Павел Корнев - Падший

Елизавета-Мария отстранилась от поэта и проворчала:

– Побрейся! Исцарапал всю, – но было видно, что внимание мужа ей приятно.

Я чуть рот от удивления не разинул. Суккубы не способны испытывать привязанность к кому-либо! Это просто невозможно!

Альберт вмиг позабыл про нас, схватил со сковороды кусок бекона и принялся ходить из угла в угол, погруженный в собственные рифмы. Тогда Елизавета-Мария отошла к окну и тяжело вздохнула.

– Ну и что вы вчера натворили? Мне стоит беспокоиться?

– Ничего мы не натворили, – спокойно ответил я.

– Так это не за вами? – спросила она, прислушиваясь к чему-то, слышному лишь ей одной.

И тотчас на улице требовательно мявкнул клаксон. Я как ужаленный соскочил со стула и в один миг очутился у окна. За оградой, слегка подрагивая на холостом ходу, стоял «Форд-Т», черный и со сложенной крышей, за рулем в гогглах и шоферской кепке сидел сыщик Томас Смит.

– Лео? – всполошился поэт. – Все хорошо?

– Все хорошо, – подтвердил я. – Это не за нами, это за мной.

– Мне стоит начинать беспокоиться? – ледяным тоном повторила Елизавета-Мария свой вопрос.

– Нет! – рыкнул я и уже мягче добавил: – Все в порядке. Увидимся.

И, не отвлекаясь больше на расспросы, я сбежал на первый этаж, быстрым шагом пересек двор и вышел на улицу. Полицейских поблизости не было, и на арест происходящее нисколько не походило.

– Что-то случилось? – спросил я у сыщика.

– Случилось, – коротко ответил Томас Смит и распорядился: – Поехали!

– Куда?

– Здесь недалеко.

– А конкретней?

– Сам увидишь.

Я потер подбородок и отказался:

– Как минимум мне надо переодеться.

Сыщик обреченно вздохнул и похлопал по сиденью рядом с собой.

– Только недолго, время – деньги.

– Говоришь загадками, – проворчал я, забираясь в самоходную коляску. – Как меня здесь нашел?

Смит приставил друг к другу указательные и большие пальцы рук, словно оценивал композицию кадра, и улыбнулся.

– Поверь, это было легко.

«Форд-Т» тронулся с места, и я решил прояснить ситуацию, очень уж похоронный вид был у сыщика.

– Вы спустились в подземелье?

Но поговорить не получилось, самоходная коляска повернула на перекрестке и почти сразу остановилась у моего дома.

– Иди! – указал Томас Смит на дверь. – Переоденься, и спокойно обо всем поговорим. Белье и зубную щетку можешь не брать.

Шутка вышла так себе, но я не стал огрызаться и ушел в дом. Там без лишней спешки почистил зубы, побрился и причесался, затем облачился в светлый прогулочный костюм и рассовал по карманам мелочовку и пару обойм к кольту. Сам пистолет засунул за ремень брюк и прикрыл сверху пиджаком. Увы, забрать у сыщика кобуру вчера не догадался.

Когда я вышел на улицу, Томас Смит возился с паровым котлом. Замерив уровень воды, он уселся за руль и поторопил меня:

– Поехали!

Паровой движок самоходной коляски захлопал, и мы тронулись с места дергаными рывками, но вскоре ход выровнялся и дальше сбивался, лишь когда на дорогу выскакивали собаки, дети и прочие неразумные существа. В этих случаях сыщик яростно давил на клаксон, грязно ругался или обещал надрать уши, в зависимости от того, какого рода ротозей преграждал нам путь.

Вскоре мы выехали на один из радиальных бульваров и покатили по направлению к центру. Приготовления к празднику по большей части уже были завершены, всюду мыли витрины и вешали флажки, настроение царило приподнятое.

Но не у всех. Когда самоходная коляска свернула на одну из боковых улочек и остановилась у перегороженных веревкой задворок какой-то мастерской, лица толпившихся там горожан вовсе не лучились от счастья. Оно и немудрено: грунт провалился, и образовалась яма метров двадцать длиной и десять шириной. В нее с тихим плеском выливалась струя мутного ручья из разрушенной каменной трубы.

– Только не говорите, что подземный ход затопило, – охнул я.

– Затопило, – подтвердил сыщик, трогаясь с места.

На перекрестке он повернул в противоположную от дома Максвелла сторону, и я забеспокоился:

– Куда мы?

– Уже никуда, – ответил Томас Смит, заглушил двигатель и приветливо помахал стоявшему в дверях кафе толстяку, судя по белому фартуку и уверенному виду – владельцу заведения.

– Синьор Смит! – обрадовался тот. – Где вам накрыть?

– Пожалуй, на улице, – решил сыщик, снял гогглы и опустил пониже козырек кепки, желая скрыть разбитый лоб. – Все как обычно. И моему другу – тоже.

– Сейчас сделаем!

Толстяк отправился отдавать распоряжения, а сыщик стянул перчатки и бросил их на сиденье.

– Надеюсь, не откажетесь со мной позавтракать? – спросил Томас, приглаживая черную полоску усов.

– Если только кофе выпить, – согласился я без всякой охоты, поскольку намерения сыщика продолжали оставаться загадкой. С подземным ходом он потерпел фиаско, что задумал теперь?

Но внешне Томас Смит был невозмутим. Он опустился на плетеное кресло и указал напротив.

– Присаживайтесь, Лев Борисович, – предложил он, слегка запнувшись на отчестве.

– Просто Лев.

– Как скажешь. – И сыщик протянул руку. – Томас.

– Томас, что происходит?

– Одну минуту, – остановил меня Смит и окликнул хозяина заведения: – Луиджи! Не слышал ничего необычного сегодня ночью?

– Еще как слышал! – вышел к нам толстяк. – Так тряхнуло, посуда с полок посыпалась! Да вы же видели, наверное, тут рядом, на пустыре, земля провалилась. Тряхнуло – будь здоров!

– Спасибо, Луиджи! – отпустил его сыщик и повернулся ко мне: – Что скажешь?

– Заложили динамит? – предположил я.

– В самом неудачном месте, – кивнул Томас Смит. – Разрыть завал – не проблема. Но на откачку воды уйдет несколько дней. И это в лучшем случае, если удастся отвести ручей.

– И если ход не обвалится где-то еще, – вздохнул я.

В этот момент нам принесли кофе, сливки и целую тарелку горячих сдобных булочек.

– Лучшая выпечка в городе! – авторитетно заявил Смит.

Но мне булок не хотелось, я попросил принести ромовую бабу.

– А лучше – сразу две!

– Любишь сладкое?

– Безумно.

Сыщик подался вперед:

– А я люблю добиваться своего.

– И за чем же дело стало? – спросил я, доливая в чашку с кофе сливки. – Зацепки есть, действуйте!

– Помимо агентства, – поморщился Томас Смит, – после обнаружения затопленного коридора я отправил телеграмму и в министерство по делам колоний. Моя ошибка, никогда себе не прощу.

– Почему же?

– Чиновники перепугались и все испортили. – Сыщик отпил кофе, с блаженным видом зажмурился, потом взял булку. – Местной полиции пришло распоряжение провести обыск в амфитеатре, а он не дал никаких результатов. Ни на чертежах, ни в ходе осмотра подвалов ничего подозрительного обнаружено не было.