Гидеон Эйлат - Бич Нергала

Разглядывая «королеву», Тарк испытывал брезгливую жалость с примесью страха. По его разумению, вовсе не такой властелин требовался нынче охваченному смутой Когиру. Свирепый и беспощадный силач, а не гниющий заживо калека, раздираемый совестью и сомнениями. С каждым днем в бароне все реже просыпался смелый и честолюбивый интриган, столь энергично взявшийся за дело в самом начале. Проницательный и надменный взор потух, уголки губ клонились все ниже, сутулость все сильнее бросалась в глаза. Он сдавал.

Тарк прекрасно понимал: если бы не агадейский гарнизон, в первый же день своего появления разоруживший пешую городскую стражу, голова самозванной королевы давно красовалась бы на на городской стене рядом с головами приспешников, в том числе его, Тарка. Тысяцкий изумился, когда Ангдольфо поведал ему, что с самого начала знал о назревающем бунте, но ничего не мог поделать. Пешая стража решила расправиться с самозванкой и перейти на сторону мятежных дворян.

Заговорщики воспользовались нерешительностью первых копий Луна (в казармах их было не свыше десятка, и Лун перед своим уходом строжайше наказал им ничего не предпринимать без крайней необходимости), и преспокойно зарезали их спящими, а потом как ни в чем не бывало разошлись по городу «охранять порядок». У Ангдольфо под рукой было еще несколько «оборотней», но любая попытка обезвредить пешую стражу мгновенно привела бы к вооруженному столкновению мятежников с малочисленной и тоже не слишком надежной гвардией королевы.

Тарк к тому времени еще не успел возвратиться в Даис, зато появились беглецы из его отряда; именно принесенная ими новость, о разгроме карателей у замка Парро и склонила пешую стражу к измене. Зная, что агадейское войско всего в одном-двух переходах от Даиса, Ангдольфо забаррикадировался во дворце с двумя сотнями гвардейцев, которых наспех обработали первые копии, и просидел более суток в ожидании штурма.

— Зачем вызвала? — Тарк поежился под неотрывными взглядами двух лунов, которые сидели по-восточному подле трона.

Лжезивилла уныло вздохнула и указала приглашенным на стол, где в беспорядке стояли кувшины с вином и блюда с несвежей едой.

— Есть разговор. Хотите есть и пить — не стесняйтесь.

Тарк и Нулан даже не оглянулись на стол, откуда попахивало кислятиной и гнилью. Во дворце «королевы» не осталось незараженных слуг, а домовитость, похоже, не входила в число достоинств Луна. Барон Ангдольфо тоже не заботился о чистоте своего обиталища — было б чем живот набить и на что голову положить.

— Спасибо, ваше величество, мы сыты, — тактично отказался Нулан.

Ангдольфо снова вздохнул.

— Сыты, так сыты. Ко мне сегодня пришел человек. Оттуда. — Он указал на восточное окно, и Тарк с Нуланом догадались, что он подразумевает Агадею.

— За каким Нергалом? — холодно поинтересовался Тарк и вместо ответа услышал:

— Сколько у вас людей?

Нулан печально опустил взгляд, киммериец насупился.

— Сотен пять осталось?

— Полторы, — буркнул Тарк. — Было три, половина разбежалась.

— Плохо, — решил Ангдольфо. И осведомился: — Почему столько дезертиров? Я же хорошо плачу солдатам.

Тарк раздраженно пожал плечами и отвернулся к окну. Нулан взялся объяснить:

— Люди не хотят вам служить, ваше величество. Боятся «лунной болезни» и вообще колдовства. А еще партизан. И новых хозяев.

— Новых хозяев? — с притворным недоумением переспросил Ангдольфо.

— Ну, этих. — Нулан тоже указал подбородком на восточное окно. — Я-то их знаю, отличные парни. Но местным разве втолкуешь? Агадейцев тут спокон веку недолюбливали.

— Плохо, — повторил Ангдольфо.

— Плохо, плохо! — проворчал Тарк. — А как сделать, чтобы стало хорошо?

Ангдольфо улыбнулся и поерзал на троне, усаживаясь поудобнее.

— Об этом-то и речь. У меня был разговор с агадейским советником, он предлагает вам работу.

— Работу? — Тарк и Нулан настороженно переглянулись.

— Да. Очень выгодную. И не здесь.

Тарк пристально посмотрел на самозваную королеву. Голова безвольно откинута на спинку трона, ноги лежат на деревянной скамеечке, правая рука зачем-то придерживает костыль, левая висит плетью. Поза изнеможения. Но в глазах — живые искорки азарта. Как в тот солнечный день, когда Тарк и Нулан привели в Даис банду дезертиров. Занятно, подумал киммериец.

Он приподнял и чуть склонил набок голову, давая понять, что ждет пояснения.

— Вам предлагают расквитаться с Конаном.

В сердце Тарка вздыбился смерч. Конан! Воплощение злого рока, виновник всех бед! Каждый раз, когда до вожделенной цели рукой подать, Конан переходит ему, Тарку, дорогу. Расквитаться с ним? Да ради такой возможности тысяцкий отдал бы правую руку.

— Агадейцы узнали, — продолжал Ангдольфо, — что Конан собирается идти в Вендию с небольшим отрядом партизан. Несколько дней назад туда ушел Бен-Саиф с сотней горногвардейцев из Шетры, ему поручено занять провинцию Собутан, которая принадлежит Сеулу Выжиге, узурпатору пандрского трона. Выжига должен уступить власть по собственной воле, и потеря Собутана, где он хранит все награбленные ценности, сделает его намного сговорчивее. Сеул позвал на помощь Конана, посулил ему златые горы и военную помощь нашим мятежникам.

— Вот оно что, — глухо произнес Тарк. — Стало быть, агадейцы решили бросить нас наперехват. Почему бы им просто не ввести войска в Пандру?

— На то есть веские причины, — неторопливо, будто рассуждая вслух, ответил Ангдольфо. — Благодаря «мудрому» правлению Сеула Пандра уже не государство, а разлагающийся труп. А король Абакомо, каких бы сплетен о нем ни распускали, все-таки не любитель падали. Но труп способен причинить немало хлопот.

— Ну, не сказал бы, — буркнул тысяцкий. — Сколько помню себя, хлопот с мертвецами бывало куда меньше, чем с живыми.

— Раздавить Сеула и его вооруженных мытарей — пара пустяков, — назидательно ответил Ангдольфо. — Горстка агадейских солдат справилась бы с этим за три-четыре дня. А как быть дальше? В частых мятежах и стычках с правительственными войсками созрели и закалились десятки народных вождей. Как только падет трон Сеула, они развяжут беспощадную войну за власть, междоусобицу, и в стране воцарится хаос. Но вожаки охотно помирятся, если у них появится общий враг — агадейцы. Сеул прекрасно это понимает и даже надеется возглавить народную армию. Не больше и не меньше! И получит немало шансов на успех, если Абакомо введет войска в Пандру. Как ты думаешь, Абакомо может себе это позволить? Нет. Его цель — новый порядок, а не вселенская разруха. Он должен вывести из игры Сеула и сохранить государственный аппарат. Иначе придется не воскрешать Пандру, а сжигать.