Андрей Валентинов - Квентин

— Господин Вениг не ждет ваших ответов, оставьте их при себе. Но выслушайте. Итак… Была ли у вас девушка перед тем, как вы встретились с госпожой фон Дервиз? Нравилась ли она? Объяснились ли вы с нею? Может быть, даже сделали предложение?

Брат сжимает кулаки до боли, до белых костяшек.

— И самое главное. Не случилось ли с ней чего-нибудь плохого как раз перед тем, как вы, господин Перри, совершенно случайно познакомились с Маргаритой фон Дервиз?

Сестра не ждет ответа. Поворачивается, идет обратно к креслу. Слова бьют в спину.

— Передайте господину Венигу, фройляйн, что так больно мне было лишь в ту минуту, когда эту девушку выносили из дома с окровавленной повязкой на голове. Некоторые вещи простить нельзя, и я не желаю иметь с ним больше никаких дел. А вам скажу, Ингрид… Происходит что-то очень подлое. Что именно, пока не понимаю, но если кто-то попытается тронуть Марг, убью сразу, не думая. Мы с вами можем сделать лишь одно — забыть все, что здесь сказано. Я уже забыл.

Тишина подвела черту. Уолтер Квентин Перри поступил согласно обету: выкинул все прочь из памяти.

Ингрид фон Ашберг-Лаутеншлагер Бернсторф цу Андлау ничего не забыла.

Мухоловка смотрела вслед Уолтеру Квентину Перри. Знала, что не обернется, поэтому помахала вслед.

Удачи, маленький Вальтер!

Девушка откинулась на спинку неудобного железного кресла и наконец-то смогла расслабиться. Мускулы, выражение лица, и самое трудное — глаза. Экзамен оказался сложным, на грани возможного, но она его выдержала. Медицинские сестры, врачи, потом умный, недоверчивый профессор из Милана, Антонио Строцци. И, наконец, ее рыцарь, ее Квентин.

Молодец, специальный агент Мухоловка! Высший класс работы, благодарность в приказе!..

Симулировать потерю памяти ее учили профессионалы. Месяцы в специальной клинике Министерства внутренних дел были потрачены не зря. Но теория — одно, практика же, со Смертью в обнимку, нечто иное. Поглядеть в глаза наивному теленку из Нью-Йорка…

Нет! Нет! Нет!

Девушка быстро оглянулась и, не заметив никого, крепко припечатала себя ладонью по щеке. На память! Никогда больше она не посмеет даже в мыслях оскорбить Вальтера Перри. Вспомнилось его лицо, знакомый и в то же время иной, изменившийся взгляд.

Глаза — зеркало души? Верно, однако, порой и нечто большее. Досье! Читай — восхищайся!

Квентин убил своего первого врага. Научился лгать, улыбаясь. Обыграл матерого волка — полковника Антонио Строцци. Спас ее саму, обеспечил выезд в США — именно то, о чем она мечтала.

Лопоухий парень из Нью-Йорка стал взрослым.

Иисус Христос и генерал Джексон! Рыцарь и не должен быть шпионом, это ее работа. Помогай тебе Бог, маленький Вальтер.

Очень хотелось пить. Под рукой спрятался крохотный медный колокольчик, палочка-выручалочка. Достаточно позвонить, и появится добрая сестра-монахиня, напоит, успокоит, даст лекарство. Но девушка решила терпеть. Это разве жажда? Вот когда она прикоснулась к его лицу…

Мухоловка не выдержала, застонала, но вовсе не от боли. Чудо не в том, что она вопреки всему осталась жива. В ином совсем — здесь, среди цветущего тамариска, Анна ощутила, как сползает с души грязная накипь. Она уже не боялась, не чувствовала отвращения. Напротив, когда этот красивый парень коснулся ее кожи, захотелось протянуть руку, погладить.

Погладить? Анна Фогель негромко рассмеялась.

Fick dich!

Впиться губами в губы, повалить прямо на траву, дернуть за ворот рубахи, пуговицы — с мясом, затем — брючный ремень. А потом пусть уносит — до изнеможения, до боли, чтобы даже ходить было трудно. Тогда, у черного зева Bocca del Lupo ! «Моральная сторона происходящего»! О чем она думала? И зачем вообще было думать?

Следовало успокоиться — и Анна успокоилась. Села поудобнее, скользнув взглядом по цветущим тамарискам. Ничего, и это случится. Скоро! Тебе нужна сестра, маленький Вальтер? У тебя будет очень хорошая сестра, самая лучшая! А потом ты вспомнишь, что сделал ей предложение, — и захочешь услышать ответ.

Услышишь!

Эрос и Танатос — ключ к победе. Над врагами. Над судьбой. Над тобой, ушастый!

Мешало одно. В глазах рыцаря была другая. Любимая. Любящая.

Мухоловка немного подумала, нахмурилась.

— Tristis… [102] Печально ( лат .).

А потом и улыбнулась:

— Soluta! [103] Решаемо ( лат .).

— Мелко это все, госпожа Фогель, мелко!

Комната, горящий камин. Кресло. Она по-прежнему в кресле, рядом столик темного полированного дерева, но теперь на нем не коньяк — сифон с газированной водой. Капли на мокром холодном стекле… И Он, самый обычный, серый, неприметный, там же, в кресле напротив. Зеленые огоньки глаз еле заметны, словно уйдя на неведомую глубину.

— Дайте мне что-нибудь! Настоящее, серьезное. Только не обещайте убить Папу Римского, без вас добровольцев хватает. Шпионаж, диверсии — чепуха, воробьиные поклевки. Дайте!..

Мухоловка, не выдержав, вцепилась в холодное стекло, набрала воды в стакан. Отхлебнула, прикрыла на миг глаза. Счастье! Даже тут, в сердце Джудекки, такое случается.

Тот, кто сидел в кресле, не торопил.

— Эрц мертв, — внезапно сказала девушка.

Не спросила, почувствовала.

— Да, — равнодушно откликнулись из кресла.

Бывший специальный агент Фогель не огорчилась и не обрадовалась, просто приняла к сведению. Станислас Дивич когда-то вытащил из ямы с трупами полумертвую студентку. Спасенная все эти годы была его верной собакой.

Квиты!

Анна открыла глаза, не глядя, поставила недопитый стакан на столик.

— Его план. В случае аншлюса в США создается Национальный комитет из влиятельных эмигрантов-антифашистов. В перспективе — правительство в изгнании. Я помню номера счетов и фамилии тех, к кому следует обратиться в первую очередь. Ждем начала большой войны, начинаем забрасывать группы патриотов в страну, организуем саботаж…

— Ох ты!..

Зеленые огоньки вспыхнули, озарив комнату изумрудным свечением.

— По-ли-тика! Это уже разговор взрослых. Масштаб! Не по одной душонке отслеживать, сачком для бабочек ловить! Легионы выстроятся. Легионы!..

Свечение погасло, спрятавшись в зеленых зрачках. Владыка Джудекки встал, расправил плечи. Кто-то незримый укрыл их черным, словно ад, плащом.

— Если помечтать… Вы перегрызаете горло болтунам-либералам, находите нужных, безжалостных. Сами, конечно, остаетесь до времени в тени. Потом, в самый пик войны, какое-нибудь громкое покушение. Вы, госпожа Фогель, лично руководите устранением гауляйтора или наместника. Бац — и в Историю! После победы вы, национальная героиня, отходите на время в сторону, пусть ломают шеи… В 1960 году Анна Фогель — премьер-министр, через десять лет — президент. С вашим-то опытом, навыками, привычками!.. Ох, какая будет жатва!..