Райса Уолкер - Грань времени [litres]

– Значит, у Эйбела даже не будет суда? Все зависит от этого судьи? – спрашиваю я.

Митчелл качает головой, и, судя по выражению его лица, он, должно быть, думает, что я задала очень глупый вопрос. Он снова затягивается сигаретой и говорит:

– Если вы думаете, что суд присяжных улучшит положение вашего друга, то вы совершенно не понимаете ситуации.

Он сворачивает налево, на Марс-Хилл, и разворачивается посреди дороги, притормаживая за пикапом Кирнана.

– Я отправлюсь за вами в «Орел». Думаю, вы понимаете, что вам лучше не высовываться до завтрашнего дня. Еда в «Орле» не лучшая, но и не даст умереть с голоду.

Кирнан кивает и говорит:

– Спасибо, что подвезли, мистер Митчелл.

– Не надо, – говорит Митчелл. – Если за что и благодарить меня, так это за совет. Я знаю, что вам не нравится то, что я говорю. Я вас не виню. И опять же я не говорю, что это правильно. Я просто рассказываю вам, как все обстоит, чтобы вы могли подготовить себя и своих друзей, особенно если он действительно ее мужчина, а не просто водитель. Не надейтесь, что Эйбел Уотерс завтра сядет обратно в машину и уедет в закат.

11 августа 1938 года, 21:28

Пансион «Орел» совсем небольшой, всего четыре пропахшие затхлостью комнаты, которые делят одну ванную комнату в коридоре. Мы вчетвером сидим в комнате Гранта и Кирнана, потому что здесь есть окно, выходящее на улицу. Однако наш обзор ограничен. Частично деревьями снаружи и частично машинами вдоль улицы, поэтому мы в основном наблюдаем за происходящим через ключи ХРОНОСа.

Глаза Делии едва двигались, фиксируя движение в кадре, с тех пор как мы перенесли стабильные точки, установленные в тюрьме, на ее ключ, чтобы она могла видеть камеру Эйбела. Кирнан наблюдает за двумя стабильными точками, которые он установил лицом к толпе возле тюрьмы. Я попеременно слежу за еще одной внешней точкой и другой, установленной в коридоре между камерами и дверью в тюремный блок. Грант перепрыгивает с точки в кабинете Биба, где помощник шерифа дремал за своим столом последние двадцать минут, на ту, которую я установила у стойки администратора. Он ищет промежуток длиной по меньшей мере в три минуты, когда стойка регистрации будет пуста, а Биб дремлет, но пока безуспешно.

Мы с Кирнаном пришли к выводу, что единственный способ вытащить Эйбела – это через окно ванной комнаты, находящейся внизу. Нам придется взять ключи, вытащить его из камеры и спуститься вниз, и все это должно произойти в то время, когда стойка регистрации будет пуста. Есть два плюса – офис пуст, потому что шериф еще выздоравливает, и Эйбел был последним человеком, оставшимся в камере после освобождения Кирнана. Чем меньше людей будет в здании, когда мы войдем, тем лучше.

В конце концов я убедила Делию съесть половину пирожного и принять еще одну дозу лауданума к восьми вечера. Я очень рада этому, потому что полчаса спустя Биб прошел мимо камеры, неся ужин Эйбела – развернутый бутерброд, который он бросил через решетку прямо на пол. Эйбел только лениво взглянул на бутерброд и оставил его там. Делия, однако, начала ругаться и была готова броситься через улицу в тюрьму и оторвать Бибу голову. Если бы лауданум уже не начал действовать, нам пришлось бы сдерживать ее физически.

В открытое окно доносятся звуки с улицы. Низкий гул болтовни толпы смешивается с редкими расистскими оскорблениями, пьяным смехом и боевым кличем. Кажется, за последний час он стал громче, хотя Кирнан думает, что это может быть связано с большим количеством алкоголя, а не с большим количеством людей. Митчелл попробовал посчитать людей напротив тюрьмы – всего около шестидесяти человек, хотя, похоже, за последние полчаса толпа немного поредела. На этой стороне Мэйн-стрит и перед зданием суда околачивается еще около пятидесяти человек, но они не создают проблем. Они, похоже, скорее беспокоятся, чем развлекаются. Однако те, что находятся напротив – те, за которыми мы с Кирнаном наблюдаем через ключи, – очевидно, готовы к бою.

Я снова замечаю синюю вспышку, и теперь она длится примерно секунду, прежде чем что-то встает перед ней, закрывая мне обзор. Спустя примерно десять секунд я снова вижу ее. Я отмечаю время и перематываю назад на тридцать секунд, чтобы показать Кирнану.

Он просматривает дважды, прежде чем сказать:

– Ага, я вижу голубой свет.

Я напрягаюсь, и тут до меня доходит, что он сказал. Если бы свет исходил от ключа ХРОНОСа, Кирнан увидел бы его зеленым, а не голубым.

– Не зеленый?

– Нет, – он зевает и потягивается. – Последи пару минут за этими точками снаружи тюрьмы, ладно? Я пойду на кухню и узнаю, не приготовят ли нам пару бутербродов, и, может быть, возьму немного содовой или кувшин воды. Возможно, это будет долгая ночь.

– Я пойду с тобой, – говорит Грант, когда я уже открываю рот, чтобы сказать то же самое. – Мне нужно размять ноги.

Кирнан пожимает плечами и смотрит на меня.

– Вы с Делией посидите здесь?

Я киваю нехотя, и Делия мямлит:

– Все в порядке.

Прошло минут десять после их ухода, как я снова вижу голубую вспышку.

Я подхожу к другой двуспальной кровати, на которой сидит Делия, прислонившись к стене, все еще наблюдая за Эйбелом.

– Делия, ты не могла бы взглянуть на это? Посмотри на краткую вспышку света.

Она отводит глаза от своего ключа и пристально смотрит на меня.

– Хм, – говорит она спустя несколько секунд. – У кого-то есть ключ ХРОНОСа.

Ладно. Возможно , Кирнан все же не лжет мне. – Какого цвета ключи для тебя, Делия?

– Сиреневого.

Дверь открывается, и входит Грант с бумажным пакетом и кувшином воды. Я оглядываюсь в поисках Кирнана, но он один.

– Где Кирнан?

Он выглядит озадаченно:

– В ванной, наверное?

Я протискиваюсь мимо него и бегу по коридору в ванную. Стучу в дверь. Нет ответа. Я снова стучу в дверь и дергаю за ручку. Она не заперта. Внутри пусто.

Я возвращаюсь в комнату.

– Я не могу его найти, Грант. Он поднимался по лестнице вместе с тобой?

Грант стоит у окна и смотрит на лужайку перед домом.

– Нет. Он протянул мне пакет с бутербродами у подножия лестницы и сказал, что поднимется через минуту. Я не думал, что… – Он пожимает плечами. – Может, нам…

Его фраза прерывается, когда мимо его головы пролетает большой кирпич и приземляется в нескольких сантиметрах передо мной. На нем записка, закрепленная резинкой.

Грант наклоняется и вытаскивает записку.

– Что там написано?

Он держит ее так, чтобы мне было видно: «Любовники ниггеров, валите домой» , нацарапанное большими буквами. Потом он комкает и бросает ее на пол.

Закрыв окно (что кажется немного бессмысленным, ведь они бросают кирпичи), он садится рядом с Делией и выводит на своем ключе здание тюрьмы.