха расстелила рядом с костром четыре лошадиные попоны, одна на другую. Сверху накрыла толстым одеялом и мы уселись, согревая руки глиняными кружками со свежесваренным напитком. Мысленно переговариваясь, Лиана и Фреха поглядывали на меня. Бешеный Пёс сидел, слегка смущенный наплывом зрителей. На ветках деревьев с разных сторон поляны расположились большие совы и вороны. Наверняка это были другие дружественные ведьмы со всех концов Бонзума, которых пригласили Лиана и Фреха, но я никого не знала.

Все мы ждали Хильду.

Я пила чай и смотрела в кружку на разводы пены, вспоминая о своей жизни с тех времен, когда начала осознавать в себе врожденный дар угадывать события и читать мысли. Это передалось от дедушки, он у меня очень сильный шаман. Мне было четыре года, но я уже тогда знала, что стану ведуньей, как и положено, когда достигну возраста тринадцати лет.

Потом, когда мне исполнилось шесть, мама привела к нам домой Фреху. Она начала учить меня секретам и заклинаниям; показала, как превращаться в ворону. Рассказала о лечебных свойствах трав и растений; объяснила, как использовать силы природы. Так что постепенно я укрепилась в своем намерении стать могущественной ведьмой, а не простой деревенской ведуньей.

Но многое изменилось в последнее время. Знакомство с Бешеным Псом и встреча с Хильдой навсегда изменили мою жизнь. Ее подарок, талисман, которым я пока не умела пользоваться, но уже ощутила его огромную силу, скрытую внутри; начал влиять на меня и окружающий мир.

Та скорость, с которой я теперь могла летать, превращаясь в ворону, потрясла меня. Но еще большее впечатление это произвело на Фреху, хоть та и не подала виду. Но я-то хорошо ее знаю, поэтому сразу поняла, что она стала относиться ко мне по-другому. Как к равной себе. С каждым днем я чувствовала ее растущее уважение и вот сейчас она мысленно сказала, что после сегодняшнего обряда мы будем равными во всем. То есть, теперь я наравне со всеми тоже несу ответственность за этот мир, эту землю и людей, которые здесь живут.

Я почувствовала движение воздуха и подняла голову. Тяжелые грозовые тучи разошлись и в треугольный просвет проник вертикальный луч переливающегося света. В ярких сполохах серебристых, розовых и изумрудных искр на поляну опустился большой хрустальный шар, из которого появилась высокая фигура Хильды. Вытянувшись в струнку во весь рост, она плыла над самой землей, управляя едва заметными, плавными движениями ладоней.

Не давая нам встать наклоном головы, она опустилась на одеяло и села между Лианой и Фрехой. Рубиновое забрало ее шлема поднялось. Большие, черные, бездонные глаза без зрачков смотрели прямо на меня.

– Приветствую всех, – произнесла хрипловатым голосом Хильда. – Рада видеть тебя, Мара.

Мы вдруг оказались с ней совсем одни в абсолютно черной пустоте. Хильда улыбнулась и взяла обеими руками мою правую ладонь.

– Пока идет обряд твоей инициации в ведьмы; там, внизу, – сказала она. – Хочу показать тебе, как работает твой амулет. Возьми его другой рукой и закрой глаза.

Я сжала талисман в кулак и зажмурилась. Хильда передавала смысл не словами, а красочными мыслеобразами. Ее сильные руки обжигали, как лед. Сначала мне стало жутко холодно, но потом теплая волна прошла от макушки до пят и я смогла расслабиться. Одновременно мне удалось сосредоточиться и тогда я увидела.

Проще рассказать волшебную мелодию словами, чем описать то, что открылось перед моим внутренним взором. Самое поразительное, что я поняла – это то, что мне не нужны какие-то особые знания или годы обучения. Все, что нужно, у меня уже было. Было, есть и будет.

Хильда отпустила мою руку и достала из под складок своей серебристой накидки небольшой металлический предмет.

– Этот браслет принадлежит тебе, – сказала она. – Так что это не совсем подарок. Я лишь возвращаю то, что является твоим по праву. Возьми.

Хильда надела широкий браслет на мою правую руку. Он был великоват, но тут же изменил форму и плотно обхватил запястье. Потертые серо-стальные грани со сложным орнаментом, искусно вырезанным очень тонким и острым инструментом, казались монолитными. Браслет выглядел очень тяжелым, но его вес почти не ощущался. На верхней пластине три высеченные молнии острыми концами указывали вперед вдоль запястья.