Руки его были полностью, включая кисти и пальцы, сотворены из человеческих черепов, словно приклеенных друг к другу. Ноги были похожи на звериные лапы, возможно льва или тигра. По истечению времени, которое было выделено на короткий осмотр, почувствовав, что он смог внушить присущий ему ужас, демон сделал глубокий вдох и произвел самый громкий и душераздирающий крик, который я когда-либо слышал. И никакой писк или эхо не смогли его приглушить. Я на мгновение остолбенел. Как только крик закончился, демон поднял свою череповую руку и обрушил ее на меня. Не успей я отскочить и броситься к выходу, от меня вряд ли бы что-нибудь осталось, если, конечно, все происходящее было реальным. Но проверять это у меня не было никакого желания, и я со всех ног пустился бежать по коридору, который тянулся сразу за выходом из пещеры и огибал ее вокруг. Внешняя стена была сделана из стекла, сквозь которое пробивался лунный свет так, что пустой коридор, казалось, не предвещал беды. Я почувствовал облегчение. Демон не смог пролезть в коридор из-за своих габаритов, и я побежал дальше. Но не пробежал я и десяти метров, как за спиной что-то упало. Я медленно обернулся и, вздрогнув, попятился назад. В метре от меня, опираясь лишь на два острых кола, торчавших из обрубленных по локоть рук, полз уродливый монстр, подвешенный под потолок длинным, обтянутым кожей шлангом, соединяющимся с обезноженным туловищем. У этого урода было три пары вертикально расположенных глаз, безумно таращившихся мелкими зрачками на свою жертву. Острый, без ноздрей нос, из которого рос длинный плавник, проходящий между глаз по лысому черепу и спине, сильно отвисающая зубастая пасть с массивным подбородком и квадратные коробки на месте ушей. «Это» пыталось проткнуть меня своими колами, а я, уворачиваясь, споткнулся и стал передвигаться ползком. Из-за головы монстра я увидел, как ко мне летят те насекомые, которые вылуплялись из коконов, а вместе с ними приближался сетчатый человек. Так вот, они были от меня в каких-то пяти метрах, когда я увидел, что шестиглазый монстр удаляется от меня. Он по–прежнему размахивал обрубками, но что-то сковывало его движения, как будто шлангу, на котором он висел, не хватало длины. Поняв, что у меня появился шанс спастись, я собрал остатки своего мужества и, перевернувшись с локтей на колени, пополз дальше. На моем пути оказался еще один шестиглазый монстр, размахивавший колами. Я откатился в сторону и в очередной раз увернулся от грозящих смертью ударов. Сетчатый человек уже тянул ко мне руки, а насекомые обступали вокруг, когда я вскочил на ноги и побежал со скоростью, с которой еще ни разу в жизни не бегал. На протяжении коридора мне повстречались еще пять шестиглазых монстров, но я каждый раз избегал столкновений с ними. В принципе, это было не очень-то трудно, так как передвигались они довольно-таки медленно. И вот, наконец, словно спасительный свет в конце тоннеля, я увидел знакомую застекленную дверь – выход из здания цирка. Через него я выбежал на аллею, ведущую к автобусной остановке. Вид аллеи ужаснул меня. Вместо деревьев вдоль нее из земли торчали соразмерные деревянные кресты, а фонарям заменой были трехметровые, горящие красно-рыжим огнем, соломенные чучела. Я продолжил свой бег, но вдруг споткнулся и упал на асфальт – что-то схватило меня за ногу. Этим «что-то» оказалась серая человеческая рука, торчавшая из асфальта. Дернув ногой, я вырвался, но не сделал и двух шагов, как меня снова схватили, на этот раз рук уже было две. После еще одного рывка меня схватили уже четыре руки, оглядевшись, я увидел, что вся аллея усеяна этими руками, но делать было нечего, и я попытался сделать еще рывок. Внезапно живот скрутило в спазме и я, схватившись за него, упал на колени. Через несколько секунд передо мной стоял сетчатый человек и, держа меня за щеки, пытался что-то произнести. Тепло его рук расходилось по моему телу, но не обжигало. Неожиданно окружающая картина стала меняться, принимая прежние очертания. Кресты превратились в деревья, чучела в фонари, руки превратились в прах и развеялись в воздухе, а сетчатый человек превратился… в мою бабушку. Тут я распознал тепло ее рук и смог расслышать ее голос:
–Джон, что с тобой? Джонатан, куда ты бежишь, слышишь, Джон?
В ее глазах читалась сильная взволнованность. Я хотел сказать, что теперь все нормально, но тут меня снова скрутило в спазме и вырвало. Бабушка отдернула руки, но лучше бы она этого не делала. На меня напала слабость и закружилась голова. Я обмяк и упал на асфальт лицом прямо в лужу крови, которую я только что выблевал. Я даже не подозревал, что во мне может быть столько крови, мне казалось, что я потерял всю, какую имел. Я знал, что меня вырвало из-за того, что я глотал, а не выплевывал свою кровь, пока длилось шоу и все эти галлюцинации.
Позже, когда я очнусь в больнице, я услышу оправдания моей бабушки, адресованные моей маме:
–Откуда я могла узнать, что у него пошла кровь из носа?– скажет она,– он спокойно сидел, смотрел выступление, как вдруг сорвался с места и понесся на всех парах, как будто за ним гнался сам дьявол. Я бежала за ним так быстро как могла и добралась до него только на улице, где он остановился и упал на колени.
– Всегда говори нам, если что-то не так. Ни в коем случае не молчи!
Даже не поздоровавшись стала наказывать мне мать.
– Скажи, ты опять что-то увидел?
– Да, но так страшно было впервые – отвечу я и расскажу ей ту же историю, какую рассказал вам.
Второй серьезный случай произошел, когда мне было уже одиннадцать. В те годы я учился в средней школе, учился так себе, что, собственно, совсем не удивительно. Я был зажатым, нервным, испуганным мальчишкой. Зажатым, потому что чувствовал себя не таким как все, у меня была заниженная самооценка, и я робел всякий раз, пытаясь заговорить с девушкой. Нервным, потому что у меня не получалось учиться и общаться со сверстниками. Я все время отмачивал какие-то глупости, потом корил себя за это, как и за то, что я стал причиной развода моих родителей. А если говорить прямо, то из-за моих страхов. В принципе страхи были причиной не только развода, они были неотъемлемой частью моей зажатости и неврозов. О чем мне общаться со своими сверстниками и сверстницами, если у меня нет никаких интересов в жизни, в которой я только и делал, что избегал любой возможности появления у меня каких-либо галлюцинаций. Как мне учиться, если, порой, задавая вопрос, учитель мог превратиться в огромного богомола, надвигавшегося на меня, с целью съесть или, может, порвать на куски. И кем я являюсь в глазах общества, когда на какой-нибудь вопрос или даже простое дружественное приветствие я начинаю трястись и проглатываю язык. Но, однако, я сказал именно "почти" ни с кем не общался, а это значит, что в друзьях у меня все-таки кое-кто был, а именно Найджел Вайс. Он был на год старше меня и общался со мной по двум причинам. Первая-наши семьи дружили между собой и вторая – он мечтал стать программистом и создать крутую компьютерную игру. Я был для него чем-то вроде клада в том смысле, что я предоставлял ему бесконечные образы монстров и вообще всяких страхов, которые он впоследствии старательно зарисовывал. Он и моя мать были единственными людьми, которым я рассказывал о своих видениях.
Читать дальше
