Райса Уолкер - Грань времени [litres]

Кирнан уже на полпути к двери, когда я захожу внутрь, поэтому он, должно быть, наблюдал за нами. Правая сторона его лица распухла как вдоль нижней челюсти, так и вокруг пореза на щеке, но кто-то, очевидно, нашел ему новую рубашку. Он обнимает меня и ведет к столу с тремя кофейными чашками и тремя почти пустыми тарелками в центре.

Заведение довольно маленькое, и хотя оно не совсем заполнено, похоже, что бизнес у них идет неплохо для позднего вечера четверга. Около половины столов и все табуреты в баре заняты. Бо́льшая часть гостей украдкой поглядывают в нашу сторону.

– Что происходит? – спрашиваю я.

– Я обвиняюсь в нарушении общественного порядка. Судья вынесет решение завтра, но мистер Пил, это тот адвокат, о котором я тебе говорил, помнишь? Занимается делами фермы. В общем, благодаря ему меня выпустили, но я не могу выехать из графства.

– Так зачем же ты просил меня отправиться за деньгами? – Это напоминает мне о его рисунках, и я краснею. Помнит ли он вообще, что эти рисунки лежали в конверте? Или, может быть, он хотел, чтобы я их увидела?

– Я не додумался позвонить Пилу, пока не доехал до тюрьмы. А деньги нам все равно понадобятся.

– Мы забрали их вещи из пансиона и заехали в банк, чтобы забрать их новые документы и вещи из сейфа, на случай, если им понадобится быстро сбежать. Поэтому у Делии теперь тоже есть немного денег, если тебе нужно больше для залога.

Он морщится:

– Боюсь, все будет не так просто. Именно об этом мы здесь говорили, – он кивает на пустые тарелки на моей стороне стола. – Пил готов представлять интересы Эйбела, если понадобится, хотя и не очень-то рад этому. Возможно, в какой-то момент мне придется найти нового адвоката. Я едва успел поговорить с Эйбелом в пикапе. Времени хватило только на создание истории для прикрытия. Они бросили его в камеру наверху, как только мы добрались до тюрьмы. Насколько я слышал, судья не назначил ему залог. И даже если мы сможем вытащить его под залог, я не уверен, что это хорошая идея.

– Почему нет?

– Ты видела толпу напротив тюрьмы?

– Нет. Мы там еще не были. Мы были на пути туда, но парень на станции сказал, что ты здесь, поэтому…

Он придвигает мой стул поближе к своему, чтобы я могла выглянуть в окно. На другой стороне Мейн-стрит, в квартале ниже по правой стороне Третьей улицы, собралось около десятка человек. Возможно, еще дюжина ошивается перед зданием суда прямо напротив «Орла».

– Уиллиса выпустили под залог прямо перед тем, как освободили меня, – говорит Кирнан. – Мужчины, собравшиеся у тюрьмы, – кучка его приятелей. Уиллис утверждает, что нож принадлежал Эйбелу и что Эйбел пытался убить его. Его племянники поддерживают его, как и тот дурак Джоди, с которым я дрался. Митчелл говорит, что, может быть, дюжина других тоже скажут это, хотя половины из них там даже не было. Митчелл и тот парень с камерой… не помню, как его зовут… они говорят правду. Некоторые другие тоже, но я не уверен, что это что-то изменит.

– Но… Митчелл ведь… помощник шерифа или что-то в этом роде, верно?

– Не совсем. Патрульный штата Джорджия. Они живут здесь всего около года, и между ним и окружными офицерами иногда бывают терки. Некоторые жители считают, что Митчелл и штат не должны вмешиваться в местные дела. А тот парень с камерой…

– Филлипс.

– Да, верно. Он работает в атенской газете. Но живет здесь, его отец – местный дантист. Митчелл говорит, что все считают Филлипса… – он криво усмехается и прочищает горло, – напыщенным индюком. Митчелл выразился не совсем так, но ты поняла суть. Его слова не будут иметь большого значения.

