Александр Верт - Зверь

Ленкара плакала, просто плакала, завернувшись в шкуру белого тигра.

– Ну, Лека, Лекушка, Лекуля, – щебетала Вивьен, кружась вокруг сестры. – Не плачь. Ну, что ты плачешь? Он не молод – да, но он хорош собой.

Ленкара всхлипнула. Она уже много лет не позволяла себе слез, а тут разрыдалась и никак не могла успокоиться и, когда пыталась брать себя в руки, только сильнее начинала рыдать, уткнувшись носом в подушку. Вот и теперь она набрала полную грудь воздуха и, не отвечая, спряталась в шкуру с головой.

– Ну, Лека, папа же добра тебе желает.

Вивьен, красивая, юная, в норковой накидке на плечах, присела на постель сестры, коснулась ее плеча и молча предложила кружку с горячим кронтом.

Ленкара всхлипнула, но все же вынырнула из-под шкуры, чтобы взять любимый напиток. В детстве теплый кронт спасал ее от всего, да и теперь придавал сил. Сев, она позволила сестре вытереть слезы со своего лица.

– Неужели ты влюбилась? – спросила Вивьен. – Действительно влюбилась в того эштарца?!

– Нет, что ты такое говоришь? – спросила Ленкара, но на ее щеках появился едва различимый румянец смущения. – Я просто…

– Он тебе нравится? – Вивьен прижалась к сестре, с любопытством поглядывая на нее. – Ну, расскажи, что было? Как? Мне же интересно.

– Вив…

Ленкара отвернулась от сестры, делая пару глотков. Скрывать ей было нечего, но она почему-то сильно смущалась и совсем не хотела ничего рассказывать, не понимая, как она могла сама поцеловать этого мужчину.

«Он спас мне жизнь. Это была его награда», – убеждала она себя, но понимала, что радовала скорее себя, чем эштарца.

– Ну, Лека, расскажи, а я тебе про графа Ливеля расскажу. Он скоро будет просить моей руки у отца.

Вивьен была откровенно счастлива и не пыталась это скрывать. Ленкара же, наоборот, насторожилась.

– Вив, тебе только четырнадцать!

– И что? Я же не замуж выхожу, а только обручаюсь, Олин готов ждать столько лет, сколько придется.

Девушка рассмеялась, отбросила от глаз выбившуюся из прически белую прядь, надула губы и приблизилась к сестре, чтобы шепотом проговорить:

– Мы с ним целовались… по-настоящему. – Она хихикнула, снова отстраняясь. – По-настоящему, понимаешь?

Ленкара уставилась на сестру, снова глотнула кронта и так же тихо спросила:

– Что значит «по-настоящему»?

– С языком. Глубоко. Неужели ты не знаешь?

Ленкара не знала. Она не видела, чтобы люди вот так целовались. Это было неприлично, а ее никто так не целовал, да и ей никогда не хотелось быть к кому-то настолько близко.

– А еще… Ты ведь никому не скажешь, да?

– Не скажу, – глухо отвечала Ленкара.

– Он трогал меня там.

Вивьен коротко коснулась низа живота над самым лобком, двинула рукой ниже, создавая складки на светлом платье, и тут же убрала руку.

– Это было очень приятно, – прошептала Вивьен сестре на ухо.

Только смущалась не Вивьен, а Ленкара, что, попытавшись представить прикосновение мужчины, увидела большие загорелые руки эштарца. Нервно сглотнув, наследница строго посмотрела на младшую сестру.

– Вив, ты не должна была позволять ему подобное.

– Почему? – спросила Вивьен с самым серьезным видом. – Я люблю его. Он любит меня. Отец одобрил наш брак и в будущем я стану его женой. Почему же я должна отказывать ему, если честь мою он обещал сохранить?

– Вив, честь не только в твоей невинности.

– Лека!

Вивьен выскочила, перебивая сестру.

– Ты хочешь, чтобы я как ты была старой девой? – спросила она. – Все нормальные принцессы в восемнадцать выходят замуж, тебе давно двадцать, а ты воротишь нос от адмирала и брата короля. Твоя честь в том, чтобы всех достойных разогнать?

– Вив, я хочу быть женщиной, а не королевой своему мужу, – простонала устало Ленкара. – Может быть, Леклот и неплох, но он в письме заверял отца, что будет мне повиноваться и ручки лобызать.

Вивьен расхохоталось.

– Ты дура, Лека! Ты хочешь быть замужем и не править им? Так не бывает. Если в этом мире и существует мужчина, способный, при твоей-то прыти, сделать тебя второй в союзе, он никогда не будет вторым в стране!

Ленкара сглотнула, улавливая логику сестры, понимая, что она права: ее желания абсурдны, но ей все же хотелось чувствовать себя просто хрупкой женщиной подле своего мужчины, а не монархом во время аудиенции.

А ведь в ее жизни был такой человек – младший сын герцога Уикнока – Линвенд. Она была влюблена в него, робела пред ним и чувствовала себя слабой, но Линвенд пал пред ней на колени и просил отпустить. Он понимал, что, если принцесса попросит, их помолвка состоится против его воли, но он любил другую. Тогда Ленкара нашла в себе силы, отпустила человека, в которого была влюблена, хотя ей было чуть больше, чем сейчас Вивьен. С тех пор она уже никого не любила.

– Зачем мужчине сильная женщина, если он не может быть с ней главным? – спрашивала Вивьен, явно стараясь в этот миг походить на старшую сестру. – И эштарец этот явно врет. В Эштаре женщин за людей-то не считают, а он будет служить тебе? Это смешно.

– Мне показалось, что он не счастлив там, – прошептала Ленкара несмело.

Она не могла объяснить своих ощущений, но точно знала: все, что говорят про Эштар, не распространялось на третьего принца. Он был другим.

– Ты помнишь историю принцессы Кимбель? – спросила внезапно Вивьен.

Ленкара содрогнулась, вспоминая о том, какая молва ходила о войне в Кордо.

– Это слухи, – прошептала она.

– Говорящие одно и то же? – удивилась младшая. – Отец прав: ты перестала мыслить здраво.

Ленкара же опускала глаза. Она помнила историю той маленькой принцессы, взятой в плен эштарцами. Молва гласила, что Эеншард раздел десятилетнюю девочку и взял силой перед своими воинами, а потом отдал ее им. И факты были против него. Он возглавлял полк, стоявший там, и именно он привез убитому горем отцу истерзанное тело принцессы. Только Ленкара чувствовала, что Эеншард не мог этого сделать, хоть разум и говорил обратное. Не имея возможности привести хоть один разумный аргумент, она лишь тяжело вздохнула, признаваясь:

– Я все понимаю, но Леклот мне неприятен.

– А мне он показался неплохим собеседником.

Ленкара выдохнула, сжала двумя руками теплую кружку и сделала глоток, а после спросила, меняя тему:

– Ты уверена в графе Ливеле?

Сама Ленкара хорошо относилась к графу, уважала его и первой одобрила ухаживания графа по отношению к ее сестре, но внезапная откровенность Вив вызвала у принцессы сомнения, потому она хотела поговорить об этом с самой Вивьен.

– Конечно, я уверена в нем, Лека, – проговорила младшая, смеясь. – Я во всем уверена и очень счастлива, и желаю тебе такой же любви!

Ленкара заставила себя улыбнуться в ответ на пожелания сестры, хотя ей все еще хотелось плакать.