Александр Михайловский - Война за Проливы. Решающий удар [СИ litres]

– Отец! – встревоженно произнесла Виктория, – ты позвал нас с Виктором на встречу, но ничего не говоришь, сидишь и молча смотришь в огонь.

– Я думаю, Тори, – сказал король, – думаю о тебе, себе, моей матери, ставшей нашим проклятием, нашей несчастной стране, а также о том, какую роль в судьбе Британии сыграл твой супруг. Будь на его месте человек, истово ненавидящий все британское – и от нас сейчас не осталось бы даже праха. Как мне сказали знающие люди, великую мебельную перестановку можно было бы провести и за наш счет.

– Да, это так, – глухим голосом произнес адмирал Ларионов, – и в таком случае от Лондона не осталось бы и камня на камне. Есть среди нас такие люди, которые вам ничего не забыли и не простили. Но дело в том, дорогой тесть, что нынешние британцы показались нам небезнадежными, в отличие от тех же французов, которые не моргнув глазом предали своего союзника в самом начале войны с Японией. Мол, действие русско-французского союза распространяется только на европейские дела, а там, в Манчжурии, живите как хотите. И одновременно французское правительство вело закулисные переговоры с вами, нашими злейшими врагами. Мы, русские, такого не понимаем и не одобряем, поэтому еще в начале Франция была поставлена в позу отложенной жертвы. И в то же время мы не питаем по вашему адресу иллюзий. Нет в мире ни одной проблемы, первоисточник которой не находился бы на территории Британии…

– Моя дочь писала мне, – сказал король, – что главной проблемой человечества вы считаете расовую теорию, выдвинутую британским уроженцем Хьюстоном Стюартом Чемберленом, но смею заметить, что этот человек, хоть и родился в Британии, уже много лет живет на территории Германии, публикуя свои измышления именно на немецком языке…

– А что это меняет? – пожал плечами адмирал Ларионов, – ведь первоисточник проблемы не в этом отдельном перебежчике на германскую территорию, а в том, что ваше государство не считает равными англичанам не только каких-нибудь там негров или индусов, но даже ваших ближайших соседей по Метрополии кельтского происхождения. Особенно тяжко в этом смысле пришлось ирландцам – им и по сей день запрещено владеть землей в собственной стране. А все потому, что Ирландия – это тоже колония, которой, как и другим вашим заморским владениям, даже нельзя иметь местное самоуправление. Причина всего этого в том, что расизм самого отвратительного толка в качестве краеугольного камня положен в основание вашего государства, потому что только так вы, англичане, можете обосновать свое право грабить людей другой крови, языка и веры, и забирать себе их достояние.

– Да, отец, – со вздохом подтвердила слова мужа принцесса Виктория, – мы, англичане, именно такие, как говорит Виктор. И в тоже время я хотела бы заметить, что наши землевладельцы относились с безжалостностью не только к ирландцам или индусам, но и к собственному простонародью англосаксонского происхождения, сгоняя с земли крестьян-арендаторов, потому что это место потребовалось под пастбище для овец. Часть из этих бесправных изгнанников пошла на службу во флот и погибла во имя славы Британии, часть эмигрировала в наши колонии, превратившись в американцев, канадцев, австралийцев и новозеландцев, а часть была поймана и повешена на придорожных деревьях в соответствии с пресловутым законом по борьбе с бродягами. Не надо говорить о Старой Доброй Англии, потому что ее давно уже съели овцы…

– А быть может, дело в том, что простонародье в Британии имеет древнее кельто-саксонское происхождение, – сказал адмирал Ларионов, будто продолжая старый спор, – а те самые лендлорды являются потомками нормандских дворян, прибывших на острова с Вильгельмом-завоевателем. Столетия совместной жизни смогли создать общий язык, именуемый теперь английским, но были бессильны сгладить пропасть, пролегшую между потомками покорителей этой земли и порабощенным народом, несмотря на то, что теперь они говорят на одном языке. Потом это схема во много большем объеме была воспроизведена в колониях. Сначала вы опробовали ее на самих Британских островах, где белые люди угнетали таких же белых, а потом и на заморских территориях, где англосаксы зачастую полностью истребляли чернокожих, желтокожих и краснокожих аборигенов. В Китае, например, вас еще лет тысячу будут помнить за опиумные войны, а в южной Африке – за концентрационные лагеря, куда вы сгоняли бурских женщин и детей, таких же нордических арийцев (по Чемберлену), как и вы сами.

– Возможно, это и правда, – сказал король, – и я не вижу в этом ничего трагического. Всегда были господа и рабы: те, кто повелевают и те, кто исполняет их волю, те кто ведет нацию вперед и те, кто идет за ними следом…

– Вот вас и привели, – жестко сказал русский адмирал, – на бойню. На самом деле проблема в том, что ваше общество разделено на части непроницаемыми кастовыми и национальными перегородками, в то время как в Российской империи все совсем не так. Первый русский император Петр Великий специально придумал свою табель о рангах – чтобы талантливые представители простонародья и выходцы из других народов, служа и выслуживая чины, вместе с ними обретали соответствующий социальный статус. В России мы легко забываем о том, что предок нашего великого писателя Пушкина был эфиопом, Лермонтова – шотландцем, русский генерал Багратион, герой войны с Наполеоном по рождению был грузинским князем, а император Михаил, по духу стопроцентно русский человек, по крови является девяностовосьмипроцентным немцем. Создавая свою державу, мы не только завоевывали территории силой оружия, но и распространяли на их население действие своих законов, а лучшая часть их элиты становилась нашей элитой. Только служи верой и правдой, как тот же Багратион или предок Пушкина Абрам Ганнибал – и будет тебе тогда почет и уважение… Только так и не иначе, потому что со следующего года император Михаил планирует отметить закон о вольности дворянской. Теперь, как было в древние времена, каждому поколению придется службой подтверждать свое право на пребывание в привилегированном сословии.

– Да, отец, – сказала принцесса Виктория, – так и есть. Нам в Британии тоже стоило бы ввести свою табель о рангах и воспринимать людей по их собственным заслугам, вне зависимости от всего прочего, но я не знаю, как переломить вековую спесь нашей британской аристократии. То, что для России естественно и не вызывает больших споров, в Британии воспримут как потрясение основ, и в то же время без этого нашей империи не выжить…

– Я это знаю, – сказал король, – только относительно недавно нам удалось изжить такой пережиток древней старины, как покупку патентов армейских офицеров, а уж такие реформы, что проводит у себя Майкл, и вовсе способны вызвать в Британии государственный переворот. Слишком много ног оттоптали мы с Джоном в последнее время, слишком много блестящих карьер оказалось загублено на корню.