– Так в чем же его обвиняют?

– Это еще не решено. Уиллис утверждает, что это было покушением на убийство.

– И ты думаешь, что судья его выслушает?

Он качает головой:

– Не знаю. Знаю только, что Митчелл убежден, что Эйбелу будет безопаснее оставаться в тюрьме, чем если бы мы попытались его перевезти. И, возможно, он прав.

– Тогда что же нам делать?

– Делия должна дать свои показания. Как и ты с Грантом. По совету Митчелла я забронировал здесь два номера – один для меня и Гранта, а другой для вас с Делией, поэтому принесите свои вещи и оставьте их наверху. – Он бросает многозначительный взгляд на мой карман, в котором спрятан «кольт».

Да. Наверное, брать его в тюрьму – не лучшая идея.

Он оглядывается по сторонам и понижает голос:

– Я сказал Эйбелу, что мы его вытащим так или иначе. Но Делия должна действовать очень осторожно. Я не знаю, что она говорила. Может, и ничего. Но ходят определенные слухи о характере ее отношений с Эйбелом.

Человек, сидящий за столом, – помощник шерифа Р. Биб (судя по его значку), молодой и худощавый, с пятнистым лицом. Круги пота под мышками его униформы расползлись, как кольца деревьев, поэтому я предполагаю, что у него был длинный, жаркий рабочий день. Кажется, он сильно нервничает, будто хочет, чтобы все это закончилось. Я знаю.

Делия первой дала свои показания, и теперь она ждет снаружи с Грантом, в кресле, которое занимала я в течение получаса, пока она была здесь с Бибом. Мы с Грантом почти не разговаривали, потому что из-за стола в углу за нами наблюдал офицер. Рядом не было ни журналов, ни газет. У меня такое чувство, что они делают это нарочно. Прямо как в детстве, когда мама отправляла меня в комнату, приказывая просто сидеть там и размышлять о том, что я натворила.

Я рассказываю помощнику шерифа Бибу историю прикрытия, которую мы вчетвером репетировали в машине. По дороге в тюрьму Кирнан и Эйбел решили, что им нужно будет отказаться от легенды про Федеральный писательский проект, которой пользовалась группа Делии, потому что эту историю будет легко проверить парой телефонных звонков. Новая история заключается в том, что Кирнан и я знаем Гранта, Делию и Эйбела, потому что мы члены одной церкви в Бостоне. Делия пишет книгу, поэтому ее группа уже несколько месяцев занимается исследованиями в Атенсе. Кирнана зачислили в университет, и занятия начнутся уже осенью (и он правда числится среди студентов, если они потрудятся проверить). Я невеста Кирнана, и я приехала в Джорджию, чтобы посетить университет, потому что я тоже подумываю о поступлении. Мы с Кирнаном решили съездить туда сегодня утром, чтобы узнать, сможем ли мы хоть мельком увидеть президента, поскольку в Атенсе было слишком людно. А наши ключи ХРОНОСа являются религиозными медалями святого Элигия, покровителя часовщиков – это стандартная легенда ХРОНОСа и вместе с тем тонкая шутка, поскольку Элигий предвидел время своей собственной смерти.

Я с радостью подхожу к столу Биба, когда он просит показать медальон, пользуясь возможностью установить местную стабильную точку, прежде чем засунуть его обратно в сумку. Он смотрит на меня как на сумасшедшую, когда я пробегаю пальцами в воздухе над ключом, и качает головой на то, что, должно быть, выглядит как странный религиозный ритуал. Я установила еще две точки в главном офисе и одну в туалете, который находится в задней части здания рядом с лестницей, ведущей в тюремный блок. Кирнан умудрился установить одну в коридоре между камерами, а другую на лестничной клетке, ведущей в главный офис. Будет ли от них какая-то польза, еще предстоит выяснить.